Сбежавшая жена босса. Развода не будет! - Вероника Лесневская
Но убегает Леся. Бросив тихонько: «Извините», - мчится прочь из зала.
Наплевав на то, что обо мне могут подумать, иду за ней. Упакую незадачливую девчонку и бандеролью домой отправлю. Под замок посажу. И паранджу ей куплю.
Следую за ней вплоть до уборной. И останавливаюсь на пороге. Женский туалет все-таки.
Леся останавливается у раковины, боком ко мне. Включает воду, которая заглушает слабый всхлип.
- Вот только не начинайте! – фырчит она, не поворачиваясь. Чувствует мое присутствие.
Наклонившись, лихорадочно трет край платья. Присмотревшись, только сейчас обнаруживаю следы от шампанского. Честно говоря, на переливающейся ткани не так и заметно. Но Леся пытается отмыть, будто это вопрос жизни и смерти. Шмыгает носом и, кажется, слезы на ткань роняет, добавляя себе работы. Плохо вижу ее лицо. Взгляд опущен и сосредоточен на пятнах.
- Если остаток вечера будешь сидеть спокойно, то никто за столом и не увидит, - хмыкаю, опираясь плечом о косяк и складывая руки в карманы.
- А возвращаться в зал мне как? – спорит она. Зато успокаивается, на меня отвлекаясь. - Боком? Или задом? Как краб?
- На последнее я бы посмотрел, - подкусываю аккуратно и тут же спрашиваю серьезнее: - Что на этот раз стряслось, беда?
- Случайно бокал зацепила. И в скатерти запуталась, - пожимает плечами.
- Вилку Стасу в руку тоже случайно воткнула? – продолжаю допытываться, хотя и так все ясно. - Жаль, маленькую взяла. Сказала бы мне – и я бы у официантки попросил шеф-нож или топорик. Ради такого дела, - усмехаюсь.
Леся улыбается, поднимает голову и быстро мажет по мне взглядом. Смущенно опускает пушистые ресницы.
- У меня сегодня день… невезучий, - оправдывается.
- Да у тебя каждый такой, - цокаю ехидно. - Где ты появляешься, обязательно случается что-то.
- Только когда вы рядом, - парирует заноза смело, хотя мои слова ее явно зацепили.
Наплевав на неудачное для беседы место, я переступаю порог и подхожу ближе к Лесе. Становлюсь позади нее, ловлю ее взгляд в отражении заляпанного зеркала. Касаюсь ладонью дрожащего плеча. Даже если после этого и мне придется получить от нее вилкой или чем потяжелее.
- Так что он сказал тебе? Или сделал? – выдыхаю ей в макушку.
Держусь, чтобы не коснуться губами кудряшек. Но все-таки слегка наклоняюсь к ней.
- Не понимаю, о чем вы, - вскидывает голову она, едва не ударив меня. - Говорю же, я нечаянно, - мрачно смотрит в зеркало.
Встретившись с моим взглядом, теряется. И делает вид, что опять переключилась на платье. Ковыряет край, чтобы руки занять.
- Ясно, - разворачиваю ее лицом к себе. - Бросай эту бестолковую "стирку" и давай на выход. Домой поедешь.
- Нет, - морщит покрасневший носик.
- Не спорь. Нечего тебе здесь делать, - касаюсь ладонью алой щеки, стираю слезы.
- Как же? А Аленка? – важно заявляет нянька. - Я за ней присматриваю.
- Да ты за собой присмотреть не можешь, - тепло улыбаюсь. - Аленушка с родителями, ничего не произойдет. Ты же сама твердила, что им нужно больше общаться.
- Да, именно так. Посмотрите, как Майя сегодня с Аленкой…
- Поторопись, - обрываю ее воодушевленную речь.
Заметил я все. Видел. И ценю то, что Леся делает для нашей семьи. Но еще одно одно слово, еще один ее горящий взгляд, еще один сиплый вздох – я сорвусь и поцелую ее.
- Не хочу. Не поеду с Васей, - лепечет испуганно.
- Кто сказал, что с ним? Сам отвезу, - чеканю строго.
Эту девочку вообще ни с одним мужиком оставлять надолго нельзя. Они как будто чувствуют чистую, сладкую жертву – и в стойку становятся, как хищники от запаха крови. А мне отгонять постоянно. Хоть с факелом бегай вокруг, ей-богу!
- Точно нет! Вы мне неудачу приносите, - Леся упирается ладонями в мою грудь.
Смотрю на нее сверху вниз, тяну руки к тонкой талии, сжимаю, впиваясь пальцами в бархат.
Красивая. Дышит шумно, округляет большие синие глаза, как запуганный олененок, грудь часто поднимает, заставляя края выреза чуть разойтись.
Не боится меня, но и не слушается. Бежать от меня не собирается, но отталкивает. Твердит, что я старик для нее, а сама голову запрокидывает и мое дыхание на своих губах ловит. Тонет в этом пограничном состоянии, себя не понимая.
Заберу. Прямо сейчас. Несмотря на сопротивление и наплевав на репутацию, взвалю на плечо и утащу в машину. Спрячу от всех.
- Алик, тебя на пару слов можно? – не вовремя доносится голос отца. – Не смущай Лесю, пусть себя в порядок приведет.
Он-то зачем здесь? И какое дело папе до нашей няньки?
- Вась, охраняй, - подзывает того самого похотливого амбала, и я напрягаюсь.
Взглядом его останавливаю, чтобы не смел даже в туалет врываться. Несмотря на габариты, он тушуется передо мной. Отходит к стене.
- Ненавязчиво. И на расстоянии, - уточняет отец, проследив за нашей «перестрелкой».
Но я по-прежнему не хочу оставлять их наедине. Разумом понимаю, что ничего лишнего Вася себе не позволит, однако внутри необъяснимо пылаю. Жарко от злости становится. Отклонившись, заглядываю через дверной проем в поисках Леси.
- И все-таки я… - начинаю аккуратно, обращаясь к отцу и тщательно подбирая слова.
Что я? Беспокоюсь об обычной няньке? Хочу увезти ее, наплевав на Валерию, Петровских и мнение родителей впридачу?
Помешательство какое-то!
Как бы сформулировать свои нелогичные порывы так, чтобы не вызвать лишних подозрений?
- Судя по всему, Стас вынужден будет уехать, так что ужин закончился, - сообщает папа.
- Грязной тряпкой ему дорога, - не выдержав, цежу я, привлекая его внимание.
Но мы оба обрываем разговор, пока мимо проносится Леся. Резким взмахом руки откидывает кудряшки с плеча на спину, задирает подбородок, смотрит четко перед собой. Дерзкая, уверенная, невозмутимая, будто это не она минуту назад слезы по румяным щекам размазывала. Игнорирует Васю намеренно , потому что опасается, и летит дальше. В зал.
Охранник неспеша плетется следом, застывает у входа, откуда открывается обзор на наш столик. Достаточно, чтобы видеть происходящее и вовремя среагировать.
