Ты нас предал - Елена Безрукова
А я не могу, не хочу!
Сердце разрывалось каждый раз, когда я думала о нём. Не могла я забыть всё, что он сделал. Не получалось! Да, он сейчас говорил мне слова любви, повторял, как плохо ему. Всю душу мне измотал! А я все равно вижу насмешливый взгляд Анфисы, и то, что он с ней делал прямо в нашем доме!
Можно ли вообще это простить? Я не знала.
Не знала, что должно было случиться, чтобы перед глазами у меня не стояла эта картинка! И чтобы в голове не звучали слова, сказанные тогда Богданом…
“Хватит, Надя!” — сама себя убеждала, что надо прекращать рефлексировать. Не достоин Богдан того, чтобы я столько времени о нём думала!
Мне надо выход искать, а не зацикливаться на прошлом.
Только я решительно встала, чтобы всё-таки начать вещи складывать — в квартире Рената всё равно не собиралась оставаться — в замке вдруг повернулся ключ.
Я вскочила, как ошпаренная.
Кто это? Неужели Ренат воспользовался запасным ключом и посмел зайти в квартиру без разрешения?
Но в комнату бодрым шагом, прямо в ботинках прошла…моя свекровь.
Я никого не ждала, и последним человеком, с которым хотелось разговаривать, была она.
— А врываться без спроса в дом сейчас модно стало? — спросила я нервно.
Ни здравствуйте, ни до свидания… Эта женщина своей наглостью и беспардонностью повергает меня каждый раз в шок.
— Ты и правда тут, — окинула она меня таким взглядом, словно я какой-то бомж с вокзала, которого притащил сюда Ренат и разрешил переночевать. — Как же от тебя избавиться, вирус ты нашей семьи?
— Почему вы врываетесь в чужую квартиру без разрешения? — повторила я свой вопрос.
Я начинала закипать. Только её мне здесь не хватало сейчас для полного комплекта!
— А это и моя квартира, милочка, — ответила Ираида, глядя на меня максимально высокомерно. — Это ты здесь не пришей кое-куда рукав.
— Квартира принадлежит Ренату, а не вам.
— Всё, что принадлежит моим сыновьям — принадлежит и мне, дорогая. Своих вырастишь и тогда права с ними качай. А, точно… Забыла. Ты ж не вырастишь… У тебя не будет детей. Бедная, бедная Надя… Такая молодая, а пустоцвет.
Я на миг прикрыла глаза, проглотив эти жестокие оскорбления. Не буду же я опускаться до её уровня?
— Пожалуйста, покиньте квартиру, — указала я рукой на дверь. — Иначе я вызову полицию.
— Ах ты дрянь, — ядовито улыбнулась Ираида. — Ты меня ещё выгнать пытаешься из своей квартиры? Узнала бы я раньше, что ты тут отсиживаешься, подстилка, давно бы тебя выпроводила уже.
— Хватит меня оскорблять! — сжала я кулаки невольно. — Уходите. Я освобожу эту квартиру сегодня же. Вы тогда будете довольны?
— Ты мне ещё сыновей моих освободи, дрянь. И тогда я буду довольна.
— Ч-что?
— То. Задолбала ты уже. И одному мозги выносишь, и другому. Прыгаешь то на одном хрене, то на другом.
— Я не… Не прыгаю, — почти плакала я.
Ну за что мне такие оскорбления? Ничего плохого я никому не хотела сделать.
— Да ладно тебе, не лей мне в уши. Я не слепая. Я тебя потому к Богдану обратно и толкала, чтобы ты жизнь хотя бы Ренату не портила. Богдан всё равно в тебя уже вляпался, но ты, стерва такая, за Рената принялась. Что мне сделать, чтобы ты исчезла из нашей жизни? Скажи. Я готова любые деньги отдать, чтобы только никогда больше тебя не видеть!
Я просто опешила и молча хлопала глазами.
— Сколько горя ты моей семье принесла! Если бы я только знала, что так будет — костьми бы легла, но не позволила сыну с тобой связаться. Прикидывалась овечкой невинной, а сама прыгаешь из койки в койку к братьям! Проститутка!
— Вы в своем уме? — почти прошептала я, чувствуя, что мне уже нехорошо от этого всего становится, живот начинает тянуть.
— Что, нравится тебе детей моих мучать, да? Лбами сталкивать? И как же я сразу не поняла, что так и будет, а? Может ты и подружку свою, подстилку эту к моему Боде сама подослала, специально? Решила, что он теперь не хорош, когда у Рената бизнес в гору пошёл, захотела к нему переехать?
— Да вы соображаете, что несёте? Богдан сам мне изменил!
— Я-то? Я очень хорошо соображаю! Я ведь сама хотела, чтобы ты с Богданом осталась, хотела тебе помочь семью сохранить, а ты… девка неблагодарная. Я как чувствовала, что ты и Рената в покое не оставишь. Нравится тебе это, да? С одного мужика на другого перепрыгивать.
— Уходите отсюда! Немедленно! Я… я не знаю, что я сделаю! Я… Позвоню Ильясу Дамировичу!
— Звони-звони! Он уже в курсе твоих делишек! Стравила детей, одного против другого настроила. Чем ты их взяла-то? Таких, как ты, баб полно. Чего они в тебе нашли? Чего вцепились в тебя? Бледная, как моль — ни ума, ни характера!
Я смотрела на неё и думала, что мне действительно надо было самой держаться от этой семейки подальше. У такой матери не может быть порядочных детей. Она просто всем своим видом показывала, как презирает меня. Свекровь с самого начала меня считала каким-то отбросом, а сейчас Ираида вообще во всей красе открылась. Поливала меня бранными словами, какую-то чушь сочиняла обо мне, с такой ненавистью ядом плевала!
— Опоила ты их чем-то, что ли? Как заколдованные оба. Надя то, Надя сё… Стали как два тюфяка. Женщина должна из мужчины мужчину делать, а они из-за тебя оба тряпками стали.
— Из-за меня? Вы уверены? — вспылила я. — Это вы их так воспитали! Богдана сделали циничным, наглым, никакой он не мужчина, если позволил себе так обращаться с женой! А Ренат… Я думала, он другой: честный, настоящий, а он…
— Не смей так о моих детях говорить! Ты…
— А вы не смейте обо мне так говорить! Думаете, меня защитить некому? Я и сама справлюсь. Если хотите знать — слышать я ничего не хочу о ваших
