Кассандра Брук - Со всей любовью
Пирс выглядел затравленным, а некоторые посольские жены принялись усердно восхищаться видом.
«Актер, который играет Вальмона, – продолжала она громким голосом, – он придет? (Пирс в трех шагах от нее стал еще бледнее.) – Как я слышала, у него репутация соблазнителя – талант, которым я в мужчинах восхищаюсь, хотя на мне ему его испробовать не требуется: я знаю, что мне нравится. Как, полагаю, и большинство молоденьких девушек в этом городе».
Тут она устремила на Пирса сверлящий взгляд.
«Обязанностью поверенных в делах всегда было обеспечивать заезжим знаменитостям подобающий прием. Полагаю, мистер Конвей, вы не пренебрегли вашим долгом в этом отношении. Утешение, черпаемое у женщин, очень способствует игре актера как на сцене, так и вне ее, – во всяком случае, так говорил мне Кларк Гейбл. Уверена, вы со мной согласны. И вам, конечно, было приятно оказать необходимые услуги – кто из нас не любит быть полезным?
Пирс почувствовал необходимость отлучиться в сортир. Я уловила легкую улыбку на губах Эстеллы.
«Достаточно для сведения счетов? – шепнула она. – Или вы хотите еще?»
Я покачала головой. Вскоре Эстелла отбыла в театр.
Мне оставалось свести еще одни счеты, но я передумала. С Эстебаном. В конце-то концов его пронырливый братец достиг куда большего успеха, чем все мои отлично продуманные планы, как вытряхнуть из Пирса его романтичные грезы. Моя заявка на вложение в «Плейбое», конечно, ввергла меня в жуткий ужас, но она подействовала на Пирса самым чудесным образом. Кроме того, я в долгу у Эстебана за два неповторимых впечатления. Теперь я могу лелеять воспоминания, как меня ублаготворяли на Тарта де Санта Тереза, а затем под одобрительными взглядами стервятников. А если нас теперь отправят на Гаити, как угрожают, в них я могу черпать поддержку на протяжении темной ночи моей души.
Итак, мои Сто Дней завершились, как к концу месяца завершится и наше пребывание в Испании. Я пропустила Уимблдон и стосковалась по тебе. Но я знаю, что в глубине сердца больше всего я истосковалась по моему такому глупому и такому мудрому мужу, который теперь окружает меня нервной нежностью. Сегодня утром он спросил: «Кто такой этот Эстебан?»
Естественно, я ему не сказала, а только обронила: «Меньше всего ангел».
«В таком случае не стану спрашивать, в какой плоти».
И в глазах у него на мгновение блеснул прежний Пирс, которого я люблю. Может быть, жизнь действительно возвращается к трупу. Может быть, мне захочется пригласить его на просмотр того, что увидел фотограф. Может быть, братец Эстебана продаст оставшиеся фотографии прозагарному календарю на будущий год, и мы будем оживлять нашу сексуальную жизнь из месяца в месяц новым сюрпризом (что касается его) и старым воспоминанием (что касается меня).
А пока – береги Тома. Он золото, а я и не подозревала.
Скоро увидимся в Лондоне. Я черкну тебе строчку, когда именно.
Со всей любовью,
Рут.
P.S. Кстати, у тебя не найдется рецепта, пригодного для главы дипломатической миссии с его входящей и исходящей документацией? Просто, чтобы заморить червячка в случае необходимости. Ничего особенно сложного.
Английское посольство Мадрид 13 июля
Дорогой Гарри!
Последнее письмо наспех, перед тем как я передам дела Старому Нудиле и Пердуну. В данный момент СНИП изучает документы, о существовании которых я и не подозревал. Он даже обнаружил абсолютно нетронутый картотечный шкафчик – бесценный клад для СНИПов этого мира.
На домашнем фронте мрачные новости. Рут решила покарать меня, влюбившись. Но Рут остается Рут, и форма кары не из общепринятых: она подбила своего кавалера снять ее нагой (предположительно с помощью какого-то дистанционного управления, поскольку он стоит рядом с ней, как охотник над трофеем) и послать результаты в самую низкопробную желтую газетенку в Испании. Я фигурирую в качестве отсутствующего супруга.
Подтекст я понял совершенно ясно. Как, к сожалению, и МИД. Я вновь подумывал о моем уютном монастыре.
Но тут мне в голову пришел план, и я подбодрился. Мне вспомнилось, что кампания Наполеона Бонапарта, когда он вернулся с Эльбы, продлилась сто дней. Такой же будет и моя, но только она не завершится Ватерлоо. Мой соперник молод и незаслуженно красив, тем не менее я намерен нанести ему сокрушительное поражение с помощью всех средств, имеющихся в распоряжении английского джентльмена или, если на то пошло, английского прохвоста. Рут – красавица, и я ее люблю.
Я подумал, что для начала приведу себя в форму. Дипломатическая жизнь не способствует атлетическому телосложению, а тенниса я никогда не любил. Вместо этого я применю брошенный Рут тренажер по имени «Наутилус» – и буду наслаждаться ежедневной «разминкой», если это верный термин. Арнольд Шварценеггер может ничего не опасаться, другое дело – мой смазливый соперник.
Итак – СТО ДНЕЙ! Пожелай мне удачи.
Твой
Пирс.
P.S. Жена СНИПа удивительно похожа на бородавочника. По слухам, он познакомился с ней в Африке. Жаль, что в зоопарке.
Речное Подворье 1 20 июля
Рут, миленькая!
В полной растерянности, если не сказать в панике, я согласилась стать шестой миссис Бренд.
Том заверяет меня, что предыдущие пять были просто предварительными забегами, на которые он соглашался по доброте сердечной. Он не меняется, верно?
Но я люблю его.
И жажду увидеть тебя,
Джейнис.
Авенида де Сервантес 93 Мадрид 24 июля
Милая Джейнис!
Чудесная новость? Значит ли она, что ты беременна?
Заключительное слово о сдобной булочке. Я не удержалась от первого и последнего посещения библиотеки Британского совета. И из-за переплетенных в тома экземпляров «Иллюстрейтед Лондон ньюс» ясно расслышала, как наш новый посол спрашивал книги по альпинизму. Сдобная булочка выглядела вполне съедобной и словно бы была на удивление осведомлена в этом вопросе. Особенно после того, как посол объяснил, кто он такой.
Наклонившись вперед, она одолжила его предварительным осмотром глубины своего выреза, сопроводив это улыбкой, которая так хорошо знакома Пирсу!
«Я всегда мечтал взойти на Пиренеи», – услышала я его прочувствованный голос.
Девочка потянулась за книгой на верхней полке, обнажив щедрое пространство ничем не прикрытого солнечного загара. Джинсики еле-еле удерживались на бедрах.
«Может быть, вы захотите как-нибудь присоединиться ко мне на воскресенье?» – добавил он робко.
Ну что же, подумала я: вот еще одна ночь на голой горе – и еще одна утрата для дипломатической службы! Интересно, выберет ли он тот же уступ, что и его предшественник? Не думаю, что Пирс обрадуется, во второй раз оказавшись временным главой миссии в Мадриде, как по-твоему? Хотя после месяца-другого на Гаити кто знает?
