Наследник для Шаха - Анна Гур
К слову сказать, Аслан прикупил мне целый гардероб. От простой удобной одежды до выходных платьев. Даже этот фактор служит ярким звонком относительно того, что Шах не намерен выпускать меня из своих лап, иначе зачем столько вещей…
Выдыхаю и тяну ручку двери на себя. Не хочу больше оставаться в комнате один на один с мыслями. Дверь все так же оказывается незапертой.
Не плен. Нет решеток. Но ощущение, что меня заперли в клетке, не исчезает. Я спускаюсь по лестницам и рассматриваю дом, не перестаю восхищаться красотой и убранством, культурой Востока, которая сквозит в каждом штрихе.
Я всегда любила искусство, всегда хотела побывать в театрах и музеях, это стремление во мне было лишь сломлено нехваткой денег.
Когда нужно экономить копейки, чтобы протянуть до получки на хлебе, как-то не до походов по выставкам.
Странно, но огромный дом мне кажется пустым. Здесь словно все вымерли, либо настолько вышколенный персонал, что его просто не видно.
Наконец, я выхожу в просторную залу, плавно переходящую в огромную террасу. Цепенею, останавливаюсь резко, когда сквозь открытые стеклянные балконные двери в свете уходящего дня замечаю крупную широкоплечую фигуру…
Шах. Стоит подобно настоящей горе. Глыбе. Непоколебимый и уверенный. Слышит мои тихие шаги. Подобно хищнику разворачивается резко и устремляет на меня свой полыхающий взгляд.
В лучах уходящего солнца он напоминает исконного варвара, дикого, необузданного, хоть и закованного в цепи цивилизованности. Он пугает. От него в жилах кровь на мгновение стынет, но в то же время манит, тянет.
Я замираю. Не шевелюсь. В то время как он смотрит на меня безотрывно, скользит взглядом от головы до пят и обратно.
Шах одет в костюм, правда, без галстука, верхние пуговицы белоснежной сорочки распахнуты до середины груди и дают обзор на широкую грудь мужчины, покрытую мелкими жесткими волосами.
А еще виден край белоснежной цепочки и край кулона, вроде бы и деловой наряд, но вместе с тем сексуальный, завораживающий.
Пальчики колет от желания прикоснуться, приласкать. Я не понимаю, что это за одержимость, когда чувства и мысли входят в яркий диссонанс.
Шах наклоняет голову и делает шаг, отлипает от перил балкона, и я, наконец, замечаю, что он сжимает в руках и, наверное, если бы в этих сильных пальцах был пистолет, я бы удивилась меньше, чем букету цветов.
Неверящими глазами смотрю на Аслана, который приближается ко мне размеренной походкой, беззвучно, а я смотрю на белоснежный букет лилий в его руках, наконец, мужчина равняется со мной, и я поднимаю взгляд, чтобы утонуть в его глазах.
— Ты прекрасна… — выдает, слегка улыбнувшись, и протягивает мне букет, забираю цветы дрожащими пальчиками.
Током ударяет, когда наши руки соприкасаются. Я все еще не могу вымолвить ни слова. Дар речи утерян.
— Мы с тобой начали не с того, Полина. Этого изменить я не смогу. И не хочу. Все случилось так, как должно было произойти. Пути пересеклись. Но я хочу начать наше знакомство иначе…
Под прицелом взгляда Шаха я теряюсь, опускаю глаза, прячусь за букетом и неожиданно для себя ощущаю необыкновенно приятный густой пряный аромат. Невероятный аромат. Тяжело-сладкий, неописуемый.
Мотаю в удивлении головой и опять поднимаю взгляд на Шаха.
— Почему так смотришь? — спрашивает и немного хмурит брови.
— Прекрасные цветы, очень красивые, это ведь лилии?
Не ожидал, видимо, такой постановки вопроса, поэтому только кивает.
— Так странно, — улыбаюсь, засматриваюсь на скульптурное лицо, что-то меняется, словно страх, что сковывал до этой секунды мое сердце когтистой лапой, вдруг испарился.
— Что странного, Аийша? — наклоняет голову к плечу и наблюдает за мной, а я опять сую нос в букет и затягиваюсь ароматом.
— Я думала, лилии не пахнут, а эти… ни с чем не сравнимый аромат…
Баюкаю в руках красивые цветы и опять заглядываю в лицо мужчины, понимаю, что улыбаюсь, когда Шах отвечает, раздвигает порочные губы в легком оскале.
— Восточные лилии пахнут всегда. Это особый сорт. Гибридный.
Улыбаюсь и пожимаю плечами, немного смущаюсь и, наверное, у меня щеки покраснели, так как жутко горят.
— Они прекрасны. Спасибо…
Отвечаю тихо.
Шах молчит. Смотрит мне в глаза. Словно ищет какие-то ответы на незаданные вопросы. Не пугает сейчас, не давит своей энергетикой, не прогибает.
И на мгновение становится просто безумно притягательным мужчиной, от которого невозможно оторвать взгляда, властная манера держаться никуда не исчезла, но все же именно сейчас я вижу мужчину с иной стороны.
И такой Аслан заставляет мое сердце парить. Нереально сопротивляться. Я прижимаю букет к груди, и мне кажется, что это самый ценный подарок. Не платья, не ворох одежды, ни материальные ценности, которые у него есть.
Все это напоминало покупку куклы для утех, а вот цветы…
— Столько радости тебе принес всего лишь букет… — проговаривает, чуть наклоняя голову, словно сам себе до конца не верит.
— Это самый ценный подарок. Для меня.
Отвечаю искренне. Здесь и сейчас. На этом балконе в накрывающей темноте и включающихся фонариков что-то происходит между нами.
Это нечто очень напоминает первый контакт, какую-то нить, которая делает лишь некоторые наметки, это еще не связь, но что-то неуловимое, незримо притягательное.
— Ты необычная, Полина. Отужинаешь со мной?
Протягивает руку в сторону накрытого круглого стола, украшенного свечами и яствами, диковинными фруктами.
Я даже в ресторанах-то толком не бывала. Свидания разве что в кино. И то пару раз, а сейчас я смотрю на белоснежную скатерть, на мерцающий огонек, который играет от легкого дуновения теплого ветерка, и боюсь.
Делаю неосознанный шаг назад, но горячая рука мужчины накрывает мою чуть оголенную спину, обжигает, и я облизываю губы, борюсь со своим смущением и просто киваю.
Шах словно человек из высшего общества, ведет меня в сторону столика, придерживает стул, усаживает.
А я сжимаю букет в пальцах, не знаю, что делать, как себя вести. Пугаюсь своей неискушенности, которую можно и без увеличительных стекол заметить.
— Позволишь? — смотрю на мужчину в растерянности, и он накрывает мои ледяные пальцы своими, забирает букет и ставит в вазочку на столе.
Наблюдаю за действиями мужчины, за тем, как он обходит стол и садится напротив меня. Смотрит безотрывно. Словно сканер включает. Рядом появляется услужливый слуга и наполняет бокал Шаха янтарной жидкостью, а мне из графина наливают воды, сразу же забираю бокал и приникаю к нему губами.
Живительная холодная влага позволяет чуточку успокоиться, и я
