Сандра Браун - От ненависти до любви
Наконец Кари опустилась на колени.
— Боже мой… — простонал Хантер. Ему казалось, что он в любой момент может умереть от наслаждения, но, великие небеса, какой прекрасной была бы эта смерть!
Когда он наконец не смог больше терпеть, то опустился на колени рядом с ней, расстегнул «молнию» на ее халате и одним резким движением сдернул его. Они одновременно упали на пол и сразу же — уверенно и страстно — он вошел в нее. Кари вскрикнула от счастья, ее спина изогнулась дугой, жадно принимая каждый удар его тела. Оргазм наступил уже через несколько мгновений — громкий и неконтролируемый, словно взрыв. Затем они лежали, крепко прижавшись друг к другу. Он все еще находился внутри Кари, прижимая ее к себе, и ласково терся носом о ее ухо.
— По-моему, у вас несколько сместилось чувство времени, мадам.
Пальцы Кари пробежались по его волосам.
— Что ты имеешь в виду?
Губы Хантера подарили ее лицу несколько легких поцелуев.
— Почему эта гениальная идея не посетила тебя в тот момент, когда мы находились в мягкой, уютной постели? Теперь тебе не пришлось бы валяться на жестком полу.
Она захихикала, как маленькая девочка, застигнутая за какой-нибудь шалостью.
— По крайней мере теперь я знаю, что означает эта старая поговорка.
— Какая еще поговорка?
— Насчет того, что бывает, когда оказываешься между молотом и наковальней.
Хантер усмехнулся и слегка прикусил кожу на ее шее.
— Сейчас опять окажешься.
— То есть?
Хантер наигранно вздохнул, погладил ее соски, а затем сделал резкое движение тазом вперед. Кари задохнулась, широко распахнув глаза Он заглянул в ее лицо и улыбнулся.
— Вот о чем. — Хантер встал и помог ей подняться. — Тем не менее я проявлю себя джентльменом и сначала отнесу тебя в постель.
Подхватив возлюбленную на руки и впившись губами в ее рот, он перенес ее в спальню и мягко опустил на простыни.
— А я-то думала, ты хочешь позавтракать, — пробормотала Кари, целуя его грудь.
— Именно этим я и собираюсь заняться, — ответил он, опускаясь на нее. — Не мешкая ни секунды.
Хантер уютно устроился между раздвинутых ног Карри, положив подбородок ей на живот и обнимая ее бедра. Женщина была совершенно расслаблена и находилась во власти чудесной истомы. На кончике ее носа красовались очки Хантера, пальцы лениво гладили его плечи и спину.
— Я уже выучила все, что только можно.
— Относительно чего? — Он слегка подул на нежный светлый пушок, покрывавший низ ее живота.
— Относительно секса.
Хантер рассмеялся и, слегка приподняв голову, почесал подбородок о живот Кари.
— И что ты теперь ощущаешь?
— Чувствую себя такой усталой, что, по-моему, никогда больше не смогу пошевелиться, — сонным голосом ответила она. — Ты как-то сказал, что если затащишь меня в постель, то не выпустишь оттуда как минимум месяц. Сейчас я начинаю думать, что ты не шутил.
— Мне кажется, я на это способен.
Ее живот завибрировал от неслышного смеха.
— В таком случае отпускай ты меня хотя бы на обеденные перерывы.
— А я тебя уже накормил обедом.
Кари открыла один глаз и скосила его вниз, на голову Хантера.
— Два паршивых сандвича и кусок холодного бекона вряд ли можно назвать обедом.
Хантер переполз повыше и поцеловал женщину в губы.
— Это мне следует жаловаться, а не тебе. Я умираю от истощения. Разве ты не считала, сколько раз я…
— Так я и думала! Ты уже стал воспринимать меня как свою собственность.
В ее голосе прозвучала легкая, но неподдельная обида, и Хантер счел своим долгом загладить ее нежным глубоким поцелуем.
— Ну-ну, стоит ли кипятиться, — примирительно проговорил он, когда их губы наконец разъединились. — Если хочешь, я угощу тебя самым изысканным ужином.
— И самым дорогим. С двумя сменами блюд и двойным десертом.
— Согласен, — с притворной горечью вздохнул он. — Но прежде чем выпустить тебя из постели, мне хочется проверить, не упустил ли я чего-нибудь.
Хантер стащил с Кари свои очки и нацепил их себе на нос, а затем посмотрел на ее груди. Челюсть его отвисла в притворном изумлении.
— У тебя их, оказывается, две?
Кари зашлась от хохота.
Свернувшись под простыней и нежась в тепле нагретой их телами постели, Кари лежала, прижавшись спиной к животу Хантера. Они смотрели на дождевые капли — большие и тяжелые, словно подвески с хрустальной люстры, — падавшие с серого сумрачного неба за оконным стеклом.
— Кари, — заговорил он.
— М-м-м?
— Я вправду очень сожалею по поводу ребенка, которого ты потеряла.
Молодая женщина не пошевелилась. Ее удивило, что он вдруг заговорил сейчас на эту болезненную тему, однако же, не глядя ему в глаза, она безошибочно чувствовала, что он говорит искренне. Это можно было понять по его голосу.
— Я знаю, что ты чувствуешь. Я ощущаю то же самое.
— Ты ведь больше не винишь меня?
— Нет. Конечно, нет. Просто ты подвернулся мне под горячую руку, и я сорвала на тебе свою злость.
Ладонь Хантера стала гладить ее живот.
— У тебя еще будет ребенок. А возможно, и не один.
— Может быть, — вздохнула она, улыбнувшись, но в ее голосе не было радости.
— Ведь твое здоровье не сильно пострадало? Я имею в виду, у тебя еще могут быть дети?
— Да.
По тому, как расслабились его мускулы, Кари поняла, что напряжение, владевшее Хантером, отпустило его. Он был успокоен ее ответом, и ему было приятно, что они могут обсуждать эту щекотливую тему без стеснения и экивоков.
— У тебя обязательно будет ребенок, — категоричным тоном заявил он.
— Ты так уверенно об этом говоришь… — усмехнулась женщина. — Но для того, чтобы появился ребенок, нужны, знаешь ли, двое. Желаешь выступить добровольцем?
Его губы нашли мочку ее уха под светлыми локонами.
— Всегда к вашим услугам, мэм.
В этот момент Хантер действительно был готов на все. Он прижался к спине Кари и вошел в нее, лаская рукой густые вьющиеся волосы на ее лобке. Они вместе поднимались к вершине наслаждения и, в очередной раз взорвавшись криками, медленно спустились обратно, на грешную землю.
Тело Кари было покрыто мелкими бусинками пота и то и дело вздрагивало от сладостных судорог, прокатывавшихся изнутри. Перевернувшись, она легла поверх него. Как сексуально он выглядел: полуприкрытые в истоме глаза, удовлетворенная улыбка, влажные пряди волос, прилипшие ко лбу.
Нежность захлестнула Кари.
— Ну, почему, почему мне потребовалось так много времени, чтобы понять, что я тебя люблю!
— Главное, что ты это все же поняла. Я этому очень рад.
— Я люблю тебя, Хантер.