Строками по нашим душам - Ли Та
У нее как раз оказалась пара недоделанных вещей, чтобы сосредоточиться в одном месте. Пара проектов, подготовка к Хэллоуину просто требовали просто отдохнуть в стареньком домике далеко за городом.
Растопив печку, специальная жидкость в трубах обогревателя начинала нагреваться, и в доме было очень тепло. Дедушка в свое время сделал все на славу.
Но даже при этом факте, она лежала в большом свитере и бабушкиных шерстяных носках. От этого становилось тепло физически, и на душе.
Треск пластинки, дров в печке и всего дома навевали прекрасные и в то же время грустные воспоминания об этом месте. И о том, как все случилось так, что сюда практически перестали приезжать.
Раньше здесь жили бабушка с дедушкой, и она постоянно приезжала сюда на все лето. Каталась на велосипеде, играла с детворой и бегала в магазин.
Проводить целый день в огороде, помогая то одному, то другому, мыть дом или колоть дрова было обычным делом. Казалось, что именно таким должно быть лето в деревне.
После рождения Роберта деревня стала ее пристанищем в попытках сбежать и хоть немного отдохнуть. После окончания девяти классов деревня стала просто местом, где можно было вспомнить о былых временах, погулять вечерами по тихим улочкам и посмотреть на братьев и сестер тех, с кем вырос.
И только после смерти сначала одного деда, а потом второго они стали реже сюда ездить. Бабушка перебралась за город, и поэтому причин ездить сюда становилось все меньше и меньше.
Больше никто не хотел собраться семьей и поехать в деревню, чтобы пожарить шашлыки или просто прекрасно провести время.
И это было большим ударом для меня. Ссора за ссорой, конфликт за конфликтом.
Она хотела съездить на могилки, посмотреть, как живется другим в деревне.
Только никто, кроме нее, не разделял этого энтузиазма.
Именно поэтому после того, как девушка окончила школу и съехала от родителей, она стала самостоятельно приезжать сюда. Иногда даже в разрез парам, которые проходили в этот день. Когда становилось совсем невыносимо.
Почему-то каждый раз, когда она приезжала в деревню, заходила в дом и вдыхала легкий запах затхлости, она понимала, что она дома.
Вот здесь она бегала в шортах и футболке, крича на ходу бабушке, что убегает кататься на велосипеде. Вот здесь, в кухне, она готовила сырники дедушке, а он говорил, что они самые лучшие на свете.
Когда что-то ломалось, она пыталась починить все сама. Прикрутить лампочку, повесить новый замок на двери. Нужно было сказать спасибо отцу за то, что в свое время научил ее всему.
А вот тут, на заднем дворе, дорожка от которого вела к бане, после выпускного она впервые закурила. При этом даже не закашлявшись. Будто уже давно курит.
На телефоне раздался звонок. Она вздрогнула и даже сначала не поняла, как вообще телефон оказался выключенным с безумного режима. Она подняла телефон и увидела простое «Андрей».
— Господи, не надо, не сейчас. Я не хочу…
В надежде, что он сбросит и больше не будет звонить, она положила трубку и снова попыталась сосредоточиться на книге. Но получилось не особо.
Тогда она встала и пошла в кочегарку с печкой. Там поднималось тесто на булочки по бабушкиному рецепту.
Через несколько секунд звонок раздался вновь.
Потом еще и еще.
Она тревожно смотрела на дисплей телефона и никак не могла его поднять.
Ей не хотелось нарушать ту идиллию, которую тут выстроила.
Если она ответит, то возможно на нее обрушится огромная тирада возмущений и упреков по поводу того, где она сейчас находится. И не дай бог, он захочет приехать.
— Куда ты пропала? Я что, искать тебя должен?
— У меня умер дедушка…
— И что, то, что случилось — не вернуть. Ты должна думать о том, что ты не отвечала целый день!
И не дай бог, он захочет приехать.
Но она решительно взяла телефон, схватила дедушкину зимнюю куртку и вышла на задний двор. На улице было холодно, промозгло. И грустно.
— Да?
— С тобой все хорошо?
Вот он и вопрос, которого она так боялась.
— Да.
— Куда ты пропала? Олеся Игоревна сказала, что ты куда-то уехала.
Черт, он разговаривал с мамой. Она ничего не может сказать по этому поводу, потому что сама ничего не знает. По крайней мере, она так надеялась.
— Я никуда не пропала, — она старалась сохранять холодный и спокойный тон. Пошарив в карманах, она обнаружила пачку сигарет и зажигалку.
Так вот куда она делась.
— У меня все хорошо. Просто уехала развеяться. — Нужно говорить максимально размытыми фразами, чтобы он ничего не заподозрил. И не передал потом маме.
Он молчал. Либо пишет маме, либо обдумывает, что может ей сказать.
— К тебе не нужно приехать? — В голове у него все еще сквозило подозрение, но хотя бы он не был больше встревожен отсутствием девушки.
— Нет, не нужно. Завтра я вернусь.
И опять молчание. Ева убрала трубку от уха и посмотрела на часы.
— Ты вообще в курсе, что у тебя пара идет? Ты почему мне звонишь без перебоя?
— Да мне все равно на пару. Я же не виноват, что одна особа не отвечает целый день на сообщения никого из ребят, а ее мама не может толком объяснить, где ее дочь!
Его резкие ноты, повышенный тон почему-то оказал на нее больше успокаивающий эффект, нежели беспокойство в его голосе.
— Андрей.
— Что? Что, Ева?
— Во-первых остынь. Я дам тебе время. Несколько секунд.
Она представила, как он стоит с трубкой возле уха и тяжело вдыхает воздух.
— Успокоился?
Молчание.
— Вроде бы.
— Тогда, во-вторых, со мной все хорошо, за меня не нужно беспокоиться и завтра я приеду домой.
— В-третьих будет?
Черт, как в прошлый раз, когда она провела его с поцелуем.
— Будет. В-третьих, когда я буду готова, я сама тебе все расскажу.
Он вздохнул, будто хотел не согласиться с подругой. Но ничего поделать с ней он не мог.
— Хорошо. Тогда до завтра?
— Да, до завтра.
И она повесила трубку.
На душе начался водоворот мыслей от прошедшего разговора, поэтому пришлось заставить себя развеяться.
Консервы закончились, как оказалось, поэтому нужно было сходить в магазин. Хоть этого и не хотелось делать.
Лишний раз видеть соседей, лишний раз разговаривать с людьми в такой день не хотелось.
Да и, как назло, начинал накрапывать дождь.
Глава 21
Нервно
