Ли Райкер - Полюбить ковбоя
– Эрин, Эрин…
В плотно обступавшей их темноте, в маленьком замкнутом пространстве, где только мягкий полуночный ветерок играл его и ее волосами, Денни провел рукой по телу Эрин, сперва чуть касаясь его, затем со всевозрастающей страстью, задержался на груди, лаская сосок, погладил бедра и скользнул вверх к более нежной внутренней стороне; его мозолистые руки касались ее кожи нежно, как крылышки бабочки. «Один-единственный мужчина в моей жизни, – подумала Эрин, – и никто больше не нужен».
– Ты все та же, – прошептал Денни, не в силах оторваться от ее губ.
– И ты тоже, – чуть слышно ответила она, – но, Денни, мы не…
– Во всех отношениях мы все те же.
Целуя и лаская ее, Денни подвел Эрин к койке и подсадил на широкий матрац в алькове; запахи ночных цветов смешивались с запахами душистого летнего воздуха, свет луны сливался с сиянием звезд. Денни последовал за ней, не отрывая от нее глаз и перебирая пальцами ее волосы.
– Теперь ты ласкай меня.
Они вместе опрокинулись на постель, улеглись посередине лицом друг к другу, и Эрин выполнила его просьбу. Ее пальцы, едва касаясь его гладкой кожи, двигались вниз по твердым мускулам, как теплая вода через пороги, она поцеловала его плечо, его грудь, плоский сосок, который тут же приподнялся под ее губами.
– О Боже, – выдохнул Денни.
Как говорится, отдал пенни – отдай фунт; теперь она не будет сомневаться в правильности решения, которое еще не до конца приняла. Слегка осмелев, Эрин передвинулась пониже на кровати и принялась снова ласкать Денни – ее волосы скользили вслед за ее пальцами по рубцам на животе Денни, по ягодицам…
– Ох, Денни, – шепнула она и замолчала.
Он приподнял голову, чтобы узнать, куда она смотрит.
– Ерунда, просто ушиб.
– Ты все время их получаешь. – Эрин зажмурилась.
В тусклом свете, проникавшем через окошко, синяк казался лилово-черным; он был размером с ладонь, а то и больше и закрывал почти все правое бедро и часть бока, проходя по тазовой кости. Сегодня днем ей стало неимоверно страшно при мысли о том, что будет, если он снова слетит с этого непокорного быка и неудачно приземлится…
Не открывая глаз, Эрин прижалась влажными губами к мраморному пятну и почувствовала боль за Денни, но решила, что из двух зол это меньшее и нужно благодарить Бога за еще одну отсрочку.
– Хочешь, я смажу мазью?
– М-м-м, продолжай делать то, что делаешь, – промычал он, снова переведя взгляд на ее рот и погрузив руку в ее волосы. – Эрин, он вполне обычный.
– Нет, это не правда. – Ее волосы выскользнули из его ладони, Эрин повернулась и взглянула на Денни сквозь ресницы. – Он гораздо больше, чем… остальные.
– Мне хотелось бы, чтобы ты была рядом после каждой скачки. – Чуть улыбнувшись, он указал на свои ребра и на еще один почти такой же большой, но уже несколько побледневший синяк. – Если ты хочешь перецеловать все мои синяки, продолжай, их еще много.
Но Эрин не улыбнулась шутке, в это мгновение она готова была сама сражаться с быком, чтобы только уберечь Денни.
– Я понимаю, – сказал он с погасшей улыбкой, – иди сюда.
Обняв ее, Денни укачивал Эрин до тех пор, пока ее непролитые слезы не высохли на ресницах. Тем не менее он вытер ей щеки неторопливо и нежно, а затем перекатил ее под себя, вытянув свое длинное мускулистое тело вдоль ее, более мягкого, и, раздвинув коленями ей ноги, снова потянулся к ее губам.
– Нет никакой другой женщины, о которой стоило бы говорить, – успокоил он Эрин.
– И мужчины тоже, – ответила она.
– А Кен?
Она отрицательно покачала головой.
– Тогда скажи это.
Не нужно было снова говорить ей об этом. Эрин не могла отступить или солгать, болезненная пустота внутри нее должна быть заполнена, и единственный мужчина, который может это сделать, сейчас с ней. Он заслужил ответа на все свои вопросы.
– Я хочу тебя, Денни.
Он вздохнул, и его дыхание коснулось ее щеки.
– Помнишь ту песню сегодня на танцах? Пока мы оба топтались рядом, делая вид, что нас не тянет друг к другу?
Эрин поняла, о чем он говорит, но промолчала, не вполне доверяя своему голосу.
– Я люблю тебя с того дня, как увидел, – произнес он хрипло и взял ее за руку, на которую когда-то надел кольцо. – У меня и в мыслях не было жениться на ком-нибудь другом. Ты ведь знаешь это, правда?
– Да. – Ей с трудом далось это короткое слово.
– Эрин, ты моя, – страстно прошептал он, – а я твой, я всегда был твоим. – Не медля более ни секунды, он закрыл ей рот поцелуем и скользнул внутрь нее после восьми долгих пустых лет. – Боже, Эрин, я всегда буду твоим.
Она погладила его синяк на ребрах и еще один на бедре, но имела в виду не только его раны, когда попросила:
– Денни, прошу тебя, не нужно больше страдать.
Она имела в виду Тревора и те годы, когда все, и она в том числе, не желали видеть его в Парадиз-Вэлли. Закрыв глаза и целуя его, она снова забыла обо всем на свете. Когда они начали вместе двигаться, стараясь войти в ритм, который едва не утратили, она с удивлением спросила себя, зачем так долго противилась этому, а когда вместе с Денни приближалась к самой вершине блаженства, никак не могла понять, что случилось бы, если бы она не доверилась чувству, чувству, имя которому – любовь.
Глава 14
Среди ночи Эрин, полусонная, открыла глаза. Они с Денни лежали, растворившись друг в друге, но ей казалось, что Денни все еще лежит на ней и дышит ей в грудь. Поток тепла, исходивший от его голой груди и живота, возбуждал неудержимое желание, а прохладный ночной ветерок, влетавший в открытое окно фургона, нежно обдувал пылающую кожу Эрин. У нее не было сил заставить себя встать и уйти, ее левая рука снова двинулась по животу Денни, и его сильные руки тут же сомкнулись вокруг Эрин.
– Уже утро? – спросил он сонным голосом, который прозвучал еще более глухо, чем обычно, и принес с собой еще одну волну воспоминаний.
– Не совсем, – она посмотрела на часы, – всего половина четвертого.
– Тогда пора. Я обещал Тиму, что в семь мы посмотрим, как выгуливают скот.
– Пора – для чего? – Она улыбнулась, отметив про себя, что впереди еще почти четыре часа.
Он перевернулся, увлекая за собой Эрин туда, где смятые простыни уже охладил предрассветный ветерок.
– Заняться любовью со своей женой.
– Денни.
Открыв глаза, он на лету поймал ее руку, потянувшуюся снова погладить его живот, а может быть, и пониже, и задержал в потоке лунного света.
– Мне все равно, носишь ты мое кольцо или оставила его дома в ящике, оно всего лишь символ, доставляющий радость людям в городе или в суде округа Биверхед. То, что между нами, не требует подтверждения печатью о браке, тем более документами о разводе, и, черт возьми, конечно же, не нуждается в каком-то блестящем колечке.
