Ирина Разумова - Безумие.Боль (СИ)
Было ли это моим тщеславием или защитной реакцией психики, но все мечты прошлого, быть его спутницей, открыто представляемой другим, канули в лету. Нет, никаких связей, прикосновений, разговоров, на публике, там где могли быть увидены другими.
Я училась не смотреть газеты, опасаясь любого упоминания о нем и его невесте, старалась максимально абстрагироваться от настоящего, в котором через девять месяцев, Лукас собирался жениться. Как бы это не было, но я понимала, что это крайний обещанный мне срок с ним. Дальше будет пропасть, в которую я упаду, стоит мне встретиться с ним после произнесения обетов о верности и любви. Хрупкий, ненадежный, выстроенный из ветра и песка мир, в котором я иногда позволяла себе продолжать мечтать и верить, в совсем иное будущее, чем то, что ожидало меня. Возможно глупость просто неизлечимый порок, сколько бы раз не доказывали обратное, всё равно живет надежда на будущее, со счастливым продолжением. Так и я понимая, что для меня определены строгие временные рамки, всё же срывалась иногда на мечту о невыполнимом, рисуя себе картинки будущего, которые только и останутся, что в моей голове.
Но это все что я имела, что мне было позволено иметь, совсем мало, если рассматривать в перспективе жизни и так много, когда осознаешь, что это единственное время, отпущенное мне с ним. Каждый день я отгоняла прочь мысли о том, что будет со мной в тот день когда Лукас станет мужем Каролины. Боялась просто даже подумать о той бездне, которая откроет мне свои объятия, принимая и успокаивая безысходностью положения.
И только это полуночное ожидание толкало меня к думам, которым не место в моем придуманном мире, моей фантазии. Лука должен был скоро приехать, но задерживался на очередном приеме и это значит, что завтра я буду отворачиваться от уличных торговцев газетами, от ларьков, боясь увидеть их двоих на обложке. Это просто, нужно только помнить, не давать себе расслабиться.
Шорох гравия сигнализирует мне, что он уже приехал, сознание, настроенное на него, не пропускает ничего, не единой мелочи: вот тихое звяканье ключей, которое невозможно услышать, если не пытаться. Щелчки поворота ключа в двери, открывающаяся дверь. Пауза, как будто входящий прислушивается к тому что происходит в доме, прежде чем слышу, как закрывается входная дверь. Стук ключей смешанный со звоном, который недвусмысленно говорит- это пришел некто имеющий право оставить нас здесь, на этом столике, что так удобно стоит на входе в комнату. И наконец - то любимые руки ложатся мне на плечи, а я слышу его шепот: "Боюсь, как зеленый, неопытный мальчишка, что однажды не найду тебя здесь". И мой тихий ответ: " Пока любишь, нужна - всегда дождусь".
Было что- то в этом отчаянное, с надрывом, с болью в душе на самых дальних планах. Темные тени, которые как не противься, будут все ближе, наползая и омрачая, все то, что еще есть в руках. Также, как и счастье, принадлежащее нам двоим, изломанное, местами рваное, но более ослепительное чем солнце, сверкающее на снеге.
Россыпь камней, из которых состояли эти встречи. Ожидание, замершее сердце, первый удар, когда он уже рядом и остановившиеся дыхание, каждый раз, когда расставались. Но я не променяла бы это ни на что другое. Сейчас я жила и ощущала больше, чем за всю свою жизнь раньше. И пусть спустя несколько месяцев все это кончится, и я останусь побитой этими же камнями – каждый миг стоит того.
Июнь 2006
Осталось так мало. Несколько жалких недель, прежде чем Лука женится на Каролине. Как же быстро пролетело время. Казалось только вчера он держал меня в объятиях, говоря, что ничего не может отменить, не может быть со мной до конца, открыто и тогда я решилась получить то что могла. Мне все казалось, что я смогу насытиться им, смогу обрести достаточно воспоминаний, чтобы отпустить и жить дальше. Наблюдать за его жизнью только из газет, не сразу конечно, но когда – нибудь. Теперь я понимала насколько было глупой. Нет, не смогу. Буду умирать в момент, когда Лукас женится, выть, подыхая наедине с собой. И боль испытанная в том доме от его жестоких слов окажется слабый тенью, по сравнению с тем что будет сейчас.
Тогда я потеряла только себя, раздавленная им – теперь потеряю нас. Это так много, столько времени вместе, столько воспоминаний, а хочется еще больше. Не воспоминаний, а будущего с ним. И закрадывается сомнение – может быть я смогу. Может выдержу быть любовницей женатого мужчины? Возможно смогу сломать саму себя и оставаться рядом с ним. У меня уже не было особых иллюзий юности, не было и чувства стыда перед Каролиной, оставались крохи моральных принципов. Те самые, которые вопили – нельзя. Это будет семья, у них будут дети. Вот это и требовало от меня все закончить раньше, чем они поженятся, то есть сейчас.
Поэтому идя к дому, я морально готовилась произнести свою маленькую речь, тщательно отрепетированную, написанную заранее, иначе не смогла бы найти слов. Абсолютно лживых, в которых не будет ни грамма правды. Что – то вроде: спасибо за внимание, я все получила, теперь пришло время распрощаться. Это происходило со мной уже в третий или четвертый раз. Но каждый раз видя его, я все забывала, только обещала себе: в следующий раз обязательно. А теперь требовалось себя заставить, сказать то что убьет все что было, все что я получила.
Дрожащие руки, когда открываю дверь и неожиданно слышу музыку: какая – то симфония, громыхающая на весь дом. Как могла не услышать еще раньше. Но вдруг звук становится гораздо тише, а из кухни появляется Лукас. Потом я буду думать, что это был подарок судьбы для меня, то что я молчала раньше и промолчала сейчас, онемев от его вида: в руках два бокала с вином, сам в одних джинсах, но самое поразительное было другое – его волосы были как припорошены белой пылью. Подходя к нему все ближе, я видела что та же пыльца и на его руках.
- Мы будем сегодня готовить, я уже начал, - говорит и протягивает мне вино, улыбаясь с какой – то тайной.
- Готовить? Ты в муке?
- Да воробей. Ты испечешь мне пирог или спалишь его, не имеет значения. Но готовить будем.
Мне на какое – то мгновение даже показалось что он сошел с ума, такая радость была в его голосе, такое озорство. И этот пирог? Что за сумасшедшая идея. Хотела уже спросить, прежде чем смотря прямо мне в глаза, Лукас чеканя каждое слово произнес:
- Свадьба отложена на один год.
Бокал, который я только что взяла его рук, выскользнул из моих пальцев так, будто был в масле. Его слова, оглушили меня, подарив мне столько счастья, что оно не помещалось внутри. Еще один год. Триста шестьдесят пять дней, которые простираются перед мной как дорога, конца которой не видно. Дорога, идя по которой я буду вместе с ним.
