Татьяна Лисицына - Любовь под соснами (СИ)
Кристина устремилась к двери, чувствуя, что готова запустить чем-нибудь тяжелым в новоиспеченного начальника долбанного агентства. В коридоре налетела на Олега, с ним они частенько болтали, перебрасывались риэлторскими байками. Из его рук посыпались бумаги.
— Прости! — она нагнулась, помогая их собрать. Сидя на корточках, поймала встревоженный взгляд Олега.
— Что с тобой такое?!
— Неважно, — она сунула собранные листки в его руки, собираясь убежать. Он схватил ее за локоть.
— Эй, я собираюсь выпить кофе, пойдешь?
— Не хочу! — она рванула руку, но он крепко держал ее. — Послушай, ты же на машине? — Кристина нетерпеливо кивнула. — Подбросишь меня до метро?
— Ладно, только быстрее.
Она забралась в Кошку и уронила голову на руки. Черт! Что же теперь делать? Сегодня последний день платежа по кредиту, а ей не у кого занять денег. Вспомнилась Корзина. Если бы они только не поссорились. Сердце защемило от боли. Как же плохо, что она осталась совсем одна. В окно с ее стороны постучали. Она опустила окно.
— Твое место справа от водителя, — буркнула она Олегу.
— Выйди-ка, что покажу, — вид у Олега был загадочный.
Она выскочила из машины, запахивая шубку. Олег нагнулся к ее самому уху и отчетливо произнес:
— Говорю тебе как врач, тебе просто необходимо выпить чашку горячего капучино. — Не спрашивая разрешения, он открыл водительскую дверь машины, повернул ключ, прихватив ее сумку с переднего сидения. Щелкнув сигнализацией, взял девушку под локоть. Кристина чувствовала себя такой слабой и измученной, что решила не сопротивляться.
Они выпили по две чашки кофе, и Кристина рассказала ему все. Олег внимательно слушал, не отрывая от ее лица внимательных серых глаз. Она поймала себя на мысли, что у него хорошее лицо, не красивое, как у Сергея, не хитрое, как у Витьки, а именно хорошее, доброе. Лицо порядочного человека, как сказала бы мама. К сожалению, мужчины с такими лицами ей не нравились. Но разговаривать с Олегом было очень приятно. Кристина уже почти успокоилась и даже успела поразмышлять на тему, не занять ли денег у Корзины. Ну, потребует она с нее секса. Что стоит двум одиноким бабам пожалеть друг друга? С одного раза от ее тела явно ничего не убудет.
— Ты не слушаешь меня?! — прервал ее размышления Олег. — Наверно, думаешь, где занять денег. — Кристина горько улыбнулась. Знал бы ты, милый, какая я дрянь, бежал бы подальше от меня и даже кофе не поил. — Я вот что хочу тебе сказать. То, что тебя лишают денег, не случайно. Это обязательно что-то означает. Возможно, тебе стоит поголодать или поменять работу, а возможно, тебе не следует жить в этом доме. Ты обязательно разберешься. — он слегка коснулся ее руки, чтобы привлечь внимание. — Знаешь, что я слышал про ипотеку? — Кристина подняла брови. — Ипотека — дорога в ад. Человек собирается взять больше денег, чем ему положено по карме. Наказание за это очень жестокое. Многие теряют все. Руководители банков прекрасно об этом осведомлены. Лишь очень немногим удается изменить карму и выплатить проценты. В Подмосковье даже есть такой поселок из бараков. Там живут те, у кого забрали квартиры.
— Утешил, называется, — фыркнула Кристина. — Что же ты мне раньше об этом не сказал?
— Откуда я знал, что ты возьмешь кредит?! Видимо, это должно было произойти. Очередной поворот судьбы. Главное, правильно вписаться в поворот и не вылететь на встречку. А для этого что нужно сделать?
Кристина молчала, размышляя, не издевается ли над ней ее знакомый.
— Ну же, водитель, — настаивал Олег. — Что ты делаешь перед поворотом?
— Сбрасываю скорость.
— Умница. Остановись и подумай, что ты делаешь не так. Расскажу о себе. Лет пять назад я был на грани, подумывал о самоубийстве, а потом вдруг встретил ее. Причем встретил в таком месте, куда бы никогда не попал, не оказавшись на краю. Понимаешь? Она спасла меня и женила на себе. А сейчас я очень счастлив.
— Хотелось бы мне, чтобы меня тоже кто-то спас, — пробормотала Кристина. — И замуж взял. — она вдруг подумала о Витьке, о том, как хочет обнять его, прижаться к нему всем телом, почувствовать его наглый поцелуй. Нет. Витька будет спасать кого угодно, но не ее.
Олег подозвал официанта и попросил счет.
— Посидел бы еще с тобой, но жена ждет, чтобы погулять. Беременная она, а одна выходить боится. Скользко сегодня.
Сердце Кристины обожгло привычной болью, Витька, наверно, тоже водил жену на прогулку вокруг кратовского озера. Хотя нет, они тогда там не жили. Значит, в парк.
Они вышли на улицу.
— Ну что, пока?
— Ты же хотел, чтобы я довезла тебя до метро?
Олег смущенно улыбнулся.
— Да я на машине. Когда ты чуть не сшибла меня в офисе, я понял, что тебя нельзя отпускать. Бывают моменты, когда нельзя садиться на руль.
— Спасибо, — Кристина сжала его руку. — Слушай, а ты правда врач?
— Да, работал на скорой помощи, пока не начал выпивать. Моя жена работала психологом в группе анонимных алкоголиков.
Несмотря на то, что во внешнем мире ничего не изменилось, после разговора с Олегом Кристина почувствовала себя спокойнее. Погладила Кошку по панели, включила «Радио Классик». А может правда ей не стоит бороться за Двенадцать сосен? Но как же она без них? Без Паши, Пети, Иудушки? Она же обещала Андрюшке, что будет за ними ухаживать и никогда не продаст. А слово надо держать. Да и не представляет она другого такого места, которое бы стало ее домом.
Глава 38
Третий концерт Рахманинова, который передавали по радио, окончательно примирил Кристину с жизнью и заставил поверить в себя. Завтра будет новый день, и она обязательно что-нибудь придумает. Завтра ей позвонит кто-нибудь из бывших клиентов или по рекомендации. А сегодня нужно слушать прекрасную музыку и смотреть, как на лобовое стекло опускаются и тают пушистые снежинки.
Дом, освещенный одиноким фонарем, зиял темными окнами, словно пустыми глазницами и казался зловещим. Кристина почувствовала холодок одиночества. Как же хочется тепла и ласки, чтобы дома тебя ждал любимый человек. Она заморозила пальцы, пока открывала металлические ворота и с удовольствием юркнула в теплую машинку, чтобы загнать Кошку внутрь. Щелкнула сигнализацией, закрыла ворота и пошла по дорожке к дому, оставляя на свежем снегу одинокие следы.
Включив свет, Кристина осторожно прошла в гостиную, содрогаясь от мысли, что Марина опять будет там, напоминая о совершенном зле и непрощении. Ее накажут в следующей жизни, а может быть, уже в этой. Отнимут все, что она с таким трудом добивалась, вновь сделают беженкой.
Кристина старалась не смотреть на стул, пока проходила мимо, но проклятое боковое зрение услужливо показало светлую прядь волос.
Нет! Не надо! Оставь меня в покое! Я не знала, что ты моя сестра!
Кристина почувствовала, что ей стало трудно дышать.
Не приходи больше!
Она зажмурила глаза, как в детстве, и с вытянутыми руками осторожно двинулась вперед. Кажется, она нашла выход. Ходить с закрытыми глазами. Неожиданно Кристина почувствовала боль в коленке. Вот черт! Наткнулась на угол лестницы. Когда она успела пройти всю комнату? Потирая ногу, она пошла вверх по лестнице в спальню. Очень хорошо, что не хочется есть. Находиться в столовой выше ее сил. Может быть завтра, когда будет светло. Завтра все будет по-другому.
В своей комнате Кристина сбросила одежду и, закутавшись в халат, устроилась на маленьком диванчике, пододвинув к себе столик с ноутбуком. Работа над романом спасет ее. Она опишет свою боль, тревоги, сомнения, свою неправильную любовь к Витьке, их греховно-прекрасный секс. Витька часто говорил, что не испытывает угрызений совести: то, что так чувственно, не может быть плохим.
Кристина отредактировала очередную главу и выложила ее в самиздате. Зашла в комментарии. Садко уже был здесь, комментируя прочитанное. На предыдущих страницах разворачивалось обсуждение: каково это — любить чужого мужа. Некая читательница под ником «изменница» рассказывала собственную историю, как боролась за свою любовь: она была то нежной и ласковой, то злой и холодной. Назначала свидания и не приходила, и появлялась, когда ее не ждали. Сбитый с толку оппонент начал совершать ошибки. Жена выгнала из дома, соперница приняла, превратившись в мягкую и женственную подругу.
Кристина фыркнула. Она не собирается бороться. Выбор должен сделать мужчина. Нельзя на него давить. Это нечестно. Так и ответила.
Садко едко заметил: автору подобного романа странно говорить о честности. Главная героиня собрала все библейские грехи, да еще и не чувствовала раскаяния. Он просто убежден, что автор пишет собственную историю, банально изливая душу и подготавливая следующее убийство.
