Первый. Бывший. Единственный - Татия Суботина
– Смею тебе напомнить, я под твои колеса не бросался, – сказал мужчина. – Поэтому все произошедшее стоит приписать обыкновенному стечению обстоятельств, а в твоем случае – так и вовсе воспринимать настоящей удачей.
– В моем случае? – прищурившись, переспросила я.
Поднявшаяся вдруг злость отчаянно требовала выхода.
Только даже в таком состоянии я прекрасно понимала: не Грабовский оказался причиной для нее. Это отголоски неожиданного прозрения в собственной наивности разгоняли мне кровь.
– Поговорили? – вернулся Костя.
– Что там? – поинтересовался Грабовский, игнорируя его вопрос, как и мой.
– Машину можно реанимировать, после ремонта будет как новенькая.
– Забери вещи Василисы и вызови ребят, чтобы отогнали ее в сервис.
– Я очень благодарна за вашу помощь, Евгений Владимирович, но…
– Мы опять на «вы»? – выгнул брови мужчина. – Ладно, Василиса Дмитриевна, пусть будет по-вашему. Но я не оставлю вас здесь одну.
– За мной сейчас приедет подруга, я успела ей позвонить.
– Вы так же сможете отзвониться ей по пути в клинику и предупредить, чтобы поворачивала обратно. Сейчас опасно находиться на дорогах. Погода ни к черту.
– Я прекрасно знаю, что вы привыкли командовать, Евгений Владимирович, но вы забываете, что эти замашки на меня никоим образом не распространяются, – дала волю природному упрямству я.
И ведь понимала, что Женя прав, но все равно не хотела капитулировать.
– Вам нужно показаться специалисту, Василиса Дмитриевна, – от его нарочито вежливого тона меня стало бросать в дрожь.
– Если вы опять намекаете на мои умственные способности, то хочу вас заверить, что абсолютно здорова.
– Удар головой очень коварен, Василиса, – тяжело вздохнул Грабовский. – И я сейчас без лишних шуток. Последствия могут быть скрыты и проявиться позже. Лучше перестраховаться.
Костя вернулся за руль и завел мотор.
– Я сделаю это без вас, – сказала я Евгению, но, конечно же, мое желание было проигнорировано.
– Езжай, Костя, – скомандовал Грабовский.
– Тормози, Костя, – в такой же манере заявила я.
– Не дури, Вася, – процедил Женя. – Костя.
– И не собиралась даже, – сказала я. – Мне надо выйти, Костя.
Машина не тронулась с места, бородач рассмеялся.
– Как у вас здесь интересно, – хмыкнул он.
– Поезжай, – повторил Грабовский. – Ты на кого работаешь?
– Я просто не могу отказать красивой женщине, это моя слабость, – подмигнул мне через зеркало заднего вида водитель.
– Костя, – нажал голосом Евгений.
– Слушаю и повинуюсь, хозяин, – издевательски протянул бородач и плавно тронул автомобиль с места.
– У вас даже с персоналом высокие отношения, как я посмотрю, – язвительно хмыкнула я.
– Это первый и последний раз, когда я беру на работу родственников, – нахмурился Грабовский.
– Можно подумать, ты с этим хватил лишку. Я твой единственный племянник, – объяснил ситуацию Костя.
– Двоих таких я бы точно не выдержал, – закатил глаза Женя, а меня вдруг отпустило.
И раздражение улеглось, и желание дальше упрямствовать пропало. Наверное, усталость взяла свое, а может, то, что рядом с Грабовским и его нагловатым племянником я чувствовала себя в безопасности.
– Здесь недалеко, не переживай, – сказал Евгений, тронув меня за руку.
– Я не переживаю, – не соврала я.
Раз за разом я набирала номер Марго, чтобы предупредить, но она не отвечала. В какой-то момент сон меня одолел и я уснула с телефоном в руках, а проснулась, когда Грабовский нес меня в клинику.
– Да-да, я знаю, что вы, Василиса Дмитриевна, очень самостоятельная женщина, – заявил он, не дав мне и рта раскрыть. – Но не в этот раз. Поэтому либо смиритесь, либо закройте глаза и сделайте вид, что все еще спите, чтобы не уязвлять собственное самолюбие.
– Оно у меня не настолько махровое, Евгений Владимирович.
– И хорошо, – улыбнулся краешком рта мужчина.
А дальше он сдал меня на попечение врачей. Понятия не имею, откуда за городом, недалеко от места моей аварии, взялась частная клиника, но меня обследовали на предмет сотрясения мозга и других скрытых повреждений. Ничего серьезного, кроме парочки ушибов, ссадин и гематом не обнаружили. Я действительно родилась в рубашке – это не могло не радовать.
В коридор я вышла с хорошим настроением, но, как только увидела Грабовского, оно сразу испортилось.
– На осмотре твоя Вася, проверяют, есть ли сотрясение мозга, – говорил он в мой телефон. – Хотя если учесть эту глупую аварию, то я лично вообще сомневаюсь в наличии у нее этого органа.
– Я, конечно, всегда предполагала, что вы высокого обо мне мнения, Евгений, но все же не ожидала, что настолько, – вспыхнула возмущением я. – Мало того, что следили за мной, так еще и в сумочке моей копаетесь. А ну, отдайте телефон!
Грабовский даже в лице изменился. Сделался таким виноватым-виноватым, что у меня прямо сердце замерло.
«Раз чувствовал вину, значит, было за что?» – пронеслась дельная мысль.
О том, с кем он там говорил по моему мобильнику, даже думать не хотелось. В голову лез только Дубравин, а я не чувствовала уверенности за собой для серьезного диалога с мужем.
Точно не сейчас.
– Василиса… – позвал меня Грабовский. – Я уже говорил вам, у меня поблизости особняк, никто за вами не следил. Я просто возвращался после удачной сделки домой.
Он вновь перешел на «вы», но я уже привыкла к такому нашему общению и подхватила ту же волну.
– Ну да, ну да, я уже сделала вид, что поверила, Евгений, – фыркнула я и забрала свой телефон. А как только услышала голос подруги, так едва на ногах удержалась от охватившего вдруг облегчения. – Маргось? Прости, не
