Чужая - Наталья Семенова

Миг, который решает наши судьбы, происходит здесь и сейчас. Он случился и тогда, когда мы только-только заглянули в глаза друг друга. Он незримо был с нами каждое мгновение наших жизней. Чтобы мы могли обрести себя один в другом.

— Можно мне остаться сегодня у тебя?

— Нужно.

* * *

Никита

Два месяца спустя...

— Неревнивая совсем у тебя девчонка, а, сын? — хлопает меня по плечу отец, улыбаясь. — И бровью не повела, когда тебя со всех сторон обступили эти молоденькие хищницы.

Я усмехаюсь, вспоминая, как подружки невесты пытались заполучить моё внимание. Сын, у которого когда-нибудь будет неплохое наследство — желанная добыча. Это даже лучше, чем богатый старикан, которого отхватила себе сегодня главная хищница.

— Ева знает, что, кроме неё, мне никто не нужен, — хмыкаю я, глядя, как моя девочка кружится по танцполу с маленькой дочкой моего двоюродного брата. — А вот твоя молодая жена тебе не доверяет, несмотря на то, что глубоко от тебя беремена. Давал повод?

— Тебе показалось, Ник, — снисходительно посмеивается он. — Показалось. И знаешь, сын, — поворачивается он ко мне, — я горжусь тобой. Я никогда этого тебе не говорил, но это так. Да, я могу не одобрять то, чем ты занимаешься, но... Ты мой сын, и я тебя люблю.

— Не хочу, чтобы ты стал зависим, — усмехаюсь я, — но ты бы почаще выпивал, глядишь, мы и станем настоящей семьёй.

— Мы и есть семья, Ник.

— Угу.

— И пусть тебе плевать, но мне нравится твоя девушка. Нравится, что с ней ты стал не таким колючим, как был прежде. И её бойкий характер мне очень даже по душе. Вы отличная пара, Никита.

— Знаю, — бросаю я и желаю напоследок: — Развлекайся, пап. Это ведь твой день, твоя свадьба! Сколько ещё у тебя таких будет?

Отец качает головой, а я снова усмехаюсь.

Да, наши отношения постепенно налаживаются, но совсем обойтись без подколок я не могу.

Зажигательная песня сменяется более спокойной. Ева и Кристинка смеются, заканчивая свой головокружительный танец. Мою племянницу перехватывает её отец, а я перехватываю свою Веснушку.

— Теперь покружись со мной.

— Я только «за», — улыбается она, восстанавливая дыхание. — Только чур прыгать не будем!

— Чёрт, а я так рассчитывал на это! — смеюсь я в ответ.

Ева тоже смеётся, а затем укладывает свою голову на моё плечо:

— Знаешь, эта свадьба так похожа на свадьбы в зарубежных фильмах. Цветочная арка на открытом воздухе, регистратор в роли священника, столы и танцпол в окружении благоухающего сада.

— Всего лишь невеста, которая гонится за модой, — улыбнувшись, целую я Еву в волосы.

— Но красиво же, правда? — заглядывает она мне в глаза.

— Ты — красивая, — касаюсь я ладонью её щеки. — А на остальное мне...

— Плевать, ну конечно, — закатывает она глаза. — Перестаешь удивлять, Никит.

— Да ладно? — усмехаюсь я и подхватываю её на руки, чтобы покружить на месте.

Ева громко хохочет, вцепившись в мою шею, я тоже смеюсь, а затем ставлю её на ноги и предлагаю:

— Сбежим?

— Зачем и куда?

— Покажу тебе одно место, которое ещё не показывал.

Я перехватываю свою Веснушку за руку и веду её вглубь сада. Туда, где он через несколько метров кончается обрывом с красивым видом на закат. И сейчас как раз его время.

— Вау... — выдыхает Ева, когда нас обдувает осенний ветерок, свободно разгуливающий по открытой местности.

— Что, тут красивее, чем пафосная свадьба там? — подначиваю я её, направляя нас к мягкой лавке на самом краю.

— Мне оба этих места нравятся, — лукаво улыбается она. — Как и ваш огромный дом, в котором при случае можно заблудиться.

— Со мной не заплутаешь. Просто будь рядом и всё.

— Всегда.

Мы садимся на лавку, я тут же притягиваю Еву к себе и крепко её обнимаю.

— Помнишь тот заброшенный дом у пригорка, на котором мы ловили сеть?

— Подпрыгивала опять я, так что...

— Помнишь?

— Как вчера, — выдыхает она.

— Ты тогда накричала на меня насчёт моей матери, а я только и мог думать о том, как сильно хочу тебя поцеловать.

— Я не позволила... Всегда считала себя смелой, а тогда струсила, — прижимается она носом к моей шее. — Я столько глупостей натворила, Никит...

— На следующий день у меня был сложный разговор с Жевновым. А тут ты. Я не выдержал, сорвался на тебе, забрал твой первый поцелуй силой...

— Если не помнишь, то я не особенно и сопротивлялась...

— Но это активировало подлость Тани...

— Вот только не будем о ней, — передергивает моя девочка плечами.

— И потом в твоей спальне, помнишь? — улыбаюсь я, поражаясь тому, что мне тогда хватило выдержки. — Нам обоим чуть не сорвало крышу.

— Да, в комнате, где не закрываются двери, — хихикает Ева. — Чёрт, я так счастлива, что Эля предложила мне исправляться вместо неё!

— И я счастлив. Как, кстати, она провела свой сезон? Понравилось?

Ева смеётся пару секунд, а затем отвечает:

— Она почти на протяжении всего месяца пыталась отбить у нашего Цветочка Станислава Викторовича. Он был и её куратором. Вернулась домой расстроенная из-за того, что не вышло. Говорит: старалась, драила курятники, и всё зря.

— Бедняжка, — усмехаюсь я.

Мы некоторое время молчим, наблюдая, как солнце медленно опускается за верхушки далёких сосен.

Я думаю о маме, которая хорошими темпами идёт на поправку. О своём отце, который, кажется, по-настоящему счастлив в роли молодого мужа и будущего отца моей сестрёнки. Думаю о Ромке, брате Евы, с которым интересно проводить время. Об их отце, взявшемся за ум после их отъезда от него.

И наконец думаю о том, что смог себя простить за то, что натворил, злясь на отца. Смог, потому что хотел двигаться дальше. Вместе с Евой.

«Золотой