Елена Лагутина - Экспедиция в любовь
У него действительно было отвратительное настроение: вчера он отослал на конкурс свои документы без всякой надежды — так, на всякий случай. Вдруг Салмина по дороге на работу ногу сломала или чумой заболела?.. Впрочем, и это не помогло бы, ее шеф наверняка все отправил бы сам. Эх, если бы не эта настырная Машка со своей работой, можно было бы надеяться на получение гранта…
Но Лена сказала в трубку такое, что Вадим немедленно собрался и пулей вылетел из института, торопясь к тому самому бистро, в котором завязывались их отношения.
Леночка уже сидела за столиком, внимательно разглядывая в зеркало пудреницы крошечный прыщик на лбу. Шувалов подлетел к ней и, плюхнувшись на стул, тихо прошипел:
— Ну, что там у тебя насчет конкурса? Почему ты ляпнула, что Салминой его не выиграть?
— Да просто потому, что она не отослала документы, — так же тихо ответила девушка и сунула Вадиму пластиковую папку. — На, не урони. Здесь бумаги и дискеты.
— Ты что наделала, дура? — чуть не заорал Вадим, но вовремя спохватился и вновь понизил голос до зловещего шепота.
— Ничего, — обиженно поджала губки Леночка. — Ты же сам говорил…
— Что я говорил, идиотка? Что?! Я говорил, что, если бы не Салмина, у меня были бы шансы… Я что, просил тебя красть эти документы?
— Нет, конечно, — уже более спокойно ответила Лена, — но я же ради тебя старалась.
— Немедленно отвези всю эту дрянь в институт и отдай… Нет, попроси кого-нибудь… Прохожего попроси, пусть вахтеру отдаст для Салминой.
— А зачем? — возразила Лена. — Все равно никто не узнает, кто их взял.
— Говорю тебе, отнеси назад! Зачем ты мне их принесла? Я не возьму это!
Вадим не на шутку перепугался. Ведь не понимает, дура, что использовать эти разработки ему никак нельзя — слишком очевидным было бы их авторство. Правда, когда пройдет немного времени, их можно будет переработать, использовать…
А Лену его реакция ничуть не смутила. Убрав папку в пакет и небрежно повесив его на спинку своего стула, она равнодушным тоном сказала:
— Не хочешь — не надо. Только я эти документы назад нести не собираюсь.
— Давай сюда, я сам найду способ их вернуть.
— Не дам. Это вообще мое личное дело, у меня с Салминой твоей личные счеты. Все, Вадим, я пошла. Приходи вечером.
Она ушла, постукивая, как всегда, каблучками. А пакет с изображенной на нем огромной банкой витаминов «Витрум» остался висеть на спинке стула.
Конечно, Вадим не стал рассказывать об этом Салминым целиком и полностью. Он просто мялся и путался:
— Она сама… я не просил ее, она сама принесла мне эти бумаги!
— Да? А что ж ты их не вернул? — поинтересовался Михаил, но Вадим продолжал оправдываться, как будто не слышал этого вопроса.
— Я же не знал, что эта дура еще и файлы с компьютера стерла! Я не знал, не знал…
Он совсем запутался и наконец замолчал. Маша с отвращением смотрела на человека, от одного прикосновения которого когда-то ее сердце холодело и начинало бешено стучать, без которого, как ей казалось, она просто не могла жить. А на поверку он оказался не только вором и мерзавцем, но и просто не мужчиной, а каким-то отвратительным слизняком, моментально спасовавшим перед силой. Ей было невыносимо стыдно — не за него, за себя. Скорее бы все это кончилось!
Наконец Вадим замолчал. Мишка, с презрением глядя на него, сурово сказал:
— Послушай меня, недоносок. Завтра ты отзовешь свои документы с конкурса. Ты хорошо меня понял?
Вадим мелко, как дряхлый старик, закивал головой, а Михаил продолжал:
— Я не собираюсь предупреждать тебя, чтобы ты не рассказывал никому о том, что сегодня произошло. Наоборот, завтра я сам расскажу об этом всем, кого это может заинтересовать. Если ты сможешь после этого остаться работать в своем институте — флаг тебе в руки. Все, убирайся отсюда! После тебя еще час нужно будет квартиру проветривать!
Вадим недоверчиво покосился на него и, вдруг поверив в то, что его действительно отпускают, сорвался с места и помчался прочь.
Салмины остались одни. Заперев за Вадимом дверь, Михаил вернулся в кухню и как ни в чем не бывало спросил у Маши:
— Ты кофе не хочешь? Уснуть все равно в ближайшее время вряд ли удастся, так давай кофейку попьем. Я как раз сегодня новый сорт купил на пробу, давай продегустируем.
Он утопил кнопку электрического чайника и деловито принялся ставить на стол чашки, блюдца, сахарницу, вазочку с конфетами и печеньем. Между делом, хитро взглянув на Машу, он поинтересовался:
— Кстати, а почему ты не спросила этого гада, что с твоими документами?
— Действительно! — спохватилась Маша. — Правда, никакой конкурс мне уже не светит, я опоздала, но ведь это не главное. Самое страшное, что вся работа пошла псу под хвост!
— Фигушки, — улыбнулся Мишка. — Иди посмотри, что у меня во внутреннем кармане куртки.
Маша отправилась в коридор и, через полминуты с визгом выбежав оттуда, кинулась на шею мужу, не выпуская из рук свернутых в рулон бумаг и двух дискет.
— Я так и подумал, что эта умница… как там ее зовут? Лена? Так вот, я подумал, что Лена эта вряд ли файлы просто стерла. И действительно, она их предварительно переписала на дискеты и принесла в зубах Шувалову.
— Да, Миш, кстати, — спохватилась Маша. — А как ты вообще про Шувалова догадался?
— А тебе это знать обязательно?
— Ага.
Мишка поднялся с места и протопал в комнату. Погремел ящиком стола, пошуршал бумажками и вышел с немного обескураженным лицом:
— Машка, хитрая девчонка, зачем мне тебе объяснять, если ты сама уже все знаешь? Куда письмо дела?
— Выбросила, — улыбнулась Маша. — Только я все равно ничего не понимаю.
— Ну чего тут непонятного? Обыкновенная ревность, и больше ничего.
— Вот, стало быть, почему ты такой странный был все это время!
— Ну да, — смущенно подтвердил Михаил. — Понимаешь, я как письмо это проклятое получил, то решил вычислить, кто же это мой соперник. Ну, в то, что это кто-то из ваших ребят, я поверить не мог. Столько лет вы вместе работали, и тут на тебе — нет, это вряд ли. Я поспрашивал, навел справки и выяснил, что к вам Шувалов поехал. Вот я и подумал, что…
— Ладно, можешь не объяснять, что ты подумал, — великодушно разрешила Маша, стараясь уйти от скользкой темы.
— Я потому так по-дурацки и вел себя, что уже решил: ты действительно меня бросить хочешь. Ну вот я и подумал, что так тебе легче будет от меня уйти, если я дам понять, что ты мне не очень нужна.
— Господи, дурак какой! — изумилась Маша. — А ты со мной не хотел поговорить?
— Хотел, — признался Мишка. — Но подумал, что ты сама должна этот разговор начать. Вот и молчал.
