Если бы - Оксана Фокс
– Мы послезавтра уезжаем.
– Так скоро? – Лина отставила чашку дрогнувшей рукой.
– Угу. Грэг подписал свой важный контракт, а я обошла все детские магазины: заказала для малыша просто отпадную дизайнерскую мебель и эксклюзивные шторы. Все! До рождения ребёнка, я не выездная.
– Ну, что ж…
– Я хочу, чтобы ты поехала с нами.
– Я? Нет. Не могу. У меня работа.
– Возьми отпуск.
– Сейчас не лучшее время.
– А когда? – прищурилась Натали.
– Не знаю, – мысль показалась Лине абсурдной.
– Калетник, ты подурнела.
– Спасибо.
– На правах подруги, я говорю откровенно. Так вот, хочешь, правду?
– Не хочу.
– А я, все равно, скажу!
– Кто бы сомневался, – пробормотала Лина.
– Калетник, я тебя с трудом узнала! Ты маму, давно, видела?
– К чему ты спрашиваешь?
– А к тому, что вы с ней выглядите, одинаково! Напомни сколько ей: сорок четыре? сорок пять?
– Сорок семь.
– О! Всё хуже, чем я думала!
Натали порылась в сумочке, извлекла круглое зеркальце украшенное стразами Сваровски:
– Взгляни: бледная, усталая, тощая как шпала! Калетник, что ты с собой делала?
– Ничего. Отстань, Натали.
– И не подумаю! Может, у тебя какой-то неизвестный вид аллергии на Лос-Анджелес? Что-то в воздухе или воде?
– Не городи глупости. Работы много, вот и всё, – Лина досадно отмахнулась от зеркала.
– Вот я и говорю: возьми отпуск! Работы всегда много. Всю, Калетник, даже ты не переделаешь.
Лина не ответила, подлила в чашку кофе, разговор действовал на нервы; она нетерпеливо взглянула на часы: до звонка из Гуйчжоу оставалось меньше часа. Натали тоже молчала, рассеяно играла тонкими браслетами. И вдруг... подалась вперёд, заглянула в лицо, сладко улыбнулась, проворковав соблазнительным голосом рекламного диктора:
– Закрой глаза и представь: неспешно ступая по белому шёлковому песку, согретому дыханием полуденного солнца, что обволакивает ступни ленивой негой небытия, скользишь сиреневой дымкой в астрал…
Лина дёрнулась, закрыла лицо руками; фыркнув, попыталась сдержаться и, не сумев, неудержимо расхохоталась:
– Астрал? – задыхаясь, выдавила сквозь слёзы глядя в щель между пальцами: – Где… где ты откапала такую чушь?
– Прочитала в каком-то рекламном буклете, – хихикнула Натали.
– Ох… – Лина утирала слезы, с трудом приходя в себя: видение «ленивой неги небытия» не давало успокоиться.
– Васька, тебе, нужен отпуск. Ну, поехали с нами! Не обещаю экскурсию в астрал и иже с ним, но синее море и небо, в придачу с очаровательной хозяйкой огромной вилы – гарантирую!
– В Греции?
– М-да... на острове Крит, – заулыбалась Натали, и взяла за руки: – Будет здорово, вот увидишь! Поехали, по-о-жалуйста! Ну, ради меня! Я кстати беременна, и мне нельзя отказывать! – хитро щурясь, она погладила животик. – Ну, как?
– Я подумаю, – помимо воли, Лина улыбалась.
– Отлично! Я займусь твоим гардеробом!
– О, нет! Я ещё не согласилась! – воскликнула, искоса глянув на вскочившую газелью подругу, так легко, словно беременна не она, а Лина – устало ссутулившаяся на диване.
– Конечно-конечно! Ты думай. Не буду отвлекать. А я тем временем позабочусь о гардеробе. У нас времени в обрез! Где твой несчастный маленький шкаф?
– В спальне, – капитулировала Лина, махнув рукой.
– О-о! Боже! Я так и думала! Фрики-фрики! Ужас! Калетник, тебя выгонят с работы за неподобающий вид!
– Твой "ужас" – это дизайнерская одежда от "Родригес". И на работе меня считают довольно милой.
– Милой? – презрительно поджав губы, Натали бросила в кресло охапку вещей: – Обещаю, когда ты вернёшься, твой рейтинг взлетит до отметки: сногсшибательная.
– Ну, да, меня ты уже сшибла с ног.
Лина откинулась на спинку, прикрыла глаза, позволив телу отяжелеть и расслабиться; перестала сопротивляться усталости. Приятное тепло, как после длительной пробежки, разливалось по мышцам; под веками плясали пятна швыряемой одежды. Положив ладонь под щеку, Лина улыбнулась: ещё немного и она уйдёт в «астрал», оставив подругу разбираться с гардеробом и звонком из провинции Китая.
– Ты чего? – замерла Натали.
– Ничего. Я еду, – сонно пробубнила Лина, и вскрикнула, спасаясь от удушливых объятий.
Перед ланчем, Лина попросила Диану Родригес принять её. Невысокая стройная брюнетка в экстравагантном бордовом костюме с широким воротником и рукавами, кивнула, указав на кресло у кофейного столика, подчёркивая неформальность встречи.
В сорок шесть лет, Диана выглядела моложе, чем в тридцать шесть: давно научилась тщательно продумывать образ и учитывать каждую деталь. Хорошим цветом лица и прямой осанкой была обязана генам энергичной бабушки, которая меняла мужчин и привязанности как перчатки, что явно отразилось на врождённых наклонностях внучки, походившей на надменную аристократку как две капли воды.
В режиме дружеской беседы, Диана лениво интересовалась новостями, как она называла: «из гримёрки». Лина отвечала прямо на каверзные вопросы: привыкла к щекотливому положению «любимицы босса» и необходимости ежесекундно играть в свои, и в чужие ворота, надеясь, что научилась балансировать.
Обсудив текучку, Лина немного помолчала, сделала глоток ристретто из кукольной чашки:
– Диана, у тебя есть любимое платье "Родригес"?
– Разумеется, – отозвалась Диана, не выказав удивления.
– Из последней коллекции?
– Нет. Этому платью больше пятнадцати лет. Его сконструировала бабушка.
– Значит, оно тебе дорого, как память?
– Не только. Я надеваю его в исключительных случаях. Платье совершенно.
– Но, ведь оно старое... Почему не заменить его новым? Например, из последней коллекции?
– Зачем?
– Возможно, ты захочешь иметь его в другом цвете? Или с другими пуговицами?
– Смешно. Какая женщина захочет иметь старое платье с новыми пуговицами или в другом цвете? Абсурд.
– Да, ни одна, – задумчиво проговорила Лина, глядя на Диану в упор. – Тогда, ответь: какой толк покупать наши новые платья?
Диана долго молчала; темно-шоколадные жгучие глаза, казалось, сверлили мозг. Тонкие пальцы с алым лаком на ногтях потянулись к золотому портсигару; она напряжённо потребовала:
– Продолжай.
– Это всё.
– И... что ты предлагаешь?
– Бросить вызов, – Лина чуть улыбнулась, заметив вспышку в черных глазах.
– Каким образом?
– Этот вопрос, я бы адресовала отделу развития.
Диана кивнула, уголком рта выдохнула дым, резко затушила сигарету об пепельницу. Она неторопливо прошлась по кабинету. Высокие каблуки монотонно и уверенно выстукивали по паркету. Остановилась перед стеклянной стеной, равнодушно взглянула на город,
