Королева френдзоны (СИ) - Варвара Корсарова
«Потому что, кажется, я люблю другого, — подумала с отчаянием. — Ну почему Глеб не осознал все до того, как я встретила Федора! Как же теперь все запуталось! И как же плохо я себя знаю!»
***
Накормив кошку, Тина вернулась в постель. И поставила себе цель: валяться до обеда с романом в руках. Пусть описания чужих любовных переживаний помогут заглушить собственные…
Однако и с книгой не удалось отвлечься. С Тиной происходило странное. Раньше она листала любовные романы, внутренне посмеиваясь над героями и их надуманными страданиями, но теперь она переживала каждую сцену. Отчаянно злилась на глупенькую героиню, глубоко сочувствовала мужественному главному герою, а на пылкой сцене объяснения и вовсе залилась слезами. Отчего-то пафосные слова о вечной любви с первого взгляда больше не казались ей смешными.
Надо же, в любовных романах пишут правду! Все так и есть, до последней строчки. Кто бы мог подумать!
Промокнув глаза, Тина отложила книжку и решила применить испытанное средство для успокоения нервов — взялась за домашние дела.
Но и тут не заладилось. Все шло наперекосяк, все валилось из рук. У пылесоса заела кнопка, вода выплеснулась из ведра, залив полкоридора, а когда Тина протирала пыль, разбила любимый хрустальный фужер.
Она не сдавалась и решила приготовить себе шикарный обед: сливочный суп из форели и отбивную. Но когда накрыла на стол и попробовала стряпню, скривилась. Все оказалось пересолено.
«Ну точно, влюбилась!» со злым весельем подумала Тина, вспомнив старую примету, и пошла выбрасывать испорченные блюда.
Чем теперь заняться? Погулять? Или пройтись по магазинам? Поиграть на компьютере?
И тут Тина поняла, что больше не может выносить одиночества. Кошка не в счет: слушать она умеет прекрасно, но если бы она еще и болтала какую-нибудь утешительную чепуху, было бы гораздо лучше.
Может, навестить родителей? Да, непременно! Она же обещала помочь сестре с контрольными и поговорить с тетей Ксенией насчет ее уголовного друга по переписке! Когда улаживаешь чужие проблемы, свои отходят на второй план.
И Тина позвонила маме.
— Мам, привет! Я сейчас приеду? Обсудим, что там с тетей Ксеней…
— Да, немедленно приезжай! — нервно и возбужденно заговорила мама. — Но у нас ведь все решилось! И с Ксенией, и с Полей! Разве Федя тебе не сказал?
— Ка… какой Федя?! — изумилась Тина, лихорадочно вспоминая друга семьи по имени Федя. Ведь не может же быть, что…
— Ну как какой? Твой таксист, который на дне рождения был! Отец этой… Ульяны! Это ведь ты его попросила?
— Нет! Я вообще не в курсе!
— Не в курсе? — изумилась мама. — Странно… Приезжай, обсудим! Заодно проследишь, как новый репетитор с Полей занимается. Уроки он будет у нас проводить — так удобнее, дома у Поли места мало. Он как раз должен подъехать через час! Поля уже тут. А еще…
— Кто должен подъехать? Федор?!
— Да нет, репетитор, которого Федор нашел! Профессор математики! Удивительно, профессор, а за урок берет совсем недорого. Почти даром!
— Стоп! Приеду, и потом расскажешь!
Тина бросила трубку и стала лихорадочно собираться.
Господи, что происходит? Каким макаром нарисовался Федор и влез в их семейные дела? Ей нужно злиться на него или радоваться? Почему он ничего ей сказал?
Ах ты дядя-Федя-съел-медведя! Ну каков бесцеремонный нахал!
Тина накинула куртку и выскочила из подъезда, улыбаясь неизвестно чему.
***
Через двадцать минут она оказалась у родительского дома. Взлетела на второй этаж и забарабанила в дверь.
Как только дверь открылась, вломилась в коридор, чуть не уронив маму, и закричала:
— Ну, что там Федор натворил?!
— Дочь, тихо! — мама погрозила пальцем. — Веди себя прилично! У нас гости…
Глаза у мамы были круглые, вид растерянный и даже глуповатый. Это было непривычно. Людмила Петровна никогда не теряла хладнокровия. Значит, и впрямь случилось что-то необычайное. Тина встревожилась еще сильнее.
— Какие гости?!
— Ксения и ее Эдуард.
— Тот самый Эдуард?! Тетин друг по переписке? Он что, прямиком из тюрьмы сюда заявился? И ты его впустила?! Не выгнала взашей?
Тина широким шагом зашла в гостиную и остолбенела.
На диване, изящно закинув ногу на ногу, расположилась тетя Ксения. Но узнать заслуженную библиотекаршу было трудно. На ней черное бархатное платье с жемчужной брошью, седое каре уложено романтическими волнами, щеки разрумянились, глаза игриво блестят.
А рядом с ней сидит осанистый мужчина в строгом костюме. При появлении Тины он медленно поднялся и отвесил церемонный поклон. А потом саркастически приподнял черную бровь и заявил:
— Да нет, я не прямиком из тюрьмы. Уже два дня, так сказать, вкушаю воздух свободы. Позвольте представиться, Эдуард Васильевич Мамонтов.
И он еще раз поклонился и даже пятками пристукнул. Увы, вместо начищенных ботинок на нем были растоптанные тапочки Тининого папы. Но вышло все равно эффектно.
Тетя Ксения хихикнула, как школьница.
— Э….а… — только и смогла выдавить Тина, краснея от стыда.
Вот так уголовник! Он выглядит как директор консерватории или заслуженный артист в отставке. Лицо худое, интеллигентное, глаза умные и ироничные, чисто выбрит, виски седые, на голове идеальный пробор. А манеры!
— Простите, — промямлила Тина, схватила маму за руку и утащила на кухню. Плотно закрыла дверь и шипящим шепотом потребовала:
— Когда он заявился?
Мама поджала губы и села за стол.
— Сегодня утром. Его Федор привел.
— Федор?! Рассказывай немедленно! С самого начала! Кто этот вежливый тип, который смотрит на тетю Ксению как кот на сметану? Тот самый заключенный Эдуард? Непохож!
И мама, вздыхая и посмеиваясь, начала рассказывать.
— Вчера утром я случайно встретила Федора на заправке. И мы разговорились. И так хорошо поговорили…
Тина слушала и попеременно хваталась то за голову, то за сердце. Такого поворота она не ожидала!
Мама и Федор и впрямь поговорили очень хорошо. Слишком уж хорошо! Болтливая Людмила Петровна выложила Федору все семейные проблемы. В том числе связанные с ее сестрой, которая завела себе неподходящего знакомого. Впрочем, Федор был уже в курсе.
— Понимаешь, он предложил свою помощь! — горячо оправдывалась мама.
— Зачем ты ее приняла?
— А почему бы и нет? Твой отец отказался в это вмешиваться. Ты тоже филонила. А я беспокоилась! А Федор… видно же, что мужчина он опытный и рассудительный. И Ксения от него без ума! Уж она бы его послушала. Ну, я так думала. Но все вышло наоборот. Помнишь, тогда на даче она всучила Федору письма Эдуарда?
