Испорченная принцесса - Трейси Лоррейн
Испуганный крик срывается с моих губ, когда кто-то стучит в дверь позади меня.
— Обслуживание номеров.
Эмми, Джоди и Стелла замирают при звуке женского голоса, но никто из них не делает и шага, чтобы ответить. Более того, на этот раз Стелла категорически против.
— Мы передумали. Вы можете его съесть, — кричит она. — Спасибо.
— Бри, иди помоги нам, — говорит Эмми, и я не замечаю, что женщина по ту сторону двери говорит в ответ.
— Черт, да.
Мы вчетвером вместе сбрасываем всех трех чуваков в эпическую ванну, а затем открываем кран с холодной водой, и они начинают дрожать. Ну, двое из них, которые еще живы.
— Черт, Калли, — вздыхаю я, когда мы закрываем за собой дверь ванной.
Мы все сгрудились вокруг нее, а Рея осталась прижатой к ее боку, обнимая ее, пока она рыдает.
— Калли, поговори с нами. Ты в порядке? Он причинил тебе боль? Ты…
— Я в порядке, — тихо произносит она.
— Ребенок… — начинает Стелла.
— Н-ничего не болит. Ничего не чувствуется… по-другому. Я думаю… я думаю, что я в порядке.
— Черт. Нам нужно тебя осмотреть, — шипит Эмми.
— Нет, мы не можем. Нам нужно подождать. Мы уже все испортили.
Подняв глаза от коленей, Калли осматривает комнату, вглядываясь в кровавую бойню вокруг нас.
— Это все моя вина, — признает Стелла, опуская голову в знак поражения.
— Нет, не виновата. Мы должны были быть здесь в безопасности. Единственный, кто виноват, — это тот, кто передает итальянцам информацию о том, что мы делаем.
— Что, если они знают о подставе? Что, если они…
— Нет, — рявкает Джоди. — Не ходи туда. Даже не думай об этом.
— Мне страшно, — признается Рея.
Эмми притягивает ее к себе и обнимает с другой стороны, а я забираюсь на диван рядом с Калли.
Стелла и Джоди подтаскивают журнальный столик поближе, отодвигая его от стекла, которое я оставила на полу, и садятся так, чтобы их колени соприкасались с нашими. Протянув руку, я хватаю Джоди. Она делает то же самое со Стеллой, которая затем тянется к Эмми.
— Вы были чертовски бесстрашны, — говорю я никому конкретно. Потому что, хотя Стелла и Эмми обладают впечатляющими навыками, все они заслуживают похвалы за то, что мы только что пережили.
— Дело не в том, чтобы быть храброй, — рассуждает Стелла. — Речь идет о борьбе за свою семью, за тех, кого ты любишь.
От ее слов у меня защемило в груди, и я вспомнила, что Джоди сказала мне в машине всего несколько часов назад.
Калли снова всхлипывает, и это разбивает мне сердце. Слезы, которые уже наполнили мои глаза, наконец переполняют их, каскадом стекают по щекам и падают на мою пропитанную кровью пижаму.
— Мне действительно нужно принять душ.
— Тебе действительно не стоит, — заявляет Эмми.
— Я вся в крови. Почему бы, черт возьми, и нет?
Эмми и Стелла обмениваются понимающим взглядом.
— Она права, — соглашается Стелла. — Я знаю кое-кого, кто получит серьезный кайф от того, что поможет тебе отмыть ее.
— Который час? — спрашивает Рея, не поднимая головы с плеча Эмми.
— Почти час ночи.
— Где они? — спрашивает Джоди.
Не получив ответа, мы погружаемся в молчание, каждая из нас делает все возможное, чтобы поддержать остальных и не рассыпаться под давлением, которое на нас оказывает эта ночь.
Именно так и происходит, когда дверь в наш номер распахивается, открывая знакомые лица, которые выглядят так, будто им пришлось пережить даже больше, чем нам.
25
НИКО
Мой адреналин, наконец, начинает иссякать, когда лифт поднимается вверх по зданию отеля, в котором мы разместили девочек на ночь.
Но когда я оглядываю каждого из своих парней, я не вижу на их лицах прежней усталости. За кровью и грязью их глаза все еще насторожены, а челюсти сжаты, как будто эта ночь, эта битва еще не закончилась.
Что ж, думаю, это не так. Мы ничуть не ближе к Рикардо, мать его, Мариано, чем были вчера. Более того, мы стали еще дальше.
Этот ублюдок не побежал обратно в наше здание, чтобы попытаться вытащить Анта и Деймона силой; вместо этого он оставил своих пехотинцев делать за него грязную работу, а сам спрятался, как слабак.
— Мы поймаем его, Ник, — уверяет меня Тоби, его окровавленная рука обхватывает мое плечо в знак поддержки.
— Тебе нужно выбросить его из головы, потому что там есть женщина, которая ждет, когда ты заберешь ее на небеса, — добавляет Алекс, пытаясь немного разрядить обстановку.
— Сомнительно, — бормочу я. — Она, наверное, даже не посмотрит на меня, — признаюсь я, звуча как гребаная киска, когда вспоминаю ее реакцию или отсутствие таковой, когда я вошел в квартиру Тоби с парнями ранее.
— Чувак, тебе нужно завязывать с этой херней типа «ой, буууу, моя девушка меня не хочет», — заявляет Себ, выводя меня из себя. — Если бы у нас у всех было такое отношение, то мы бы все сейчас были одиноки. Хочешь ее, борись за нее. Заставь ее понять, что она не сможет прожить жизнь без тебя и твоего члена.
— Я так и сделал.
— И как же? Назови мне хоть одну вещь, которую ты сделал, чтобы доказать ей, что ты тот самый.
Мои губы раздвигаются, но слова не выходят. — Я… э-э… я…
— На примере.
— Я написал ей письмо, — пробурчал я, как идиот. — Рассказал ей о своих чувствах, о том, чего я хочу, а она просто… проигнорировала его. Пыталась оттолкнуть меня еще дальше.
— И ты ей позволил, — возражает он. — Она боится, Нико. Боится, что ты шутишь. Испугалась, что игрок, которого она впервые встретила, не может быть серьезным.
— Господи, кто назначил тебя экспертом?
— Не нужно быть экспертом, чтобы увидеть то, что находится прямо перед твоим лицом, — говорит он. — Иди туда и покажи ей это действиями, а не просто словами на клочке гребаной бумаги.
Лифт звонко останавливается, положив конец его, возможно, полезному совету, и, как только двери открываются, мы все вываливаемся в девственно чистый коридор.
Он пуст.
— Где, блядь, наши парни? — рявкаю я.
Мы оставили охранников девушек здесь с единственной задачей — обеспечить их безопасность.
Когда мы зашли, их и след простыл. Если честно, не было видно никого, но сейчас середина ночи.
Это не один из наших отелей, но в нем девочки должны быть в безопасности. Если здесь что-то случится, то Мариано придется опасаться не только Чирилло, но и
