Цена моей нелюбви. Я тебя верну (СИ) - Вера Шторм
— Не понимаю, о чем ты. — Я рефлекторно делаю шаг назад.
— Тогда повторю. — Он щурится. — Когда я зашел сюда, ты говорила с Рустамом о моей сестре, не так ли? Почему? При чем тут Альмира? Есть конкретные причины? Расскажешь мне все, Дарина? Я хочу знать правду.
Он делает шаг за шагом. Надвигается на меня, не разрывая зрительного контакта. Пытается найти ответ в моих глазах. Обдает тяжелой энергетикой, но я не сдаюсь.
Мотаю головой, словно показывая, что тема, связанная с Альмирой, возникла совершенно случайно. Однако он явно не верит и не хочет сдаваться.
И как бы я ни хотела все ему выдать как на духу… Позволить этого себе не могу и остаюсь при своем мнении: все произошло случайно, и разговор зашел в другую сторону. Потому что сейчас мне не нужны еще одни разборки, которые могут усугубить и без того напряженную до предела ситуацию.
Правда в том, что мои слова могут пагубно отразиться как на Альмире, так и на Руслане. Начнется новая война. И что будет потом?
Я поставлю под удар бедную девочку, которая все еще страдает из-за неразделенной любви, и… себя. Свой покой и чувство защищенности. А это я никак не могу допустить.
Тем более я не знаю всех подробностей от Руслана. У меня нет подтверждения словам Альмиры. Я опираюсь на собственные предположения, и только.
Поэтому, даже если что-то и случилось между ними… Даже если и произошла та жуткая ситуация… пусть Альмира расскажет об этом сама. Так будет честнее. Разумнее. И безопаснее для нее.
Возможно, мне стоит назначить с ней встречу и поговорить с глазу на глаз. Откровение за откровение. Думаю, лгать она не станет. Разузнаю детали, и только потом, если ситуация выйдет из-под контроля и Альмира не сумеет справиться сама, поговорю с Альпом. Преподнесу так, чтобы никто не пострадал. Надеюсь, получится.
— Я не знаю. — Отрицательно мотаю головой, глядя в темные глаза бывшего. — Просто я подумала, что Руслан может навредить кому-то из твоих близких. Возможно же такое… Ты ведь говорил, что он хотел со мной поговорить. Настаивал… А раз я отказываюсь, то он наверняка ищет пути. На войне все средства хороши, не так ли?
Стараюсь сохранять спокойствие. Говорю без дрожи, и, кажется, у меня это получается.
Альп недоверчиво скалится. В его глазах мелькает подозрение, и я с силой кусаю губы. Не поверил. Однозначно не поверил. Черт! Тем не менее вида не подает и больше не расспрашивает. Что он решил? Неужели сам начнет копаться?
Только не это…
— Хорошо. — Усмехнувшись, он кивает.
Больше нет ни вопросов, ни прищуренных взглядов. Хотя он явно о чем-то размышляет и делает свои выводы. Надеюсь, не те, о которых думаю я.
Не дай бог!
— Пойдем ужинать? — предлагает он вдруг, обвивая мою талию рукой. Притягивает к себе. — Или ты уже не хочешь?
— Если честно, нет настроения…
— И у меня. На самом деле я хочу сегодня как можно раньше поехать домой. Немного отдохнуть. — Альп бросает на меня горящий взгляд. — С тобой.
От столь неприкрытых намеков я покрываюсь пятнами. Стараюсь увернуться от него, но хватка слишком сильная. Не хочу я такой близости. Не могу себе позволить…
— У меня есть еще дела с документацией, — примирительно шепчу я, и Альп усмехается.
Пробегает взглядом по моему лицу.
— Ничего, все решим дома. — Он приподнимает уголки губ. — У нас дома.
А затем, крепко схватив мою ладонь, тащит меня к выходу, словно за нами кто-то гонится. Хотя позади никого нет, но Альпу всегда виднее.
Когда мы оказываемся в машине, Чакырбейли пристально смотрит на меня. Затем тянет руку к моему лицу. Прикасается кончиками пальцев, словно боится, что я исчезну.
— Что ты делаешь? — шепчу, едва разлепив губы.
— Дарина, у нас все наладится, слышишь? Я буду за вас бороться.
От его слов щеки вспыхивают красным пламенем. Я растерянно разглядываю его в ответ. А он как ни в чем не бывало заводит двигатель, и машина плавно трогается с места.
По дороге домой я думаю о сегодняшнем дне. Все мои мысли сейчас о Рустаме, Альмире и Альпарслане.
Конечно же, мне нужно позвонить Альмире и поговорить. Так больше продолжаться не может. Секреты ни к чему хорошему не приведут. Уверена: Чакырбейли начнет копать сам и точно устроит войну с Русланом. А этого допустить никак нельзя. Вся его уверенность относительно того, что он отпустил ситуацию — напускная. Я знаю… Догадываюсь, что он уже думает пойти к Абрамову-младшему с разборками. Не хочу этого. Мы потихоньку начинаем выплывать из проблем. Находить общий язык. Очередные неурядицы — ни к чему.
Зайдя домой, Альпарслан тут же дает указания домработнице, чтобы она приготовила ужин и накрыла на стол. А я иду к Тамиле, которая с упоением играет на ковре с Кааном. И это уже такая привычная картина… Сын одну за другой вытаскивает из коробки игрушки, хотя я отчетливо вижу, что делает это он из последних сил. И едва я беру его на руки, он начинает зевать и потирать глазки.
Киваю Тамиле, говорю, что она может уйти, и через минуту за ней закрывается дверь.
Я укладываю Каана спать. Он не сопротивляется. Закрывает глаза и улыбается во сне. Я целую его в лоб, поправляю одеяло, затем иду в ванную комнату.
Там принимаю душ. Полностью растворяюсь в моменте. Вода смывает все накопившееся, и мне становится намного лучше… Я забываю обо всех проблемах. Выхожу, переодевшись в домашнюю одежду. Сушу волосы феном, а затем практически сразу же падаю на кровать. Проваливаюсь в сон. В последнее время я так и засыпаю.
А когда открываю глаза, уже вечер. За окном стемнело…
Я пытаюсь встать, но виски сдавливает со страшной силой. Так, что я снова падаю на постель, а следом и вовсе укрываюсь одеялом. Мне становится зябко.
Черт. Неужели заболела?!
Я трясусь и сворачиваюсь в клубок. Подтягиваю колени к груди. Но лучше не становится. А через какое-то время до меня доносится настойчивый стук в дверь.
Рвано выдохнув, я прокашливаюсь и, прищурившись, смотрю на дверь.
— Дарина, к вам можно? — слышу голос домработницы.
— Да. — Стараюсь сесть, но сразу же хватаюсь за голову.
Не хочу, чтобы кто-либо видел меня в таком состоянии. Но закон подлости никто не отменял. И когда дверь открывается, помимо домработницы я вижу и Альпарслана, стоящего за ее
