Если бы меня спросили - Елена Лабрус
— Это легче сказать, чем сделать, — пожал плечами Вадим.
— И всё же ты попробуй. Хотя бы сделай вид, что ты во мне не сомневаешься.
Вадим вздохнул.
Неприятно, когда указывают на твои недостатки, а он не считал себя ревнивым, просто ему не нравилось, как Ирка себя ведёт. Она, чёрт побери, а не он. Он видел проблему в ней, а не в своей ревности. И пришёл на встречу с Макеевым злой и недовольный ещё и потому, что не сказал ей этого.
Надо было, чёрт возьми, сразу убить эту тему, но она отвлеклась, потом ему позвонили, и теперь он на все лады раздумывал как мог бы закончить тот разговор и сам себя подогревал.
60
Но не только Макеев и чёртов незаконченный разговор были виной его плохого настроения. Через неделю стартовал запуск продаж игры, а у них всё было такое сырое, что Воскресенский почти не спал, почти не ел и раздражался больше обычного.
Психовал, орал, дёргался, хамил инвесторам. И понимал, что пока не запустят игру, это не закончится, но чёртово перенапряжение сказывалось.
Он заказал пиво. Макеев — текилу. Он тоже третью ночь не спал из-за разницы во времени.
— Грёбаный джетлаг, — выдохнул Алексей и, лизнув соль, заглотил второй шот. — Может, хоть сегодня напьюсь и засну.
— Давай к делу, пока ты не заснул прямо здесь, — равнодушно отхлебнул Воскресенский своё пиво. Забросил в рот солёный орешек, что в избытке стояли на каждом столе.
— Ну, к делу, так к делу, — положил он на стол фотографии. — Я для тебя даже распечатал.
— И что это? — наклонился Воскресенский и не сдержался: — Бл!.. Я же сказал, не собирай ты эту грязь! И тем более не приходи с ней ко мне!
Он оттолкнул фотографии стаканом, побрезговав к ним даже прикоснуться. Иркины фотографии. Иркины обнажённые фотографии.
— Фотошопом не интересуюсь, — сказал он Макееву.
— Фотошоп я бы не принёс. А эти она выложила в сеть сама, и они даже не отретушированы. Давай я тебе скину ссылочку, посмотришь сам. Ты зарегистрирован на сайте знакомств? — полез он в телефон.
— А надо? — хмыкнул Вадим.
— Ну, видимо, да, потому что без регистрации не зайдёшь, — ковырялся тот в телефоне. — Честное слово, Вадим, я её не искал. Она сама мне выпала в границах поиска.
— В каком смысле?
— Ну там задаёшь параметры поближе от своего фактического местонахождения, когда хочешь с кем-нибудь познакомиться по соседству, мне её поиск и выдал. Она, кстати, и сейчас в сети, — развернул Макеев экран. — У нас в Хабаровске сколько? Утро? Наверное, смотрит что за ночь налетело.
— Ты сказал, это касается меня! — возмутился Вадим.
— А тебя разве не касается, что твоя девушка активно ищет в сети с кем бы потрахаться, пока тебя нет? Ну, извини, что ввёл в заблуждение. О, смотри, она меня вправо свайпнула. Это лайк. И это «да», Воскрес, — усмехнулся он. — Но так уж и быть только в память о нашей дружбе, откажусь.
— Да чтоб тебя, Макеев! — вылил в пиво его текилу Вадим и выпил залпом.
— Бросай ты её на хер, Вадик, — сказал Макеев, глядя, как Воскресенский горстями забрасывает в рот орехи. — Рано или поздно она же всё равно наставит тебе рога. Она даже хуже, чем ведьма. Она мужик. Она думает, как мужик. Поступает как мужик. Берёт что хочет и когда хочет. С ней трахаться хорошо, но близко к сердцу подпускать нельзя. Ты её не удержишь.
— Может, ты удержишь? — усмехнулся Вадим.
— Упаси бог! Мне оно без надобности.
Он опрокинул в рот последний шот и посмотрел на часы.
— Ладно, Вадик, я всё же спать. Давай, — похлопал его по плечу Макеев и ушёл.
На столе остались разбросанные фотографии. В душу словно плеснули кислотой.
Тем же вечером Вадим зарегистрировался на сайте под вымышленным именем.
Тем же вечером ей написал. И тем же вечером отправился в бан.
— Вот ты!.. — возмущался он. — И чем же я тебе не понравился? — смотрел он на фотки смазливого блондина, что выложил вместо своих. А он так долго их выбирал, ещё дольше подбирал к ним умную цитату, придумывал инфу о себе. — Ну, ладно, — упёрся он.
Он снова создал левую страницу, снова натолкал туда чужих фоток в этот раз брюнета, написал в статусе какую-то тупую дичь. И снова всё это пришлось отправить в мусорную корзину.
— А ты разборчивая, — хмыкал он, создавая третий аккаунт.
Это так сильно отвлекло его от работы, что он в ту же ночь безмятежно уснул и перестал думать о том, что у них с игрой ничего не получится.
— В принципе, игра уже давно обкатывается тестировщиками, пробный запуск показал отличные результаты, перспективы хорошие, ну не заработаем много и ладно, — сказал он Другу.
— Это правильно, мой мальчик, — сказала она. — Всех денег не заработаешь.
Нора бы это не одобрила, сказала, что не в состоянии достичь желаемого мы делаем вид, что желали достигнутого. Но пошла на хер эта сука! Вадим поставил планку на «отбить расходы», в конце концов, эта игра — не единственный его проект, не первый и не последний, работы хватало, увеличил рекламный бюджет и вечером накануне запуска захлопнул дверь в кабинет.
— Мы сделали всё, что могли, — сказал он своей команде. — И отлично поработали. Вы — лучшие! С богом!
В ночь старта продаж Вадим с чистой совестью лёг спать: Ирина Лебедева его лайкнула.
А на следующее утро проснулся знаменитым.
Не настолько, конечно, чтобы почивать на лаврах — это был не первый его миллион. Но первая сотня — это уже планочка, поднятая повыше.
В офисе царила эйфория. Все были довольны и счастливы. Инвесторы в экстазе. Телефоны звонили не переставая. Но Вадим ответил только адвокату.
— В этот раз Нора явилась на заседание? — улыбнулся он, представив, как та сейчас кусает локти, следя за новостной строкой. Не каждый день бросаешь парня, который зарабатывает по
