Разжигая пламя на снегу (СИ) - Ника Орлова
— С*ки! — скалится Ваня — Таки нашли.
— Если скажете, кто стрелял в клубе, заберем тебя и их, остальных не тронем, — говорю ему.
— Макс, ты такой благородный стал. Я что-то пропустил, пока сидел?
— Слышь, овца! — выплевывает Башир — Будешь вы*бываться, их положим сразу, а тебя я буду убивать медленно и с наслаждением.
— А вы, мрази, меня и так убивали медленно! Семь гребаных лет под небом в клеточку, в камере с отморозками. Мне, бл*дь, даже жрачку не могли передать, проплаченные вами, с*ки, забирали все себе. Ты думаешь я не знаю, что это ваша работа?
— Ваня, хватит плакать, — рублю я — не пронимает. Либо едешь с нами, либо…
Не успеваю договорить, он вырывает ствол у рядом стоящего низкорослого рыжего крепыша и выстреливает. Наши реагируют мгновенно, и стреляют в ответ. Уворачиваюсь от пули, и кидаюсь на одного из выпрыгнувших на меня из-за старых прогнивших мешков с опилками, сложенных кучей. Они оба кидаются в рукопашную. Отмечаю, что безоружны, уже хорошо. Ударом в нос отправляю одного на пол. Окровавленный рыжий без движения на полу, походу все.
Краем глаза вижу потасовку между Джамбаевым и Ваней. Баширу удалось заломать его руку с пистолетом, и тот выстреливает патроны в никуда. Но, каким-то чудом, ему удается вырваться, и он выбегает в открытую дверь. Гришка в драке, парни с агентства тоже не без дела, одного почти добили, второй кинулся на Башира.
Выбегаю за беглецом, на моих глазах он прыгает в Тойоту, заводит и дает по газам практически, когда я подбегаю.
— С*ка!
Бегу к нашей машине, запрыгиваю и с ревом, не обращая внимания на прыжки и удары по днищу, несусь за ним. Здесь одна дорога, но, если не догоню до трассы, не увижу в какую сторону свернул. Выжимаю, сколько могу, злость закипает с такой силой, что кажется, если догоню, вытащу из машины и задушу голыми руками.
Хоть на трассе он оказывается с отрывом, вдалеке улавливаю синее пятно. Ну конечно, не в сторону Москвы, там его срисуют быстро. Ускоряюсь за ним, лечу сто девяносто. Минут через десять уже у него на хвосте. Да, Ваня, не ту машину ты выбрал, не ту.
Видя, что его дела плохи, он на полном ходу открывает стекло и выбрасывает в мою сторону бутылку с каким-то пойлом. Видимо, с надеждой, что она попадет мне в лобовое или хотя бы по капоту и отвлечет. Дурь несусветная, она падает и разбивается прямо перед моими колесами. Зато он теряет управление, машину заносит. Впереди мост, он ударяется бочиной об ограждение, затем машина подпрыгивает и пробивая ограждение, летит вниз.
Торможу с визгом, оставив черный тормозной путь, сдаю назад. Включаю аварийку и с бешено колотящимся сердцем, выскакиваю из джипа, подбегаю к ограждению и всматриваюсь вниз.
Река мелководная, высота моста метров десять. Перевернутый вверх колесами, Рав 4 валяется в воде, вокруг плавают куски оторвавшегося метала. Машина искорежена в хлам. Умом понимаю, что при падении с такой высоты не выжить. Но хочется сигануть в воду и убедится, что эта тварь больше никому не принесет горя.
Рядом останавливается фура и две легковые, спрашивают, видел ли я, как все произошло. Отвечаю, что видел, потому так резко и тормозил. Менты ведь, все равно, выяснят, что тормозной путь от моих колес. Водитель фуры вызывает полицию, а я отхожу в сторону.
Набираю Башира.
— Алло!
— Что у вас?
— Один убит, остальные будут жить. У нас один из парней ранен, сейчас везем в больницу. На лесопилке уже менты работают, похоже, нас вели. Появились в аккурат, как мы там закончили. Сами мараться не захотели, явились на готовое. У тебя что? Догнал?
— Догнал. Он улетел в реку с моста.
— Бесповоротно?
— Уверен, что да. Дождусь, пока вытащат, чтобы убедиться и приеду. Скинь адрес больницы.
— Жаль… Хотел его сам задушить.
— Башир, зачем о такое дерьмо руки марать?
— Ладно, ждем тебя в больнице… Спасибо, Макс.
Полиция приезжает минут через сорок, вслед за ними спасатели, но я и так уже знаю, что этому гаду конец. Когда его вытаскивают, жалкое окровавленное зрелище не производит на меня никакого впечатления. Ни жалости, ни угрызений, ни страха, что мне предъявят погоню и покушение на убийство.
Дав коротко показания, и оставив свой телефон для связи, я просто сажусь в машину и уезжаю.
Перед глазами всплывает лицо Аслана. Башир познакомил нас, когда он был подростком, тогда мы не брали его в расчет, у нас уже была взрослая, не понаслышке, жизнь. Но малой упорно таскался за нами, куда только можно было пролезть и со временем стал выполнять какие-то поручения, потом и в какой-то драке себя проявил смело. А когда ему исполнилось восемнадцать, заявил, что больше не будет на побегушках, ему нужна работа, нормальная. Башир дал ему шанс, и он его оправдал.
Аслан всегда был не по годам взрослым, верным, брата боготворил, на него можно было положиться во всем.
В этом феврале он купил свою новую спортивную тачку, долго бредил ею, копил и, наконец, исполнил свою мечту. А еще собирался свозить маму на море в сентябре. Долго выбирал небольшой отель, чтобы поменьше народу, она стесняется со своим недугом находиться среди большого количества людей. А у сестры осенью планировалась свадьба, которую теперь отменили. Вот так один упоротый придурок покромсал жизнь, планы и простое человеческое счастье целой семьи.
А теперь его смерть на мне. И если что-то или кто-то есть там, наверху, то я готов ответить за то, что сделал. Пришлось бы выстрелить, рука бы не дрогнула, мне все равно как, в живых бы я его уже не оставил ни при каких обстоятельствах. Пусть еще скажет спасибо, что вышло вот так. Не удери он от Башира, не знаю, что бы он с ним сделал.
Домой попадаю уже вечером, принимаю душ, заваливаюсь на кровать и тупо пялюсь в потолок. Накрывает состояние выпотрошенной рыбы, мне бы радоваться, что все закончилось, но внутри пустота. Нужно возвращаться в привычную жизнь, а я потратил все силы на этот марафон и просто хочу покоя.
Сегодня отлежусь, а завтра поеду к Лизе. От одной мысли неприятно отзываются внутренности. Поймет ли? Столько времени прошло, вдруг ей хватило, чтобы остыть и понять, что ей и без меня неплохо.
Как будто, прочитав мои мысли, звонит Разумовский.
— Алло! — меньше всего сейчас хочу слышать его.
— Добрый вечер. Слышал
