Мелисса Натан - Гордость и предубеждение Джасмин Филд
Частично изменения были связаны с тем, что они теперь репетировали в театре, который был свободным всю неделю перед спектаклем. Это привнесло в репетиции больше трепета и страха. Миссис Беннет сыпала анекдотами даже больше, чем прежде. Мистер Беннет расхаживал по залу, выпятив свой великолепный живот и с тоской поглядывая в зрительный зал. Остальные актеры теперь говорили громче и быстрее, чем в заплесневелом церковном зале.
Но главное, что изменилось, — это сам Гарри, которого теперь было не узнать. Он стал приветлив со всеми, вел себя очень просто и доступно. В перерывы он разговаривал с актерами, интересуясь их мнениями и переживаниями по поводу своих ролей. Так что теперь, в интерьере викторианской роскоши, все чувствовали себя даже более раскованно, чем на репетициях в замызганном помещении церкви.
Настроение Гарри сказалось и на его режиссерской деятельности. Сами репетиции стали проходить спокойнее, актеры были довольны, и с каждым днем спектакль становился все лучше. Единственной, кому новый стиль Гарри не слишком пришелся по душе, была Сара Хейз. Джаз вновь ощутила в себе способность ненавидеть, особенно наблюдая, с каким презрением Сара смотрела на каждого, с кем в тот или иной момент разговаривал Гарри. Хотя Джаз теперь понимала — и от этого ей было стыдно, — что ее ненависть к красавице актрисе объясняется прежде всего ее всепоглощающим страхом, что в один прекрасный день Сара действительно отнимет у нее Гарри. Нельзя было не признать, что эта женщина необыкновенно хороша — этакое изысканное насекомое. И создавалось впечатление, что Гарри даже было приятно, когда Сара в очередной раз спрашивала у режиссера совета. Одно из двух: либо он просто демонстрировал невероятное терпение, либо ему нравились ее заигрывания. Не мог же Ноубл не видеть ее коварство? Джаз пыталась себя убедить в объективности собственных наблюдений, на которые никак не влияли ее тайные надежды.
Но надежды надеждами, а факты фактами: она была единственной в труппе, кому Гарри теперь практически совсем не уделял времени. Пару раз Джаз поймала на себе его взгляд, но и этот взгляд теперь стал другим: более задумчивым, чем раньше, и в нем читалась явная ностальгия. «Возможно, он думает о том, что еще удачно отделался», — пришло в голову Джаз. Теперь стоило ей взглянуть на него, как он тут же отворачивался.
Сцены, в которых они оба были заняты, давались Джасмин с большим трудом и были по-новому мучительны для нее. Чем ближе был знаменательный вечер, тем спокойнее казался Ноубл. Джаз же, наоборот, чувствовала себя все более и более беззащитной и страшно напуганной. Это было глупо, но когда она стояла на сцене, то казалась себе ничтожно маленькой, и у нее начиналось головокружение. На Джаз огромной черной тучей наплывал день спектакля; придется выйти к публике, которая заплатила деньги, и не забыть ни одного слова роли, и при этом еще двигаться по этой сцене. Оставалась всего одна неделя.
— Нет-нет, ты можешь сыграть эту сцену лучше. О чем думает Лиззи? — спросил как-то Гарри под самый конец репетиции одной из финальных сцен, когда Джаз, невнятно проговорив свой текст, замолчала.
— Она думает, что… — Джаз покраснела, — …что любит Дарси, но что он из другого крута.
Гарри кивнул.
— Что, как мы все знаем, просто смешно. И, что мы тоже знаем, а Лиззи пока нет, Дарси отвечает ей взаимностью. Так что в этом отрывке должна сквозить драматическая ирония, ты согласна?
Джаз наклонила голову.
— Хотя, возможно, — продолжал он терпеливо, — ты сегодня не очень сосредоточена. В таком случае мы зря тратим время. Ты согласна?
Она униженно кивнула.
— И к тому же талант, — продолжал он.
Джасмин, нахохлившись, уставилась в пол сцены. Там было множество разных отметин и кусочков блестящей клейкой ленты, по которым рабочие сцены знали, куда и как следует ставить декорации в темноте. Все актеры сидели молча, только Сара начала громко и притворно кашлять, вызвав тем самым у Джаз страстное желание задушить ее.
— Послушай, Джаз, — мягко сказал Гарри, — эта неделя самая тяжелая. Но, возможно, следующая будет самой счастливой в твоей жизни. Верь мне.
Он старался не смотреть на нее долго. Джаз действительно изменилась после той истории с ее сестрой и Уильямом Уитби. Такое чувство, будто вся ее нервная система, которая до сих пор была надежно защищена толстым слоем дерзких острот, теперь обнажилась. Время от времени он ловил в ее глазах страх. Несчастье, случившееся в семье, вызвало у Джасмин как раз те реакции, которые он так безуспешно пытался получить во время своей идиотской игры в Откровенность.
Гарри одолевали терзания. Должен ли он сейчас помочь ей избавиться от своего страха? Или лучше оставить все как есть и радоваться, поскольку игра Джасмин неожиданно обрела новую глубину?
На завтра был назначен прогон всей пьесы, на послезавтра — техническая репетиция, а затем, в следующие два вечера, уже генеральная репетиция. Потом день отдыха — и спектакль! Джаз с трудом в это верила. Она очень боялась, что Гилберт опубликует свой пасквиль как раз накануне или даже в день спектакля, что вызовет еще большую сенсацию, и тогда ей придется выдержать в тот день двойное унижение. Просто кошмар какой-то!
После того как Гарри закончил репетировать с ней сцену, Джасмин села в конце зала и стала наблюдать, как он работает с Джеком и Джорджией. Что придает его лицу такую мужественность: римский нос или эти скулы, словно выточенные из гранита? Джаз не знала. Да и какая разница? Она стала наблюдать репетицию.
К Джеку и Джорджии не было никаких замечаний: они эту сцену прошли уже много раз. В этом эпизоде юные влюбленные Джейн Беннет и мистер Бингли впервые встретились. Они посмеялись над какой-то шуткой, и, к удивлению Джаз, Гарри смеялся вместе с ними. Судя по жестам и движениям Джорджии, ей теперь было гораздо легче общаться с Джеком, чем в первое время после их разрыва. И еще одно заинтересовало Джаз: Джек явно с трудом сдерживался, чтобы не прикоснуться к ее сестре. И держался при этом не как уверенный в себе любовник, а совсем иначе, как мужчина, считающий, что на большее ему и надеяться нечего.
Перемена налицо! Черт возьми, что же произошло? Как же она упустила? И как же Гарри это позволил?
Джаз решила после репетиции попросить Джорджию подвезти ее — если только она сама поедет домой — и выяснить, что же происходит.
В этот момент пришла Кэрри. Она несла два красивых платья, и вид у нее был крайне возбужденный.
— Надеюсь, они вам понравятся, — сказала она Джаз тихим, совсем девичьим голосом.
Джаз взяла платья и потеряла дар речи. Она почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Господи, это уже становилось смешным — в последнее время абсолютно все вызывало у нее слезы.
