И сядет солнце на Востоке (СИ) - Кристина Ли

Мужчина что-то быстро вколол в моё предплечье, а потом ещё и влил в рот, от чего я закашлялась так, что мне показалось будто сейчас лёгкие выплюну.

— Княжна, глотайте, а не выплёвывайте! — мужчина грозно шикнул над головой, а следом по гортани опять побежала кисло-сладкая жидкость, на этот раз успешно опередив порыв кашля.

— Что вы тут делаете? — прошептала и открыла глаза намного шире, чувствуя себя гораздо лучше, после манипуляций Вессария.

— Забираем вас, княжна! У нас очень мало времени, а Государь пообещал вернуться только к вечеру. Он сделал всё, чтобы мы смогли попасть к вам, но теперь нужно, чтобы и вы помогли нам, Станислава, — зашептал басовито Вессарий, — Мы с Катинкой не сможем донести вас так, чтобы не шуметь. Потому я вколол вам препарат, воздействующий на нервную систему стимулируя к активности. Помогите нам и попробуйте подняться.

Я посмотрела на доктора, который и правда сидел прямо передо мной. Схватившись за его плечо, поднялась буквально повиснув на бедном мужике, который ниже меня на половину головы.

— Силы небесные… Что же они сотворили с вами… — я повернулась к заплаканной Катинке, и вяло погладила девушку рукой по щеке, улыбнувшись:

— Ничего, Катюша. Ничего такого… Всё в порядке. Не плач… — тихо и хрипло прошептала, понимая что зрение проясняется, а тело начинает ныть всё сильнее, что значит я прихожу в себя.

— Уходим! — Вессарий помог Кате взять на себя левую половину моего тела, и потянул нас к открытому в решетке камеры выходу.

Я еле волочила за собой ноги, понимая, что теперь и правда вкусила все прелести места, куда попала. Нет, меня не насиловали, и даже не избивали. Просто заперли в камере с крысами и сырыми стенами, где полом служило болото, источающие запах торфа.

Только когда мы оказались в машине, я опешила, и осмотрелась, понимая что на её капоте навешаны регалии. Чем-то напоминающий Кадиллак, автомобиль тронулся тут же, как раскрылись огромные врата. Машина плавно и совершенно бесшумно набрала скорость, покидая своды очевидно тюрьмы, или чего-то очень похожего.

Естественно передвижения по форту на транспорте совершенно, вот ни капли не удивили, а вот то, что меня опять приволокли в светлые покои княгини, как раз и заставило скривиться и пожелать провалиться сквозь землю всем вокруг.

Однако я послушно легла в огромную ванну в уборной, как только Катинка сняла с меня пропитанную насквозь болотом строчку, и стала мыть. В том состоянии, которое покидало меня слишком медленно, я не могла до конца понять, что происходит, потому схватила девушку за руку, когда она проводила по моим плечам мочалкой.

— Сколько… Сколько дней я провела в том месте? — повернув лицо к Кате, наконец осознала, что почти пришла в себя.

— Два, княжна, — тихо ответила Катя, а я расслышала, как она шмыгнула носом, — Воевода делал всё, что мог, но матушка Мирослава была непреклонна, и нам пришлось… Нам пришлось потревожить Государя в Днепрограде. Только сегодня утром он узнал, что с вами, и тут же дал приказ развернуть свой корабль на день раньше и готовить отбытие в Киев.

— И что… мужлан? — я ухмыльнулась, а сама с каким-то дебильным трепетом ждала ответа девушки.

— Княжна…

— Катинка, просто скажи мне что Всеслав ответил на всё это?

— Что возвращается обратно в твердыню, сразу как назначит последнего ставленника и министра. До того момента он велел любым путем вытащить вас из темницы… — на последнем слове, голос девушки дрогнул совсем явно, а потом она и вовсе остановилась и зашептала:

— Там не держали никого вот уже полтора века! Это место вообще хотели закрыть и опечатать… А вышло, что вы именно в него попали.

— Успокойся, Катюша. Не всё так плохо, — ответила, а сама поняла, что до ужаса хочу обратно домой.

Настолько хочу, что не могу даже сделать вдох без дрожи и слез, застрявших в горле. Это чувство не хотело уходить никак, и даже когда я встала у трюмо, а Катя поправляла подол моего платья, я видела в своих глазах, которые теперь особенно выделялись на бледном лице, всё те же слезы. Влага стеклом стояла в моём взгляде, а лицо осунулось, хоть и не так заметно, но для меня ощутимо.

Однако его выражение странным образом сменилось тут же, как спустя пару часов, стоя у окон, выходивших с другой стороны на площадь у входа в центральный дворец, увидела въезжающий из широкого переулка черный автомобиль. Вернее их было несколько, и все они влетели на площадь, так, словно началась новое нападение.

Из первой машины почти тут же, как она остановилась, выбежал Ярик, а за ним показалась фигура Всеслава. Сказать, что я остолбенела смотря на мужлана, одетого в строгий костюм с накидкой на манер, той, что он таскал на кителе, это ничего не сказать.

Вслед за папаней побежал таким же широким шагом ещё один мужчина, которого я видела так близко рядом с Всеславом впервые. Брюнет с короткой стрижкой, махнул дружинникам, и вошёл во дворец следом за мужланом и Яриком.

Как только я отвернулась от окна, ощущая как ко мне хотя бы немного возвращаются чувства и самообладание, в комнату влетела вихрем Катинка. Девушка осмотрела меня пристальным взглядом, а потом опять подбежала и поправила мои волосы, которые сама же заплела и уложила каскадом на плечи, косицами.

— Что происходит? — я лишь усмехнулась, посмотрев на девушку, как дверь опять раскрылась настежь и в неё вбежал Ярослав.

Ребенок с таким испугом посмотрел на меня, словно не верил, что увидит опять.

— Матушка!!! — малыш подбежал ко мне и потянул ручки.

Пришлось кряхтя присесть и поднять его на руки, которые дрожали до сих пор от того, что холод подземелья уходил из них слишком долго.

— Ваше Высочество, чего это вы такой испуганный? — прошептала еле улыбаясь и смотря в заплаканные глаза мальчика.

— Папе сказали, что вы заболели опять! Он так испугался, что велел ехать обратно сразу! И я испугался! Не делайте больше так, матушка. Вы очень часто болеете. Чаще, чем я, — мальчик говорил быстро и опять запинался, вероятно потому что бежал сюда со всех ног.

В груди начало теплеть настолько быстро, что дрожь пропала из тела моментально, но вернулся другой озноб. Я медленно и с опаской скосила взгляд в сторону дверей, в которых выросла фигура папани.

Всеслав остановился в открытом настежь дверном проёме и просто смотрел. Ни звука не произнес, а Катинка так опустила голову, словно носом