История третья. Так не бывает - Женя Сергеева
Я подошла к Саше и медленно опустилась перед ним на колени, уткнувшись головой куда-то в район его тощего бедра. И тут же почувствовала горячую руку, практически сразу же запутавшуюся пальцами в моих волосах.
— Саша, мне очень надо его видеть, не могу спокойно сидеть, с ума схожу…
На мгновение пальцы руки сжались, стягивая волосы и причиняя не сильную, но неприятную боль. Я вскинула голову. Лицо Саши оказалось напряженным, глаза застывшими.
— Хорошо, — как-то безразлично произнес, — иди. Только будь осторожна. Если он до сих пор не в себе, то и санитары могут не удержать.
Я кивнула, поднимаясь и одергивая брюки. Кажется, после этих приключений, их даже химчистка не спасет. Кстати… На работу я завтра точно не попаду, не забыть бы сообщить, а то так и уволят, но не за некомпетентность, а за прогулы.
Саша, не глядя в мою сторону, развернул коляску к дивану, ловко перекинул себя на него и лег ко мне спиной. Заметила, что рассчитывал он не только на руки, но и отталкивался ногами. Все-таки занимается, когда никто не видит? В груди сладко защемило, немного болезненно. Старается.
Глядя на его чуть согнутые плечи и затылок, который прямо таки излучал упрямство и осуждение, не стала выходить сразу. Интуиция подсказывала, что если ничего не скажу, не сделаю хотя бы попытку развеять те сомнения, что явно его обуревают, долго придется жалеть. Две минуты ничего не решат для Глеба, а для Саши они могут оказаться решающими.
Села рядом, обнимая за плечи, щекой к щеке. Напряжение не покидало мужчину, он даже не шевельнулся лечь так, чтобы мне был удобнее или я смогла видеть его лицо.
— Саша, мне и правда очень надо. Я хочу быть уверена, что он хотя бы живой и видеть Бориса сразу, когда он начнет рассказывать о текущей ситуации, а не когда он уже успеет сочинить сказку. Я уже заметила, что он еще тот сказочник.
Мужчина не ответил, не повернулся.
— Саша, — гладя его по жестковатым, но при этом послушным, прямым волосам, спросила прямо, — что с тобой происходит?
— Ты практически не обращаешь на меня внимание, то с Тимом, то с Глебом. А я оказался опять сам по себе, со своим уродством. — Саша, словно в омут прыгнул, высказав все. — И сейчас бежишь к нему. А ведь ты там только лишняя.
Это звучало и по-детски, и, одновременно, с такой болью, что в горле комком встали слезы. А ведь он прав, трое из нас более подвижны, поэтому и в магазины я зачатую ходила с Тимом, а вечерами составляла кампанию Глебу на площадке. Саша же, с его ненормированным рабочим режимом, оказался как бы в сторонке.
Глеб с Тимом тоже не всегда даже к девяти вечера оказывались дома, но старались хотя бы по очереди или забирать меня с работы, или приходить вечером.
И, да, если в самом начале отношений с Сашей мы полностью были заняты только друг другом, то с появлением Тима и Глеба перевес во внимании оказался на их стороне.
Я сильнее прижалась к Саше, теперь только поняв, отчего он начал уходить в себя. Их слишком много, я просто не успевала за всеми.
Это не происходило специально, процесс оказался неконтролируемым и происходил сам по себе. Незаметно для меня, но не для Саши.
— Прости… Видимо, давать согласие на отношения вчетвером было опрометчиво.
После продолжительной паузы, мужчина тихо сказал:
— Я тебя услышал.
— Только неправильно понял.
— Ты уверена? — На этот раз он все-таки развернулся, проходясь по моим эмоциям, как наждачной бумагой, своим колючим взглядом.
— Уверена, ты подумал, что я жалею, что успела дать согласия на отношения с тобой. Но как раз об этом я ни разу и не пожалела.
Он смотрел на меня с недоверием, робкой надеждой и долей никуда не уходившей настороженности. Но все-таки проворчал:
— Ты переобщалась со Змеем, становишься такой же проницательной, как и он.
— Возможно, но мне до него еще расти и расти. — Ответила с легкой полуулыбкой. Саша чуть поморщился от моего явного восторга по поводу Тима и я все-таки решила закончить тот разговор, который уже начала. — Я жалею о том, что не утруждала себя равноценной заботой о всех вас. Просто плыла по течению, куда прибьет, кто захватит, к тому и тянулась. Перекосы в отношениях — это и моя вина тоже. Согласилась на то, что так и не смогла воплотить в жизнь.
Саша прикрыл глаза, ничего не отвечая, не соглашаясь, не опровергая. Спрятанный под веками взгляд теперь не выдавал мужчину, не позволяя вести безмолвный диалог.
— Давай уже разберемся, ты был прав, с этой больницей, а потом начнем жить дальше. Только, пожалуйста, не пори горячку и не отказывайся от отношений, если только действительно этого не хочешь.
Я нежно поцеловала Сашу в щеку и все-таки вышла из кабинета. Все, что хотела до него донести, я донесла. Хоть и коряво, но теперь у него есть пища для размышлений. Пусть лучше думает и взвешивает, чем придумывает и накручивает.
И когда я стала такой рассудительной? И правда Тим на меня “дурно” влияет.
Три дежурные медсестры ничего не сказали по поводу моего шатания в предутренние часы, но проводили внимательными взглядами. Одна поднялась и все-таки пошла за мной в некотором отдалении.
Это немного раздражало, но я понимала, что они имеют право даже запереть меня в палате. Все-таки не на курорт приехала.
Внизу также что-то рассматривал в мониторе охранник, в остальном — тишина и покой. Я устроилась на диванчике недалеко от стойки по типу ресепшена в отелях. Видимо, сюда приходили посетители или к больным, или к персоналу.
Тишина не давила, но убаюкивала, думать ни о чем не хотелось. Я уже все для себя решила. Теперь убедиться, что с Глебом все в порядке и попытаться отпустить. Это будет трудно.
Как они успели за столь короткий срок прорасти в меня, каждый по-своему? Пусть меня назовут жадной, но они теперь
