Терри Макмиллан - Дела житейские
Порция просматривала меню, а я глядела в окно на идущих по снегу прохожих. Внезапно меня охватило неудержимое желание встать из-за стола и отправиться на поиски какого-нибудь одинокого прибежища. Разве на всех угодишь? Ну что они все пристают ко мне? Фрэнку подавай то, Порции — се. Реджинальд требует, чтобы я больше занималась, глубже и легче дышала, готовила запись, пела. А в школе? Мисс Бэнкс! Мисс Бэнкс! Мисс Бэнкс! Вы должны войти в этот комитет. В тот комитет. Ах, не на этой неделе? На следующей? Да, и не забывайте о своей ответственности перед детьми. Перед школой.
До сих пор я со всем нормально справлялась. Вернее, делала вид, что справляюсь. Притворялась, что все в порядке. Что развод Фрэнка меня не беспокоит. Что эта его вечная бодяга с работой меня не угнетает. Что меня нисколько не волнует его справка об окончании школы. Но долго ли так протянется? Меня страшит даже мысль о том, чем это все может кончиться. А наши с ним отношения? А отношения с подругами? Школа? Пение? Я сама? А теперь еще эти чертовы припадки. При одной мысли об этом голова моя стала как воздушный шар, наполненный горячим газом и вот-вот готовый лопнуть. Я уже не верю самой себе.
Я взяла сумочку и, положив ее на колени, стала искать пузырек. Я всегда ношу его с собой на всякий случай. Отвернув крышечку, я достала крошечную таблетку и сунула ее в рот. Порция ничего не заметила.
— Я возьму креветки и бокал белого вина.
Я сделала глоток воды.
— Ну так как, Артур продержится до Валентинова дня?
— Может, да, а, может, и нет. Он чертовски славный и не зануда. Так что два ноль в его пользу.
— А что против?
— Он женат.
— И это все?
— Побереги свой яд, Зора. Что-нибудь случилось?
— Ничего, дорогая, — ответила я, сжимая стакан.
— Да не влипла ли ты снова, подружка?
— Влипла? С какой это стати?
— Но что-то явно не так. Ты ешь уже четвертый кусок французской булки. Это неспроста. Давай, давай, выкладывай.
— Я немного нервничаю. На следующей неделе Реджинальд хочет поработать над пробной записью. У меня готово несколько своих песен, но я не знаю, годятся ли они. Все это пугает меня, если хочешь знать правду.
— Но он считает, что ты уже готова, разве не так?
— Да, и у него даже больше энтузиазма, чем у меня.
— Ты хочешь сказать, что тебе это безразлично?
— Конечно, нет. Я просто не знаю, готова ли я на самом деле или мне это кажется. У меня такое чувство, будто я лишь вчера начала учиться и только сейчас запела по-настоящему. А уже пора идти в студию.
— Но не ты ли говорила, как тебе надоело работать в школе?
— Я.
— Что-то не пойму: пробил твой час, а ты собираешься отступить.
— Вовсе нет. Но голова у меня забита массой других вещей, и я никак не могу сосредоточиться на одном.
— Побольше медитируй, дорогая. Ты же всегда говорила, что это помогает тебе сохранять равновесие, если мне память не отказывает.
— Я этого и не отрицаю, но не медитировала уже целую вечность, с тех пор как появился Фрэнклин. Как-то чудно сидеть посреди комнаты и распевать мантры, когда в ванной бреется мужчина. А потом мне стало трудно вставать утром на работу.
— И это говорит мисс Гуру?
— Да перестань, Порция!
— Ну, ну, Зора, продолжай. Только не пытайся убедить меня, что ты из тех, о ком пишут в „Новой женщине", „Женщине сегодня", „Женщине завтра", „Женщине…" — Порция захохотала. — Я не шучу, подружка. Знаешь, что они думают о женщинах, которые заняты только своим успехом?
— Что же?
— А то, что едва он замаячит перед ними и надо лишь протянуть руку, они вдруг пугаются. Ни с того ни с сего начинается самобичевание, они чувствуют себя недостойными, во всем сомневаются, делают все не так, как надо. Вот тогда успех, к которому они так стремились, уходит у них из-под носа. Ради Бога, Зора, не окажись одной из них. Черт побери, когда мы познакомились, я только и слышала: „Я знаю, что могу петь. Придет день, я буду петь перед публикой, а мои кассеты будут расхватывать, крутить на пляжах и в машинах". Разве не ты мне все уши тогда прожужжала?
— Я помню.
Подошла официантка, и я заказала шпинат и рыбу в соусе. Порция, раздумав брать креветки, заказала бифштекс.
— Пройдет много времени, прежде чем дело дойдет до настоящей записи, а все это стоит бешеных денег.
— Ну так что? Разве ты их не стоишь?
— Конечно, стою.
— Ну вот и ладненько. А насчет Артура, девонька, это, конечно, ерунда, но есть тут одна закавыка. Понимаешь, он совсем коротышка, так что я даже не знаю, насколько все у нас серьезно. Зато у него отличные дружки.
— А где же провела Новый год его жена?
— У себя на родине, в Южной Каролине. У ее матери сильная гипертония или что-то в этом роде. Впрочем, какая мне разница?
— Что ты несешь, Порция!
— Как ты любишь быть Мисс Добродетелью!
Я промолчала. Фрэнклин должен скоро вернуться; дай Бог, чтобы с хорошими новостями. Это связано не с работой. Он должен был сегодня заехать в бизнес-школу за консультацией, и я страшно беспокоилась.
— Хватит об этом, Зора. Ты давно видела Марию?
— Давно. Она собиралась заскочить к нам выпить рюмочку перед Новым годом, да так и не объявилась.
— Где-нибудь шляется со своими подонками. Может, я забегу к ней. Вообще-то надо как-нибудь исхитриться и отвести ее к этим ребятам из „Анонимных алкоголиков".
— Она все равно не пойдет. Мария клянется, что у нее никаких проблем нет.
— Говорит-то она всегда, что все в порядке. Я несколько раз по вечерам звонила ей и ничего такого не замечала. А что на следующий день? Она даже не помнит, что я звонила. Я скажу тебе, если что-нибудь придумаю. А как Клодетт, ты с ней говорила?
— У нее мальчик.
— Подумать только — мальчик!
Я то и дело посматривала на часы. Было уже около семи: час пик заканчивался. Мне хотелось позвонить Фрэнклину и сказать ему, что я еду домой.
— Мне надо в туалет. Сейчас вернусь.
— Телефон за дверью, дорогая.
Иногда мне от Порции тошно становится.
Фрэнклин взял трубку почти сразу.
— Привет, — сказала я.
— Привет.
— Все в порядке?
— Да. Ты где?
— В Виллидже, обедаю с Порцией.
— Когда будешь дома?
— Через час. Как твой визит, Фрэнклин?
— Какой визит?
— Консультация в школе.
— Может, поговорим, когда придешь?
— Конечно.
— А что мне поесть, пока ты в кабаке?
— Фрэнклин, дорогой, дома полно еды. Ты что, не смотрел?
— Я думал, это твоя забота.
— Моя?
— А что, нет? Да ведь у нас готовишь ты. Или что-то изменилось?
— Слушай, Фрэнклин, я позвонила, чтобы узнать, как у тебя дела, и сказать, что еду домой.
