Жена поневоле - Нинель Лав
— Спокойной ночи, моя большая девочка, — ласково, улыбаясь, произнес Павел и не удержался, добавил: — Фотки пришли.
— Обязательно!
Закончив разговор, Кира поставила телефон на зарядку, позвала Лариона и, закрыв на ключ дверь кабинета, легла спать на диване…
51
Мам! Мы здесь! — кричала Алиса, махая руками и подпрыгивая на платформе от радости и нетерпения.
Светло-русые кудряшки падали на нежное лицо длинноногой худышки и на фоне южного загара казались еще светлее и кудрявее. На груди у Алисы висел новенький, дорогущий, подаренный недавно «дальним родственником», «фотик», с которым она ни на секунду не расставалась.
Пробираясь сквозь толпу устремившихся к выходу пассажиров, Кира вновь радовалась, что у Бурмистрова такой опытный и надежный телохранитель — Виктор, словно ледокол, «разламывал» людской движущийся навстречу поток, оставляя за собой широкий проход, в котором она и продвигалась вперед.
Кира помахала рукой дочери и с опаской посмотрела по сторонам, отыскивая знакомое лицо в толпе — встречаться на вокзале с бывшим мужем ей ужасно не хотелось. Взгляд скользил по лицам, не останавливаясь ни на одном — неужели на этот раз ей действительно повезло, муж отказался от попыток досадить ей своим присутствием и испортить радостную встречу с дочерями?!
Встретившись с младшенькой, они обнялись и поцеловались.
— Виктор, это моя дочь Алиса, — представила Кира двенадцатилетнюю худышку. — Алиса, это Виктор Михайлович — телохранитель Вячеслава Львовича.
Алиса сделала шутливый реверанс, взявшись двумя пальчиками за кончик шорт и немного растянув их. Виктор слегка кивнул головой — суровое выражение лица его при этом не изменилось.
— Мамулечка! Ты классно выглядишь! — сделала Алиса восторженный комплимент матери (за время их отпуска «мамулечка», и правда, очень изменилась: похудела, подстриглась, стала хорошо одеваться).
Кире и самой понравилось, как она выглядела сегодня — она долго вертелась перед зеркалом, пока не остановилась на новых узких, черных брючках, черных босоножках с высоким каблуком, голубой, летящей тунике с глубоким вырезом и жемчужном комплекте…
И наряжалась она, кажется, не только для встречи с семьей…
Подмигнув дочери, Кира польщенно улыбнулась, и в глазах ее вспыхнули веселые искорки.
— Лисенок, доставай свой фотик и поснимай нас…
От изумления Алиса открыла рот: мама не любила сниматься и всегда пряталась за спины других, а сейчас… Она вскинула фотоаппарат и сделала несколько снимков счастливого лица очень любимой, но совсем незнакомой матери, потом поснимала ее в полный рост, сделала несколько снимков вокзала.
И пока закрывала объектив крышкой и застегивала чехол, ее «малулечка» уже бодро «цокала» по платформе высокими каблучками, которые раньше терпеть не могла, к нужному вагону.
Алиса же осталась на платформе, удивленно глядя в спину матери наивно распахнутыми, голубыми глазами — неужели развод так благоприятно влияет на женщин? — этого она не знала. Но факт оставался фактом: из добродушной, полноватой домохозяйки за короткое время мать превратилась в стройную уверенную в себе бизнес-леди и даже обзавелась телохранителем.
Надо обязательно это запомнить на будущее!
Ирина Андреевна и Дмитрий Андреевич тоже очень удивились переменам, произошедшим во внешности дочери после развода — они почему-то были уверены, что развод сделает Киру несчастной и на время выбьет из жизненной колеи, и приготовились поддержать, подбодрить дочь, но оказалось, что она в этом совершенно не нуждается. Они думали, что ее новый, скоропалительный брак всего лишь спасение от обиды и разочарования бывшем мужем, и не ожидали увидеть ухоженную, цветущую, молодую и улыбающуюся женщину с искрящимися глазами.
Вместе с Кирой в купе втиснулся высокий, широкоплечий мужчина в темном летнем костюме и черной футболке, и Ирина Андреевна и Дмитрий Андреевич внутренне приготовились к знакомству с новым зятем, но очень удивились, когда мужчина, равнодушно посмотрев сначала на них, потом на гору чемоданов, сумок и пакетов, отступил в коридор и медленно пошел к выходу.
— Это Виктор — телохранитель, с Вячеславом вы познакомитесь позже, — с извиняющимся видом объясняла Кира, по очереди целуя мать и отца, и быстро сменила тему разговора. — А где Вика?
— У-у-у! — Дмитрий Андреевич закатил глаза к потолку и, высунувшись в коридор, громко позвал: — Вика! Заканчивай разговоры — пора выходить! Мама приехала!
— У нее Роман, — шепотом открыла тайну внучки Ирина Андреевна и печально улыбнулась. — Друг Сашеньки… Саша — это мой племянник, если ты помнишь, конечно… учится в мореходке, а ты же знаешь, как девушки реагируют на военную форму. Вот Виктория и увлеклась этим мальчиком.
— Вика? А не рано ли ей заводить романы? — недоверчиво переспросила Кира и, поставив на полку поданные ей отцом сумки и пакеты, вышла в коридор и заглянула в соседнее купе. — Сейчас мы разберемся с ее Романом!
Невысокая, юная девушка с длинными каштановыми волосами и внимательными, шоколадными глазами сидела рядом с худым, высоким юношей в морской форме и увлеченно обсуждала планы на завтрашний день.
— Вика, нам пора, — прервала Кира их беседу и, вместо, того, чтобы уйти, шагнула в купе.
Застигнутые врасплох молодые люди вскочили.
— Мамулечка! — Виктория обняла мать и поцеловала в щеку. — Знакомься: это Роман.
— Кира Дмитриевна.
— Очень приятно, — смутился молодой человек. — Роман Муромов.
Кира оценивающе посмотрела на очень симпатичного юношу и выбор дочери не одобрила — она не доверяла красивым мужчинам, а этот морячок со временем станет красавцем, если, конечно, срочно займется своей фигурой и прыщавой внешностью.
Под пристальным женским взглядом курсант мореходки смутился — ему показалось, что пытаются прочитать его мысли, а в том, что творилось у него в душе и голове, он и сам пока не разобрался. Одно он знал точно — эта девушка ему нравилась, но насколько важна для него ее московская прописка, он еще не решил, поэтому и смутился под оценивающим, материнским взглядом.
— Идем Вика, — сдерживая разочарование от выбора дочери, холодно произнесла Кира. — Нам пора ехать, Алиса уже заждалась на платформе.
Но дочь не собиралась так просто расставаться с молодым человеком.
— Мама, а можно Рома к нам домой поедет? — заискивающе попросила она в полной уверенности, что мать не откажет в гостеприимстве ее другу. — Поезд у него только через два дня — мы с ним завтра по Москве погуляем…
— В каком это смысле «погуляем»? — уточнила Кира.
— Я покажу Роману Москву, он же здесь ничего не видел.
— Конечно, покажешь, если с вами пойдет кто-нибудь из взрослых, — согласно кивнула головой Кира. — Простите, Роман, но принять вас у себя я не могу. Прощайся, Виктория.
«Облом» прогулки и отказ матери, да
