Ульяна Соболева - Черные Вороны. Реквием

Я поселил её в комнате, где пару дней назад отлеживался Фима, после перестрелки в автопарке. Надо будет взять мелкую в магазин и пусть купит себе туда все что надо. Она ж девчонка, наверняка требуется ей там что-то…девчачье.

а сам сидел с бокалом виски на диване и лихорадочно думал. Пока все идет по плану. Только Андрей мне казался уже далеко не тем, кем я представлял его себе перебирая все то что нарыл в большую и толстую папку. Граф не так прост, как мне казалось, и далеко не идиот.

Я видел в нем эту хватку, как у Ворона. Убрать его с дороги будет непросто. Но разве я когда-нибудь искал легкие пути? Чем сложнее квест тем интересней его разгадать. Я собирался выйти победителем в этой войне, не зря же я её затеял и думал о ней годами, и я найду слабину и у Ворона, и у Графа. А точнее я уже ее нашел. И несколько раз ударил по ней, чтобы проверить на прочность. Не прочно. Тонко. Больно. Значит туда и будем бить.

Вечером зачистка Сараевских. Посмотрю что он из себя представляет.

Глава 21

Герман сам впустил меня в дом. С совершенно невозмутимым видом, будто ничего не произошло. Он даже поцеловал меня, как всегда после расставания. Забрал чемоданы, поставил у порога.

— Я приготовил тебе твой любимый коктейль. Охрана не появится до утра, так что у нас вся ночь впереди.

Я шла следом за любовником, и мне не нравилось его спокойствие, меня настораживало, что он не набросился на меня с обвинениями. Я ожидала чего угодно только не этого. Я слишком хорошо знала Германа, чтобы понять — он спокоен, потому что ему нечего опасаться, потому что в отличие от меня, он все знает и все продумал. Сколько времени у него было на то, чтобы захлопнуть меня в ловушку? День? Два? Неделя? Как давно он знает обо мне и Чернышеве и что именно?

— Я заказал ужин из итальянского ресторана, скоро накроют на стол.

— Я не голодна. Герман, не тяни — говори.

Он прищурился и улыбнулся — ласково, как кот, играющий с мышкой, которая точно никуда не денется.

— Давай сначала выпьем.

— Я не пришла сюда распивать с тобой коктейли и ужинать при свечах, ты заставил меня это сделать. Так что говори или…

— Или что? Куда ты пойдешь, Василиса? Петь по кабакам? Ведь у тебя нет ни копейки. Старая любовь не ржавеет, верно? Ничего ее не берет — ни время, ни расстояние, ни подлость самого объекта страсти?

Он не называл меня Василисой с тех пор как мы стали любовниками, с тех пор как он купил мне новые документы.

Я промолчала, мне было нечего ему ответить. Сейчас не помогут ни ложь, ни притворство. Герман знал слишком много, я видела по его лицу, по взгляду, что он приготовился к этому разговору, как я готовилась к своей мести — тщательно и все продумав.

— Браво! Ты сделала меня как мальчишку! Отымела по полной программе, даже моим врагам не удавалось так водить меня за нос. В какой-то мере я восхищен. Только ты разочаровала меня. Ты его простила да? Простила, после того как он бросил тебя как ненужную собачонку, после того, как умер твой сын, после того, как все эти годы он даже не вспоминал о тебе — ты его простила.

— Я люблю его, — тихо ответила и отпила коктейль из бокала. Герман кивнул.

— Конечно, любишь, иначе ты бы завершила начатое, а так скисла посреди дороги, а ведь могла загнать его в угол, да так, чтоб не выбраться. Я взял на себя смелость закончить начатое. Ты помогла мне затянуть удавку.

Я поставила бокал и с ужасом посмотрела на Германа:

— Что ты имеешь в виду?

— То, что вы нарыли с Генадьевичем, помогло мне вытянуть дело на свет и запустить механизм заново. Твой любимый предстанет перед судом и получит заслуженное наказание.

Я вскочила с кресла:

— Это был несчастный случай, который подстроили Алена и Рахманенко! Нельзя судить дважды за одно и тоже преступление.

Герман закурил сигару, налил себе коньяк.

— За одно и тоже — нет, а за другое очень даже можно. Это Чернышев тебе сказал, что все подстроили Алена и тесть? А ты уверенна, что это правда? Например, ты не знаешь самого важного — пострадавший и Артур были знакомы. Они вместе проворачивали грязные делишки — сбывали ворованные автомобили. За сутки до аварии они поссорились дома у потерпевшего. Вдова рассказывала, что Артур ушел от них с угрозами, ее муж не выплатил положенной суммы. Кстати, после его смерти доля партнера автоматически переходила к Артуру.

Я судорожно глотнула воздух, мне становилось не по себе. Я чувствовала, как меня затягивает в зыбкую трясину, в сети, которые расставил для меня Герман, и что я иду прямо к нему в лапы.

— Это ложь! Того мужчину сбил автомобиль и он умер сразу после аварии.

— Неужели? А вот судмедэкспертиза утверждает, что он умер после ударов по голове чем-то очень тяжелым. Я расскажу тебе, как все было — Чернышев повздорил с напарником, забил его до смерти, испугался, перенес к себе в машину, отъехал на несколько километров, влил несчастному в рот водки и положил под колеса автомобиля, а потом наехал на него, сымитировав несчастный случай.

— Ложь! — истерически закричала я, а Герман захохотал мне в лицо:

— Ложь, которая очень быстро станет правдой. Например, мы можем поднять документы с обыска машины и найти в них записи о бутылочных осколках и следах крови потерпевшего в салоне автомобиля. Например, они могли тогда потеряться. В общем, десятка твоему любимому обеспечена.

Я схватилась за горло, мне стало трудно дышать.

— А если учесть его криминальное прошлое… так обвинитель может сплясать победный танец прямо сейчас.

— Какое криминальное прошлое? — пробормотала я

— А ты не знала? Чернышев сидел по-малолетке за кражу. Отсидел от звонка до звонка, а потом пошел в армию, на суде это учтут, и не в его пользу.

Я медленно села на стул. Это был мат. Быстрый, в три хода. Шах и мат. Герман отсалютировал мне бокалом и улыбнулся. Он знал, что победил.

— Чего ты хочешь. Герман? Ведь ты непременно чего-то хочешь?

— А если нет? Если я просто отмстил тебе, как ты ему? Может мне достаточно разлучить вас и смотреть, как он гниет в тюрьме, а ты снова спиваешься?

У меня начали трястись руки, я поднесла ко рту сигарету, и Герман дал мне прикурить от позолоченной зажигалки.

— Верно, я чего-то хочу. Точнее у меня вначале к тебе вопрос — за что ты его так любишь? Назови мне хоть одну причину и, возможно, я подумаю о том, как пойти тебе на уступки. Что в нем есть, кроме молодости? Постоянно стоящий член? Деньги? Власть? Что тебя к нему так тянет? Почему ты не смогла забыть его все эти годы, несмотря на то, что я дал тебе все?

Теперь усмехнулась я: