Мой самый-самый бывший (СИ) - Сакру Ана

- Да? - я остервенело тру лицо ладонью, пытаясь побыстрее проснуться.

- Шеф, привет. Вас когда ждать? Тут кровельщики уже скоро закончат и графики же сформировать надо до конца месяца. У нас как раз пока почти все в инструкторской.

- Так, а сейчас сколько? - хрипло интересуюсь.

- Почти десять.

- Ну...- наконец открываю глаза и недоуменно озираюсь по сторонам.

Какого хрена я спал в своем гараже?

Секунду хмурюсь, пытаясь вспомнить, а потом...

Бля-я-ять...!!!

Адреналином так в кровь бахает, что я моментально подскакиваю с дивана и верчу головой, пытаясь убедиться, что точно проснулся один. Один...

- Александр Валерьич? - напоминает о себе Семенов.

- Да...Так...К десяти подойду, - бормочу и отрубаю вызов.

Снова падаю на диван. Твою ма-а-ать... Вчерашний вечер постепенно выплывает из плотного алкогольного тумана. И каждое последующее воспоминание хуже предыдущего.

Какой же я идиот!!! Зачем???

Стыдно буквально за все. За слова, за действия. Кажется, даже за то, как дышал.

Что я Тишаковой наговорил, как у нее в глазах слезы стояли, что потом делал в пьяном удушающем угаре. Хорошо, хоть презервативов у нее в этот раз не оказалось, и дальше я не стал. Ума хватило. А она все равно лезла, и взгляд этот щенячий...За Надьку почему-то отчаянно стыдно тоже. Что стал свидетелем той стороны ее личности, о которой и не догадывался. Слишком покорной какой-то, безропотной, нарывающейся на унижение. А какого придурка я включил с этим своим "соси"...Блять... И как выставил ее за дверь после тоже в общем-то без особых прелюдий. Я тогда так устал, и с ног валился, и думал лишь о том, чтобы побыстрее она сейчас ушла. А она так сгорбилась в ответ и нос повесила, будто я ее избил. Тошно вспоминать.

Почему она по роже мне в ответ не дала?! Вот это я бы понял. И наверно даже в какой-то степени зауважал. А так...

Кто- нибудь, дайте сойти с этой планеты!

На хрена она вообще на это велась! Совсем что ли отбитая?!

Может ей нравятся такие игры?

Но я-то не играл, я просто...Нашел козу отпущения и выплеснул всё на нее. От души. Казалось, все помои слил, но теперь ощущение чего-то мерзкого на душе даже сильнее, чем похмельная вязкая горечь во рту.

Она же женщина, так нельзя.

Почему-то перед глазами мелькнул образ улыбающейся матери и Вахтанга, стоящего за ее спиной и нежно, но крепко сжимающего ее полненькие плечи.

Сразу после ослепительной, выбивающей из легких дух вспышкой пронеслось недавнее воспоминание, как я, весь дрожа от перевозбуждения, шептал Лизке, что люблю ее. И мне в тот момент даже плевать было, что она не отвечает. Просто не помещались уже внутри эти слова. И ощущением накрыло ее запаха, жара, влажности внутри как фантомной болью.

А потом на контрасте всплыла в памяти Надькина каштановая макушка, прижатая к моему паху. И к горлу подступила реальная тошнота.

Не из-за самого факта секса, а от того, как это всё было. Пьяно, зло, тоскливо, жалко...

Я прячу пылающее лицо в ладонях, глухо застонав, и откидываюсь на спинку дивана. Как так вышло, что всего за каких-то полтора месяца моя вполне устоявшаяся, сытая жизнь превратилась в череду каких-то унылых трешовых картинок?!

И как все повернуть назад?! Как???

Брошенный рядом телефон снова оживает. Не беру - итак вижу, что кровельщики. Тру лицо в сотый раз за это утро и приказываю себе встать, собраться и начать выполнять свои прямые обязанности, а не сидеть тут и сопли жевать.

***

Приняв работу кровельщиков, направляюсь в инструкторскую, где меня уже почти час ожидает Арсик – самый молодой из моих старших инструкторов. Вообще-то график походов с группами на февраль был полностью утвержден еще в начале января, но, так как я по семейным обстоятельствам почти на три недели выбыл из строя, у ребят ожидаемо все смешалось и воцарился полный бардак. Так что сейчас предстояло расставить все заново, учитывая переработки, недоработки и персональные пожелания.

А пожеланий этих оказалась масса – перед поездкой в Москву и заглядывал в гугл докс, наивно надеясь все быстро расставить, и, мягко говоря, охренел от количества примечаний там. Вывод был один – на моем чувстве вины от того, что всех бросил и забухал, не желал проехаться только полумертвый или в край ленивый. Так что буду ставить в график всех лично, глядя в их бессовестные глаза.

- О, шеф, привет! – Арс подскакивает с места за ноутом и протягивает мне руку.

Пожимаю ему и еще паре ребят, сидящих в просторном кабинете.

- Здоров, ну что тут у вас. Давайте разбираться, - сажусь в офисное кресло Арса вместо него.

Закрываю мессенджер, кинув на него быстрый взгляд. С девчонкой какой-то переписывается, с рабочего…

- Только дик пики с рабочего акка не шли, - бурчу на Семенова как старый дед, открывая графики.

Парни ржут, Арсик ожидаемо краснеет как помидор. Он у нас вообще забавный. Кучерявый такой, щуплый с виду, выглядит юнее своего возраста, будто к нам Амурчика занесло.

- А что, неплохая бы может реклама вышла, заманчивая, - фыркает Арсений.

- Ой, будто мы в баню с тобой не ходили, заманок твой не видели, - ржет Колька.

Закатываются.

- Эй, хорош, - рявкаю на них, с трудом сдерживая собственный смех, - Давайте по делу. Так, завтра в Балку кто у нас? Теймураз вижу, да…И ты, Семенов?

- Я вот хотел поменяться завтра, - тут же серьезнеет Арсик.

Закатываю глаза. Начинается…

- Александр Валерьич, я уже три раза ходил с двадцатого, я…

- Так, американо подгони мне и рассказывай, - киваю на автомат в углу комнаты.

Арсений послушно плетется к автомату, попутно вещая о своей нелегкой доле. Проверяю его графики. Да, и правда, много ходил. Переставляем.

- Коль, ты? – поднимаю глаза на Астафьева на сидящего на диванчике Астафьева.

- Давай, Сань, я, только можно меня тогда четырнадцатого сменить, жена романтический ужин требует, грозится из дома выгнать, - поясняет со страдальческим видом.

- Из дома не надо…- тяну, просматривая графики.

Залезаю в свое расписание. Вспоминаю, что Лиза собралась как раз отправить мне детей, а сама…Что сама? С «рыбой» своей еврейской по ресторанам наверно. Куда еще идут приличные люди четырнадцатого февраля, да? Внутри на мгновение так больно сжимается, что я забываю, где нахожусь. Раздраженно тру ладонью грудную клетку слева, будто пытаясь достать ноющую сердечную мышцу. Когда-нибудь пройдет?

Мотаю головой и пытаюсь снова сосредоточиться. На четырнадцатое за Колю…Ну, сложность там небольшая, Алиска не ходила еще по этому маршруту, но, думаю, не будет проблем. Только надо Лизе сказать, что билеты надо на четверг тогда покупать, а не на пятницу…

- О, Надь, привет, - вдруг здоровается с вошедшей Арс.

И я застываю истуканом, трусливо пялясь в монитор и не в силах поднять глаза. Но надо…

- Привет всем, - высоким дрогнувшим голосом отзывается Тишакова.

Кошусь на нее, пока она наливает себе капучино из автомата. Ребята вокруг притихают, поглядывая то на Надьку, то на меня.

Слухи о нас ходят, и я прекрасно это знаю. Я уже даже к ним как-то привык, успокоился. А она вот, похоже, нет. Стоит бледная, глаза в пол, руками себя обняла. Раньше она никогда не была такой. Веселая, компанейская девчонка. А сейчас у нее вид, будто к тиграм в клетку зашла. И какой-то части меня ее дико жалко, но с другой стороны…

Откашливаюсь в кулак и заполняю своим голосом повисшую в кабинете паузу.

- Коль, четырнадцатого я за тебя тогда. Кто там у тебя в помощниках?

Открываю примечание и осекаюсь. Тишакова и Майнуров.

Тишакова…

Поднимаю на Надю глаза, она тоже смотрит на меня в упор. Подобралась вся. И взгляд такой…лихорадочный. С надеждой что ли…Зря.

- Так, Надь, давай ты пятнадцатого к водопадам пойдешь старшей, а я лучше Теймураза возьму, - быстро решаю вопрос.

Пацаны с интересом переглядываются, Надя бледнеет, дергает подбородком.