Бумеранги. Часть 2 - Варвара Оськина
Казалось, он готов рассмеяться от абсурдности происходящего. Но Джил лишь пожала плечами, а потом коротко ответила «да». И вот тогда Бен взорвался. Одним движением он оказался рядом, трижды наплевав на предупредительный окрик Ван Берг, и зарычал.
– Сдурела? – Бен впился пальцами в дверной косяк так, что тот хрустнул. Собаки тут же загавкали, но быстро смолкли под его взглядом. – Ты хоть представляешь, что я почувствовал, зайдя в твой разгромленный дом? Пустой! С размазанной по стенам кровью! Радость? Восторг?! Я был в ужасе, Джил! Обзвонил каждую больницу, объездил половину моргов, разнёс отделение полиции в попытке узнать, не напал ли на тебя кто! Я не знал, что мне ещё сделать, куда пойти, где искать. Жива ли ты вообще! У меня было два страшных дня, пока я не связался с Грегом. От полной безысходности… И, о чудо!
Он вымученно хохотнул, попытался успокоиться, но не выдержал и вбил кулак в равнодушный откос. А потом ещё раз, и снова, пока отколовшаяся вместе с краской щепка не поцарапала кисть. Джил понимала, что Бен до сих пор ничего не знал. Даже не догадывался о том, что случилось, иначе бы волоком уже тащил её в больницу, в суд или под замок. Но он лишь с тихой угрозой спросил:
– А сейчас ты как ни в чём не бывало хочешь, чтобы я ушёл?
– Да, – прошептала Джил.
– Врёшь!
Она не знала сама, врала или нет. Бен стоял так близко, что его дыхание скользило по коже. Джил ощущала тепло, чувствовала запах лакрицы и терпкий аромат сигарет. Она была готова утонуть во всём, чем был Бенджамин Рид, но вместо этого произнесла равнодушное:
– Проникновение на частную собственность уголовно наказуемо. Равно, как и преследование.
– ХВАТИТ! Он был там? Что-то сказал? В чём-то убедил? Господи, Джил… – заорал Бен и настойчиво, но удивительно мягко схватил её за плечи. Однако инстинкт не подвёл. Джиллиан вздрогнула и отшатнулась, а Рид нахмурился. – Что у вас произошло?
Зажмурившись, Джил часто задышала и попыталась унять взвившиеся вихрем воспоминания, но вопрос прозвучал так по-детски наивно, что она засомневалась.
– Бен, отойдите, – попробовала вмешаться Ван. – Она сделала свой выбор. Сейчас не тот случай, когда стоит устраивать драму!
– Прекратите ей потакать! Она не понимает, что творит!
– А может быть, вам стоит перестать говорить обо мне в третьем лице, будто я не существую? – Джил отвернулась и машинально потёрла ладонь, когда к горлу подкатила знакомая тошнота. И в этот момент внутри взвилось такое раздражение на собственную слабость, что она не выдержала. – Вы можете ругаться между собой сколько хотите. Вам даже может показаться, что меня нет. Но я здесь. И я жива, как бы этот урод ни хотел иного!
Почти откровенное признание упало в абсолютную тишину, и она знала, что сказала это зря. Такие новости сообщают не при свидетелях или в гневе, а говорят украдкой, наедине, удобно устроившись в любимых объятиях или в кресле психотерапевта. Но вышло так. Слова вырвались сами, и в ожидании фатальной развязки съёжились даже розы на спинке кресла, когда, действуя скорее по наитию, чем действительно осознав услышанное, Бен резко приблизился к Джил. Он на мгновение замер, а потом резким движением ухватил её кисти и повернул под неяркий свет. Джил считала секунду за секундой. Она видела, как губы Рида превратились в почти незаметную нить, стоило просторному рукаву соскользнуть, обнажив обручи гематом.
– Что это? – процедил Бен и нарочито медленно втянул носом воздух. Он смотрел на видневшиеся по всей коже следы, точно не верил увиденному. И потому вопрос вышел риторическим, заданный скорее бездушной вселенной, нежели хоть кому-нибудь из присутствующих.
– Любовные отметки, – зло бросила Джиллиан и попыталась вырвать руку, но Бен лишь схватил ещё крепче, избегая, однако, мест с синяками.
– Ещё даже не потемнел… Ему не больше пары суток, – прошептал он, пока внимательно разглядывал особенно уродливый цветок, а затем задал такой нелепый вопрос, что Джил едва не расхохоталась. – Он… поднял на тебя руку?
Джиллиан не знала, как сумела сдержать истерику. Серьёзно, на этом месте нужно было бы опустить занавес и зайтись в овациях, но тут Бен перевёл взгляд на её руку. И отразившийся в его глазах ужас, стоило ему заметить злополучный безымянный палец, заставил Джил нервно сглотнуть.
– Какая тебе разница? Оставь меня в покое и отпусти уже! – торопливо пробормотала она, а затем снова попыталась вырваться.
Без толку. Бен упрямо проигнорировал просьбу и вместо этого уверенно дёрнул в стороны полы халата. Джил попыталась прикрыться, но он одним движением задрал длинные полы обычной фланелевой рубашки и замер.
– Что, твою мать, ты творишь?
Бен не ответил, однако его молчание было настолько громким, что стало страшно. Джиллиан видела, как полыхнули медные глаза, почувствовала мелко задрожавшие пальцы, когда он бережно провёл вдоль исполосовавших рёбра и живот синяков. Не касаясь. На уровне безопасного тепла. И вдруг поняла, что он до сих пор не верил. Просто не мог осмыслить увиденное. Поэтому прошла целая минута, прежде чем его ноги подкосились, а сам Бен медленно, как-то нескладно опустился на колени. Он смотрел пустым взглядом, прежде чем, в конце концов, всё же уставился в пол.
О, милый Бен… Её рыцарь без рыцарства. Король без королевства. Тот невозможный ни в одном мире человек, который прямо сейчас винил только себя. А ведь проблема лишь в Джил! В её лживых глазах, в расширенных зрачках и амфетамине. В том, что она никогда не будет достойна ни таких чувств, ни самого человека, которого всегда так безнадёжно любила.
– Ты не останешься здесь и вернёшься в Чикаго, – неожиданно глухо произнёс Бен, а потом осторожно запахнул полы халата, постаравшись не коснуться ни дюйма израненной кожи.
– Нет.
– Это не обсуждается. Я заеду к тебе домой, найду документы, – отрезал он и поднялся, нервно откидывая прилипшие ко лбу волосы. Кажется, Бен тоже что-то для себя решил. – Ты не задержишься в этом городе ни на одну лишнюю минуту!
– Нет, – всё так же ровно произнесла Джиллиан, но Бен словно не слышал.
– Одевайся. Шутки закончились. Я ошибся, когда отпустил тебя одну, больше такого не повторится. Что бы ты себе ни придумала. – Он достал телефон, где чуть более резким, чем обычно, движением принялся торопливо листать список контактов, а потом вдруг замер и до скрежета стиснул хрупкий корпус. – Тварь! Видит бог, ублюдок сдохнет… Я заставлю его приползти к тебе на коленях…
– Не смей! – И Бен вскинул удивлённый взгляд. – Ты не тронешь Джеймса, уедешь отсюда и перестанешь докучать мне своими приказами. Со своей жизнью я разберусь сама.
– Ты его защищаешь?! – будто не веря собственным ушам медленно проговорил Рид, но руку с зажатым телефоном всё-таки
