Хейли Норт - Доктор Любовь

Однако по ее тону не было заметно, чтобы она была обижена.

Хантер поискал под раковиной и, обнаружив флакон с чистящим средством, воспользовался еще одним бумажным полотенцем для того, чтобы протереть стол.

Даффи удивленно следила за тем, как тщательно, будто от этого зависела его жизнь, он полировал поверхность стола в том месте, где они занимались любовью. Хантер же, старательно вытирая стол, вдруг подумал, что, может быть, ему просто хотелось секса, не более того. Каждый парень, раздразненный грудью и оральным сексом, поступил бы так же.

– Мне понравилось быть твоей закуской, – сказала Даффи, пододвигая к нему мусорное ведро. – И твоим основным блюдом…

Хантер сунул скомканные полотенца в ведро, затем вытащил пластиковый пакет с мусором и заменил его новым. Тельма не была ханжой, но презерватив оставлять в доме ни к чему. Хантер с пакетом в руке вдруг остановился, осененный внезапной догадкой. Черт, да ведь мать все это специально подстроила! Возможно, Даффи лучше этого не знать. Ведь перед посещением магазина она так беспокоилась, что мать догадается об их непристойном поведении в ее доме.

– Что-то не так? – Даффи пытливо смотрела на него, и Хантеру на какое-то мгновение почудилось, что он высказывал свои мысли вслух.

Он намеревался оставить свои догадки при себе, но вдруг понял, что ему хочется поступить иначе. Ему хотелось делиться всеми своими соображениями с Даффи.

– Выходим через заднюю дверь, – сказал он, – я расскажу тебе по дороге, в машине.

– За нами кто-то гонится?

Хантер улыбнулся.

– В маленьких городках никогда не знаешь, кто постучит в твою дверь. – Оказавшись снаружи, он сунул пакет в мусорный бак.

– Но меня меньше всего заботит чье-либо преследование. – Хантер постарался, чтобы это прозвучало как можно беззаботнее, но далось это ему не так уж легко, поскольку он полагал, что Люси следует за ними по пятам.

– Вот как? – Даффи не так-то легко было провести.

– Именно, – сказал Хантер, открывая дверцу джипа для Даффи. – А сейчас я хотел бы услышать, о чем вы говорили с матерью.

Даффи расположилась на сиденье, и Хантер направился к месту водителя. Даффи подняла руку с растопыренными пальцами.

– Первое, – сказала она с широкой улыбкой, – богата ли я. Второе: получила ли я деньги в наследство или заработала. Третье: как именно я заработала деньги. И четвертое: знаю ли я, что в Пончатуле все особы женского пола старше двенадцати и моложе девяноста лет охотятся за тобой.

– О многом же вы успели поговорить.

Даффи продолжала улыбаться.

– Она говорила – я слушала.

– С Тельмой всегда так.

Хантер повернул за угол, собираясь выехать на автотрассу. И в этот момент он заметил машину Люси. Он мысленно возблагодарил Бога за то, что она не появилась, когда они с Даффи, забыв обо всем на свете, занимались любовью на кухне в доме Тельмы. При той привязанности, которую Тельма испытывала к Люси, она вполне могла дать ей когда-то ключ от дома.

И Хантер знал, что Люси не колеблясь воспользовалась бы им. Она плакала, признавшись, что написала письмо той шарлатанке Доктору Любовь, и пообещала больше не доставать его, и все же Хантер не был уверен, что она откажется от очередных попыток.

И хотя Хантер знал, что шансов завладеть его сердцем у Люси меньше, чем у снега выпасть в разгар лета в Луизиане, ему не хотелось причинять ей боль. А ей было бы больно, если бы она застала их с Даффи за их занятием на кухне.

Хантер надавил на акселератор и выехал на автотрассу. Ему стало не по себе.

Ведь Даффи точно так же кое-кому причинила боль.

Изменилась ли она с тех пор, как, будучи юной девушкой, нанесла душевную травму Алоизиусу?

– Похоже, ты слишком глубоко задумался, – сказала Даффи, возвращая его к действительности, в свое столь приятное для него общество. Она положила руку Хантеру на бедро. – Можно к тебе присоединиться? – В тоне, которым она задала вопрос, ощущалось горячее желание, а не недовольство.

Даффи сидела, повернувшись к нему, в естественной позе, не нервничая, совершенно не так, как она ехала из Нового Орлеана сюда. Ее глаза сияли, и она смотрела на него чуть ли не с обожанием.

Забудь про Алоизиуса.

Даффи изменилась. Это уже зрелая женщина, а не та обиженная девочка, какой когда-то была. Хантер сжал ее руку. Вспомнив о предупреждении Тельмы не разбивать его сердце, он сказал:

– Надеюсь, ты воспользуешься советом Тельмы.

Другой рукой Даффи нарисовала круг на его груди.

– Не бойся, – сказала она. – Это сердце я не собираюсь ранить.

Закрыв глаза, Даффи откинулась на подголовник. И, уверенная в том, что эти слова должны успокоить Хантера, она сделала то, что всегда делала в машине, когда расслаблялась, заснула.

Хантер вел машину по трассе в направлении Нового Орлеана, накрыв руку Даффи своей рукой.

Прошло четыре дня – и полжизни. Даффи сидела за туалетным столиком, вертела в руках серебряную заколку и никак не могла решить, закалывать ею волосы или оставить их распущенными. Решение не приходило, а в ушах звучал голос матери, твердившей о том, как неудобна эта заколка.

Хорошо бы рядом был Хантер. Он взял бы заколку в руки, положил ее на столик, а потом обнял бы Даффи и поцелуем заглушил все ее тревоги, связанные с предстоящим обедом по случаю дня рождения ее матери.

Даффи взглянула в зеркало и попыталась представить себе, что рядом с ней, почти касаясь ее, стоит такой родной и очень мужественный человек.

Она моргала и всматривалась, но видела в зеркале только свое лицо – слишком серьезные синие глаза; большой рот, чуть искривленный гримасой недовольства из-за предстоящего вечера; чистую, как всегда, кожу; волосы, спускающиеся чуть ниже подбородка. Внешне Даффодил Лэндри выглядела также, как, скажем, и месяц назад. Внутренне же она была совсем другой.

Последние четыре дня они с Хантером были неразлучны. Он посетил несколько благотворительных и общественных мероприятий, которые Даффи предстояло осветить в своей газете; она сопровождала Хантера при посещении ряда его офисов, где рядовые профаммисты колдовали над новым поколением пакетов программного обеспечения.

Даффи нарушила одно из самых твердых своих правил: позволила ему провести с ней ночь. И даже дважды.

Если бы накануне утром они не нежились вместе в постели, еще разгоряченные после утреннего секса, Хантер не присутствовал бы при телефонном звонке Джонни, напомнившей сестре о предстоящем обеде. А если бы его там не было, Даффи не пришлось бы приглашать его пойти с ней на этот обед.

Но случилось так, что она пригласила его, а принял это приглашение.

Даффи заколола волосы серебряной заколкой и критически оглядела себя в зеркале. Это выглядело слишком по-детски.