Софи Кинселла - Тайный мир шопоголика

— Моя прическа! — в смятении вопит Дженис, обозревая себя в зеркало. — Я успею вызвать парикмахера до приезда фотографа?

— Вряд ли у нас на это есть время. К тому же вы прекрасно выглядите, — убеждаю ее я. — И нам важно, чтобы на фото вы смотрелись как можно естественней. Обычные честные граждане.

Я оглядываю гостиную в поисках трогательных деталей, о которых можно упомянуть в статье.

«Открытка на юбилей свадьбы, присланная сыном, гордо красуется на чистой каминной полке. Но в этом году праздника у Мартина и Дженис Вебстер не предвидится».

— Я просто обязана позвонить Филис! — кричит Дженис. — Она жуть как удивится!

— А вы не служили в армии? — задумчиво спрашиваю я Мартина. — Или пожарным не работали? Что-то в этом роде. Прежде чем стали турагентом?

— Нет, детка. — Мартин хмурит брови. — Разве только в школе был бойскаутом.

— Прекрасно! — оживляюсь я. — Пойдет. «Мартин Вебстер трогает свой скаутский значок, которым он так гордился в юности. Всю свою жизнь он трудился и служил на благо общества. И сейчас, на пенсии, он должен получить заслуженное вознаграждение за тяжкий труд. Но финансовые воротилы обманом выманили у него последние, с таким трудом накопленные средства. И „Дейли уорлд“ хочет знать… »

— Я снял ксерокопии всех документов, — сообщает Мартин. — Не знаю, пригодятся или нет…

— Спасибо. — Я принимаю из его рук ворох бумаг. — Я их внимательно прочитаю.

«Когда добропорядочный гражданин Мартин Вебстер получил письмо из банка с предложением сменить вклад, он справедливо рассудил, что финансовым экспертам виднее, как лучше распорядиться деньгами.

А две недели спустя он узнал, что эти люди хитростью отняли у него шанс напремиальные в размере20 000 фунтов.

— Эта история окончательно подорвала здоровье моей жены, — сказал он. — Я так за нее волнуюсь». Хм….

— Дженис? — Я невинно смотрю на нее. — Вы себя хорошо чувствуете? Вас… ничего не беспокоит?

Она отворачивается от зеркала и признается:

— Немного нервничаю, если честно. Я всегда волнуюсь, если мне предстоит фотографироваться.

« — Мои нервы совершенно расшатаны, — говорит миссис Вебстер дрожащим голосом, — ни разу в жизни меня так не предавали».

— Ну, этого, пожалуй, достаточно. — Я встаю и выключаю диктофон. — Мне, наверное, придется кое-что немного приукрасить для полноты картины, но вы ведь не против?

— Конечно, нет! — отмахивается Дженис. — Бекки, пиши что хочешь! Мы тебе доверяем.

— А что дальше? — спрашивает Мартин.

— А дальше… дальше нужно побеседовать с «Флагстафф Лайф». Выслушать, что они могут сказать в свое оправдание.

— Оправдание? Тому, что они сделали, не может быть никакого оправдания!

— Именно! — улыбаюсь я ему.

Возвращаюсь домой, кровь кипит от адреналина. Теперь осталось только получить цитату от «Флагстафф Лайф» — и можно приниматься за статью. Времени у меня в обрез — необходимо закончить к двум часам, тогда статья выйдет завтра утром. Господи, какой восторг! Почему никогда раньше работа не доставляла такого удовольствия?

Звоню во «Флагстафф Лайф», но девушка на коммутаторе сообщает, что все вопросы от прессы принимаются в другом месте. Она диктует мне номер, и он почему-то кажется мне знакомым. Я морщу лоб, но цифры набираю.

— Здравствуйте, — отзывается приятный голос. — «Брендон Комьюникейшнс».

Господи, ну конечно! У меня начинают трястись руки. Слово «Брендон» точно под дых ударило. Я про него совсем забыла, про этого Люка Брендона. Честно говоря, я вообще про всю свою жизнь забыла. И мне совсем не хочется, чтобы о ней напоминали.

Но ничего страшного, беседовать лично с Люком Брендоном мне не придется.

— Здравствуйте! Это Ребекка Блумвуд. Хм… Я бы хотела поговорить с кем-нибудь о «Флагстафф Лайф».

— Минутку, проверим… Да, это клиент Люка Брендона. Я вас соединю с его помощницей… — И голос смолкает, прежде чем я успеваю что-то сказать.

Боже.

Боже, я этого не вынесу. Я не смогу говорить с Люком Брендоном. Все вопросы я предварительно записала на листке, но буквы расплываются перед глазами. Я вспоминаю то унижение, что испытала в ресторане. Как мне стало тошно от его покровительственного тона, и как я поняла, что он обо мне на самом деле думает. Что я дура, пустышка.

«Нет, я смогу, — жестко говорю себе. — Я буду очень серьезна и говорить буду только о делах, и…»

— Ребекка! — раздается в трубке голос. — Как дела?

Это Алисия.

— Ой, — удивляюсь я. — Я думала, меня соединят с Люком. У меня вопрос по «Флагстафф Лайф».

— Да, конечно. Но мистер Брендон очень занятой человек. И я уверена, что смогу ответить на ваши вопросы.

— Что ж, хорошо, — помедлив, соглашаюсь я. — Но ведь они не ваши клиенты, кажется?

— Уверена, что в данном случае это не имеет никакого значения, — со смешком отвечает Алисия. — О чем вы хотели спросить?

— Так… — я пробегаю глазами список вопросов. — Намеренно ли «Флагстафф Лайф» предложил своим клиентам сменить счета непосредственно перед официальным объявлением о начислении бонусов? Знаете, некоторые из их клиентов очень много на этом потеряли.

— Да… Камилла, я буду копченую семгу с салатом.

— Что? — переспрашиваю я.

— Простите, да, я вас слушаю, Ребекка. Записываю… Боюсь, мне придется сначала все узнать и потом перезвонить вам.

— Но мне ответ нужен сейчас! — возражаю я. — Материал должен быть готов через два часа.

— Поняла. — Голос Алисии снова удаляется: — Нет, копченую семгу. Ну ладно, тогда курицу в китайском соусе. Да, — голос снова звучит рядом, — Ребекка, у вас есть еще вопросы? Знаете что, может, я просто пришлю вам наш последний пресс-релиз? Там вы найдете ответы на все, что вас интересует. Или перешлите свои вопросы по факсу.

— Отлично, — резко отвечаю я, — непременно. — И кладу трубку.

Какое-то время я просто смотрю в никуда и размышляю. Вот стерва, говорила со мной как с дурой. Даже не потрудилась выслушать, что меня интересует.

Я вспоминаю, что в чью бы пресс-службу я ни позвонила, ко мне всюду так относились. Никто никогда не торопился ответить на мои вопросы. Мне всегда говорили, что сейчас переключат на другого человека, потом обещали, что перезвонят, и никогда не перезванивали. Раньше мне было все равно — даже нравилось висеть на телефоне и слушать музыку (все равно это интереснее, чем вычитывать всякую финансовую муть). Раньше меня не волновало, воспринимают ли меня всерьез.

Но сегодня мне не все равно. Сегодняшнее дело кажется мне важным, и я хочу, чтобы меня воспринимали всерьез.