А кто у нас муж? (СИ) - Ланская Алина
— Какие проблемы? И Рыжий тут при чем?
— За Даню не волнуйся, не думаю, что его отец сейчас снова предпримет попытки с ним сблизиться. Да и Макс в проблемах по горло… Ты, кстати, решила, где жить теперь будешь?
— Понятия не имею! Но точно не у вас! У меня есть еще пара недель, может, даже чуть больше, чтобы вещи вывезти, ну и… переехать куда-то. Папа сказал, что поможет с арендой. Ну и у меня кое-что осталось с продажи квартиры.
Он и правда пообещал немного денег дать, но это, конечно, не решит проблему. Черт! Не хочу об этом думать. Мне и так сегодня досталось. Такие откровения, что крыша едет. А впереди еще разговор с Рыжим. Если сама не скажу, Айсберг точно меня сдаст!
Глава 51. «Рыжий — ты лучший»!
Тупо пялюсь на экран телефона. Столько времени обвинять Рыжего и Варьку в наивности и беспомощности, а саму как ребенка развели. Дважды. И это только то, что знаю. Ну и денек! Жутко скучаю по Дане, он уже вернулся к себе, опять, поди, по клаве стучит. Пять минут назад прислал смску, спрашивает, как дела и приеду ли я к нему сегодня. Конечно, приеду. Не представляю только, как рассказать про то, что сегодня произошло. Хочется послать всех к чертям собачим, закрыться с Рыжим в его хибаре и не выходить оттуда месяца два! Ну разве только за едой, коньяком и презервативами! Устала я что-то. Столько адреналина выбросила сегодня, что сижу в своей-не своей комнате у Айса, а сил особо нет и в голове уже пусто. Леднев, правда, пообещал не лезть больше и вроде даже сам отвезет меня к Рыжему. Но сначала надо домой заехать, переодеться, на утро белье чистое взять, косметичку собрать… Или может…?
— Дань? — Рыжий отвечает на звонок почти сразу. — А может, ты ко мне, а? Ты же никогда у меня не ночевал. И кровать у меня новая. И универ рядом. Стены нормальные. И вообще… случилось тут кое-что.
— Что случилось, Маш? Мы же всего полдня не виделись. — Я прям чувствую, как Рыжий напрягся, голос стал совсем другим. Как будто это только у меня проблемы бывают, и вообще я тут ни при чем! Просто так сложилось, по-дурацки, конечно. Но я не виновата! Меня тут на вшивость, оказывается, проверяли! Друг твой самый лучший! Из меня рвутся эти слова, очень хочу пожаловаться.
— Да так… Я соскучилась, Дань. Приезжай ко мне.
Леднев не сказал, что там с этим проектом Матвея, пообещал лишь, что Савельев ко мне больше не полезет. Ну-ну! Я этому козлу все яйца бы оторвала, пришила и снова бы оторвала! Обидно, я еще вину перед ним чувствовала, что использовала его. Вот идиотка-то! Хорошо, что деньги ему не вернула и подарки его тоже себе оставлю. Хоть какая-то компенсация. Он на мне миллионы, наверное, заработает, если Айс не соврал.
Дома как-то неуютно, вроде все на своих местах, но нутром уже чувствую — не мое это больше. Жалко, очень жалко расставаться с квартирой, моим первым собственным жильем. Куда теперь все это девать? Ну, допустим, кухня и шкаф встроенные, а кровать? Она же огромная, два на два метра. Может, продать? Новая почти и денег стоила немеряно. К Рыжему не вариант, да у него она и не поместится. Я вообще не очень понимаю, что у нас с ним. Отношения? Или просто спим вместе, как летом? Он ничего не обещал, только просил рядом быть. Ну это без проблем. И что б никаких больше сук Луиз рядом не было! И вообще никаких сук! Никогда не была ревнивой, но аж трясет, когда вспоминаю наш разговор в «Лилии». Надо было все-таки облить ее чем-то! Одна радость — Даня с ней точно не будет. Не только я дура и лажаю на каждом шагу, она тоже накосячила прилично. Связаться с его отцом, зная как Рыжий к нему относится.
Так. В лес всех луиз, матвеев и даже ледневых. Даня обещал быть через час, так что ванную я принять успею. Надо смыть с себя этот безумный день.
Выливаю в горячую воду четверть флакона пены для ванной. Чувствую запах ванили, сладкий-сладкий запах, но все-таки не слишком резкий. Хорошо, когда есть свое жилье! Свое, а не съемное. Даже не представляю, когда у меня теперь будет своя квартира. Я до сих пор не смотрела в сети варианты аренды, а надо уже. Зато я знаю, то есть чувствую, наверное, что не одна. У меня всегда был и есть папа, Варька как сестра за эти полтора года стала, даже к Айсу смогла привыкнуть, но сейчас все по-другому. Удивительно, конечно, Рыжий все равно как ребенок во многих вещах, глаз да глаз за ним нужен, но рядом с ним почему-то спокойно. Он по-другому, не так как я смотрит на жизнь. Понятно, что он старше, и досталось ему прилично. Не думала раньше, что человек может быть мягким и сильным одновременно. А еще он умеет обходиться самым малым и не парится, что у него чего-то нет. Все, как и писал тогда в дневнике — «не хочу быть богатым, хочу быть свободным». Сегодня, у Леднева, когда немного в себя пришла после разговора, подумала о том, почему они с Рыжим дружат, по-настоящему дружат. И почему Ник за ним чуть ли не на край света летал, вытаскивал из индийской тюряги. Луиза ошибалась, дело не в бизнесе, не в том, что проект Леднева зависит от Дани. Просто Рыжему ничего от Ника не нужно, потому что идеалист, нищий гордый бессеребреник, как назвал его Савельев. И что может позволить себе быть таким каким хочет, а не каким его хотят видеть. И не будет меняться в угоду кому-то… Когда увидела его тогда в очереди в «Утку» даже представить не могла, что такой ободранный фрик может оказаться таким…
Сегодня утром, когда ехали с ним в универ, смотрела как он в телефон уткнулся и пишет там что-то, почему-то подумала, что теперь все будет хорошо. Обязательно будет.
Так хочу нажаловаться Дане, вижу его, такого смешного, всего в снегу, даже на бровях снежинки были, когда в квартиру зашел. Чудо рыжее, ну вот как его можно не любить?! Гляжу, как он, отряхиваясь, снимает сначала куртку, потом шарф, садится на пуф в коридоре, развязывает шнурки на кроссовках и вдруг отчетливо понимаю, что на месте Леднева поступила бы точно так же. Может, не так хладнокровно и цинично, но я бы не допустила, чтобы рядом с любимым человеком был кто-то такой как Матвей или Луиза, или Макс с его отцом. Я просто не смогла бы по-другому.
— Ну, что случилось? Рассказывай. — Обдает меня запахом сигарет, чувствую его колючую холодную щеку на своей.
Когда все успело поменяться, никогда прежде так не разговаривал со мной. Требовательно что ли. Как будто я должна отчитываться! Ну ладно, но наверняка опять поругаемся!
— А чего рассказывать. Ты же сам хотел, чтобы я с Матвеем все прояснила, вот и прояснила. Да так, что если б не Ник, забравший меня из его квартиры, не знаю, где бы сейчас вообще была!
— Не понял. Ты пошла к Савельеву домой? Зачем? Зачем ты вообще с ним встречалась?! Что он сделал?! Почему мне не сказала, что будешь с ним разговаривать?
Ого! Даня даже покраснел. Стоит напротив меня, каланчой возвышается и сердится, явно очень-очень сердится.
— Так ты сам спрашивал про него! Ты же сам говорил… вот я и порвала с ним! А ты с Луизой? Она знает? Ты зайти не успел, сразу допрос устроил!
Ну вот, опять кричу на него. Какие вообще ко мне претензии, а?!
Сгребает меня в охапку, прижимает к себе крепко, почти до боли, даже дышать сложно. Вот ведь…
— Что он сделал, Маш? Почему мне не сказала? — Снова повторяет свои вопросы, но уже мягче, значительно мягче. — А Ник как там оказался?
Целует в макушку и по спине так нежно гладит, что я, наверное, сейчас разревусь. В истеричку с ним превращусь скоро!
Даня сидит, вытянув ноги, облокотившись на спинку моей кровати, а я лежу рядом и пересказываю ему свой разговор с Савельевым. Он молча слушает, даже еще ни разу не сказал, какая я дура, что пошла домой к Матвею.
— Это ты прости меня, — вдруг произносит. — Я не знал ничего про него, Ник особо не рассказывал. Но дело не в этом, мне не нужно было тебя отпускать. Одну. И вообще я не думал…
— Чего не думал-то?
— Что ты и правда решишься. Я мало, что могу тебе предложить, Маш.
