Эм + Эш. Книга 2 - Елена Алексеевна Шолохова
— Да, здравствуйте. — Даже по телефону чувствовалось, какой он весь из себя серьёзный.
— Ты не знаешь, где Эдик? Он вчера вечером ушёл и до сих пор не вернулся. Он не с тобой был?
— Нет. После экзамена я его не видел.
— А где он может быть, не знаешь?
По тому, как смущённо замялся Дёмин, Вероника догадалась — если он даже и не знает, где Шаламов, то про официантку точно в курсе. Только выдавать друга не хочет. Чёртова мужская солидарность.
— Я не знаю, но если вдруг узнаю — сразу сообщу. — Нашёлся в конце концов Дёмин. — На какой номер мне позвонить?
Вероника продиктовала сотовый. Всё-таки как вовремя папа ей подарил мобильник — не придётся теперь метаться: то ли сидеть как привязанная у телефона, то ли бежать и при этом терзаться, что в отсутствие будут звонить.
* * *
Первым делом Вероника помчалась к Кристинке, поражаясь, как она вообще может преспокойно спать, когда такое дело провернули! Или не провернули?
Подруга уже встала, но явно только что — застиранный халатик небрежно накинут поверх ночной сорочки, волосы не причёсаны, никакого макияжа. Её Владик тоже щеголял в затрапезе.
— Ну? — нетерпеливо спросила Вероника, как только они вдвоём с подругой уединились на кухне. — Как всё прошло? Они тебе что-нибудь сообщили?
Кристинка мотнула головой с таким небрежным видом, будто Вероника спросила у неё о каком-то незначительном пустячке.
— Завтракать будешь? — спросила она.
— Нет, — еле сдерживая раздражение, ответила Вероника. — Так а вдруг…
— Нормально всё, — отмахнулась Кристинка. — Мы договорились звонить только в случае, если что-то пойдёт не так. Ночь же всё-таки уже была. А если всё гладко — звонить не надо. Я сама им позвоню.
— Так звони!
Гороховская не брала трубку, зато герой-любовник ответил тотчас. Кристинка обернулась к подруге, сделав жест, мол, видишь, всё нормально.
— Ну? Как всё прошло? — с улыбкой спросила она.
Тот затараторил в трубку. Вероника не слышала, что он говорил, но отчётливо различала возбуждённые интонации. И у Кристинки сползла с лица улыбка, она снова оглянулась не то смущённо, не то испуганно. У Вероники внутри всё похолодело.
— Что? Что случилось?
Кристинка медленно положила трубку и виновато взглянула на подругу.
— Он их раскусил? — упавшим голосом спросила Вероника.
— Да нет, там всё прошло нормально, но потом… короче, этот болван, решил прокатиться и в него какая-то тачка въехала. Конечно, оправдывается, что виноват не он…
— То есть с Шаламовым всё удалось? — выдохнула она.
— Ну да, а вот машина… Но он говорит, что повреждения не такие уж…
«Чёрт с ней, с машиной», — подумала с облегчением Вероника. Только вот где же тогда Шаламов? Последний вопрос она непроизвольно произнесла вслух. Кристинка, поняв, что за разбитый автомобиль её ругать не будут, с лёгкостью переключилась:
— Понятно где! Квасит, поди, с дружками. Мужики, они ж такие — без допинга никак не могут, особенно когда такой стресс. Они и меньшее заливают, а тут, считай, люби… — Кристинка осеклась, закусила губу и затем неуверенно пробормотала: — Любовница с другим…
Вида Вероника, естественно, не показала, но слова подруги её больно ранили. Ехала домой и глотала слёзы.
* * *
Хлопоты из-за разбитого отцовского мерседеса съели половину субботы, но зато и отвлекли от горестных дум. Только вот с отцом пришлось объясняться, сочинять на ходу правдоподобную историю, почему она усадила за руль его автомобиля чужого мужика. Отец, конечно, погневался, отчитал её за беспечность, но довольно быстро успокоился, убедившись, что дочь цела и невредима.
— А где этот твой? — спросил он с деланной небрежностью.
Вероника затравленно взглянула на отца.
— Загулял? — нахмурился Гайдамак.
Вероника пожала плечами. Даже отцу она не посмела рассказать об их с Кристиной маленьком спектакле. Прежде всего потому что стыдно. Ну и потом, к тому же, пришлось бы рассказывать и всё остальное. И тогда отец не ограничился бы своими назиданиями: «Он тебе не пара. Брось его. Найди достойного», а сделал бы так, что Шаламова она больше никогда не увидела бы. Веронике и сейчас хотелось соврать, легкомысленно ответить, что он, скажем, у друга или ещё где-нибудь, но притворяться не было сил.
— Если он загулял… — угрожающе процедил Гайдамак, — если только он с этой…
* * *
Вероника слонялась из угла в угол. Сколько можно ждать? Надолго ли её хватит? Она ведь так попросту с ума сойдёт.
Где ж его носит? Даже вон Дёмин уже несколько раз звонил, беспокоится. У Лёвы тоже Шаламова не оказалось. Тот, правда, был вдрызг пьяный и на все вопросы Вероники нёс какую-то околёсицу. Пришлось ни с чем вернуться домой. А где ещё его искать, она не знала.
Уже почти стемнело, когда к ней наведался Сергеев. Уж его Вероника никак не ждала и понимала, что такое неожиданное появление отцовского безопасника ничего хорошего сулить не может.
— Сергею Петровичу пришлось срочно выехать на объект, крупное чэпэ, и я действую по его указанию, — сообщил он деловито. Потом смягчился, посмотрел на Веронику как будто с сожалением. А у той внутри всё оборвалось. Действовал по указанию отца? То есть, надо понимать, выследил Шаламова и… поступил с ним так же, как с её бывшим мужем?
Томить паузами Сергеев не стал:
— Босс попросил найти Эдуарда Алексеевича. Мне очень жаль, Вероника Сергеевна, но с ним произошёл несчастный случай, — и поспешно добавил: — Он жив! Разбился этой ночью на мотоцикле и сейчас находится в травматологии в третьей городской больнице. Тише, тише, Вероника Сергеевна… не надо плакать… ничего ведь такого уж страшного не случилось.
Безопасник замешкался на миг, но затем робко приобнял Веронику за плечи. Ей и самой стало неловко от того, что не могла сдержаться и разревелась.
— Он сильно пострадал? — спросила она, всхлипывая.
— Нет, — с готовностью ответил Сергеев. — Ему очень повезло. Ушибы, сотрясение мозга, перелом ноги, но ничего такого уж серьёзного.
Веронике не хватило смелости признаться даже самой себе, что она испытала облегчение. Шаламов не с официанткой! Всё это время он был в больнице. Да, это, конечно, несчастье — то, что случилось с ним, но он поправится. Она найдёт лучшую клинику, лучших врачей. Его вылечат, она всё сделает, чтобы его вылечили.
— Я хочу к нему.
Сергеев заметил, что поздно уже, что лучше подождать до завтрашнего утра, но Вероника ни в какую не соглашалась.
* * *
В больнице Вероника снова разрыдалась. Уж очень её впечатлили облупленные до кирпичной кладки стены палаты на шестерых, густой, спёртый запах лекарств, хлорки, немытых тел, храп, стоны,
