Я забуду тебя завтра... - Анастасия Колмогорова
Из прихожей раздались приветствия, эхом отзываясь от голых стен, и вскоре парочка появилась на кухне. Кристина уже давно привыкла к нам и видела в любом обличии, поэтому даже не подумал идти одеваться. Кристина… ну это же Кристина. Мелкая сестрёнка Данила. Наша сестрёнка. Смысл заботиться о её моральном здравии? Мы сами учили её стрелять из огнестрела, а я обращению с ножами. Она слышала от нас столько грязи и неприличной брани, что сомневаюсь что её хоть немного можно чем-то удивить.
— Привет, братик! — поздоровалась мелкая, чмокая меня в щеку, и умчалась мне за спину с кучей пакетов. — Ты бы хотя бы люстры купил, Илья! Голые стены! С ума сойти можно!
Что ты понимаешь, женщина?!
— Так надо. Вы чего припёрлись? Дома не сидится?
Марина ахнула, округлив глаза, и замерла на проходе.
— Илья! Они же твои друзья!
Влад рассмеялся, ставя пару спортивных сумок на пол у стены.
— Привыкай. Этот ворчун иначе не умеет.
Эта парочка всегда приносит хаос в мирную жизнь. Чему я должен тут радоваться?! Я впервые устроил себе отпуск, чтобы отдохнуть, а эти двое полная противоположность этому слову!
— Это не значит что вы можете врываться сюда каждый день, — пробормотал я, наблюдая как эти двое начали хозяйничать на нашей кухни.
Кристина обернулась с ложками в руках и сузила глаза.
— Бу-бу-бу. Ты как дед старый. А кто будет отмечать новоселье?! Тем более мы с подарками.
— Я не люблю подарки…
— Но любишь хорошее вино! — вмешался Волков, доставая из пары пакетов, которые были у Кристины, бутылку полусладкого пятидесятых годов.
— Да ты гонишь!
Где он её только выдрал? В восьмидесятых был принят сухой закон, и всё спиртное конфисковали, оставив виноделов банкротами. Погибло миллионы гектаров винограда как в Республике, так и в союзных странах, поскольку урожай просто сжигали. Это длилось пять лет, пока правительства стран не перестали заниматься херней и не бросили все силы на борьбу с Танлибами. После, конечно, фермы снова начали функционировать, но алкоголь уже стали бодяжить, а вот до закона оно было стопроцентным и чистым. Поэтому я и оценил это подношение.
Я взял из его рук тёмно-зелёную бутылку и повертел в руках. На этикетке черным по белому был написан 1951 год, а пробка отлично закупорена этикеткой. Это вино не просто отлично сохранили, с него пылинки сдували и сейчас стоило целое состояние!
— Пить такое вино нужно в отличной компании и при достойных поводах, а у нас их целых два! — радостно начала мелкая. — Твоё выздоровление, и мы узнали, наконец, пол малыша!
— Да ладно! — воскликнула Марина.
— Ага! — продолжил Влад. — Это пацан, и по показателям всё идёт отлично.
— Ух ты! Поздравляю!
Марина обняла парочку по очереди, искренне радуясь за них. Только мне это не приносило радости. Ещё в 14 лет мне сделали вазэктомию, и процесс уже обратить невозможно. Моя сперма была того же цвета и той же консистенции, но спермотозоиды в ней отсутствовали, потому что организм уже очень давно вырабатывает к ним антитела. Я абсолютно бесплоден, а если чувства Марины ко мне серьёзны и долгосрочны, и наши отношения всё же вдруг каким-то волшебным способом дойдут до свадьбы, то и детей она захочет. Все женщины хотят детей, ведь так? И это ещё раз заставило меня задуматься над верностью моих решений. Что если однажды она проснётся и поймёт что ненавидит меня? Имею ли я право распоряжаться её жизнью вот так и лишить радостей материнства? Одну часть меня волновал этот вопрос, а второй было абсолютно плевать. Она эгоистично требовала присвоить девчонку всеми доступными путями невзирая на последствия, и это было таким заманчивым, что отказаться невозможно.
Глава 26
Грешник
Влад и Кристина пробыли у нас всего часа три или четыре и вскоре засобирались домой. Мелкая настоятельно попросила Марину на днях навестить её, поболтать о девичьим, я не был против. Кристина хорошая девушка, и если они станут подругами, это будет даже мне на руку. Я всегда буду в курсе проблем и планов Марины, с которыми она не захочет делиться со мной. Да и Котёнку будет веселей в компании.
Но вот чем заняться самому, не представлял. До этого внепланового отдыха я разрывался между клубами и помощью братьям, а теперь мне не надо ни туда, ни сюда. Только ждать, когда Андрюшу сцапают и доставят в штаб, но даже тогда меня не сразу допустят к нему.
Сразу после победы отряд распустили, и каждый из нас остался сам на себя. У кого-то из нас жизнь сложилась неплохо, а у кого-то нет. И если мне удалось открыть клуб и зарабатывать ещё больше бабла, то у Стаса начался ПТСР, и он закрылся от нас, как оказалось, уехав к своей сестре, и объявился только когда убили Женю.
Да, именно убили, потому что только пустив себе пулю в висок он смог вылезти из ловушке, защитить жену и сына, и передать нам все сведения о Мове. Я жаждал мести с того дня. Мечтал о ней. Жил ею. Дышал тоже сраной местью, как любой из нас. Но лишь время и сотни забранных жизней смогли её утолить, а потому у нас не осталось иного выхода, кроме как взяться за всю Республику. Только так мы могли обезопасить женщин и детей, ведь сколько бы охраны не было тогда вокруг, тварь находилась всё равно.
Антону пришлось жениться на девушки, которую увидел лишь на свадьбе, занять место министра обороны и возродить отряд, но я в него так и не вернулся. Был всегда на связи, приходил по первому звонку, но возвращаться не видел смысла. Да и зачем? Пацаны отлично справляются и без этого, а я всегда был на подхвате, что меня вполне устраивало. В конце концов, я медик, а не боец на первой линии огня, но парни всегда считали меня частью отряда.
Н-да, я был полным идиотом не доверяя им до самого конца. Моя подозрительность во всех чуть не сыграла со мной злую шутку и не лишила меня семьи.
Прилёг на матрас, подбив подушку под голову, и прислушался к шуму в душе. Котёнок ушла туда минут пятнадцать назад, давая мне передышку
