Я (не) буду твоей - Инна Инфинити
Но десять…
Касаюсь груди. Она сразу отзывается болью. Набухла сильно. Даже Витя прошлой ночью заметил, что моя грудь стала больше. Но так ведь и должно быть перед месячными? Грудь всегда набухает и болит. Правда, в этот раз сильнее. И низ живота поднывает тоже, как перед месячными.
Мой лихорадочный мыслительный процесс прерывает входящий звонок от Вити. Сердце подпрыгивает к горлу и следом проваливается в пятки. Дрожащим пальцем принимаю вызов.
— Алло, — тихо говорю.
— Ты где?
На заднем фоне слышится небольшой шум, как будто Витя едет в машине.
— Я дома.
— Через двадцать минут буду у тебя. Выходи.
Сглатываю. Что он задумал?
— Уже поздно, я легла в кровать…
— Даша, я почти приехал! — рявкает.
— Эм… Ладно, хорошо. Я выхожу.
Отбиваю звонок и подскакиваю с постели. Быстро натягиваю джинсы, кофту с рукавом, потому что в темное время суток уже прохладно, запрыгиваю в кроссовки. Папа дома. В его крыле горит свет. На свой страх и риск крадусь из дома. Стараясь не попадать под фонари, выхожу за ворота и иду по дороге. Когда прохожу триста метров, из-за угла поворачивает машина. Она слепит фарами, но я знаю, что это Витя. Тормозит возле меня и опускает окно.
— Садись,— приказной тон.
Обхожу автомобиль и залезаю на переднее сиденье. Даже не успеваю захлопнуть дверь, как Смолов резко трогается с места. Выжимает педаль газа так, будто находится на гоночном заезде.
— Ты решил меня похитить? — спрашиваю со страхом. В крови уже бурлит адреналиновый коктейль. Что он задумал?
— Пока нет.
— Тогда куда мы едем?
Не отвечает.
Внимательно смотрю на его профиль. Строгий, жесткий, но все равно такой любимый. Как же мне хочется потянуться к Вите, обнять его, поцеловать. Вот только я даже шелохнуться боюсь, потому что Смолов гонит автомобиль, как не в себе.
Куда мы мчимся? И что, если на дороге встретятся гаишники? Витю же прав лишат!
— Ты можешь ехать помедленнее? — прошу. — Меня укачивает.
— Хорошо.
Я сказала правду. Резко замутило от высокой скорости.
Или не от высокой скорости, а от…
Тело ледяным ужасом простреливает. А вдруг я действительно беременна??? Я не успела толком обдумать эту мысль, потому что позвонил Витя. Боже… Что же тогда делать?
Паника нарастает. Мысли пчелиным роем жужжат в голове. Это я виновата. Я должна была думать о контрацепции. А мы предохранялись через раз. А теперь…
О Господи, что же теперь!!!!
Осознание того, что я могу быть беременна, парализует меня. Это же конец. Как я выйду замуж за Марата, будучи беременной от другого мужчины? Меня же сразу убьют. И Витю убьют.
Падаю лбом на окно и беспомощно опускаю веки. Такое ощущение, что на меня легла бетонная плита. А еще интуиция подсказывает неминуемый конец света. За мыслями об Армагеддоне перестаю следить за дорогой. Открываю глаза и отрываю от окна голову, когда Витя глушит мотор.
Мы приехали… к звездам. В то самое место, где все между нами и началось. Мы так больше сюда и не приезжали после того раза.
Вылезаю из машины и сажусь на капот. Поднимаю лицо к небу. Оно усыпано миллионом ярких-ярких звездочек. Витя подходит ко мне и набрасывает на плечи плед. Уже почти сентябрь, ночи прохладные.
Наши взгляды встречаются. Непроизвольно опускаю ладони на щеки Вити, глажу мягкую щетину. Шумно выдохнув, Смолов прижимает меня к себе.
— Малыш… — сипло произносит мне в шею и целует ее. — Ты же сегодня не серьезно говорила про расставание? И про то, что переезжаешь жить к этому своему… — слово «жених» не договаривает.
Обнимаю Витю крепко-крепко.
— Я люблю тебя, — голос надламывается из-за попытки сдержать слезы.
— И я тебя люблю, малышка. Не представляю, как без тебя жить.
— Поцелуй меня, — жалобно прошу.
Витя незамедлительно находит мой рот и припадает к нему. Я хочу стереть омерзительные поцелуи Марата, не хочу, чтобы они оставались у меня на губах и дальше. Витя целует так сладко, так страстно, что пальцы на ногах поджимаются. Тело переполняется теплом и любовью к этому мужчине. Я тону в блаженной неге.
Обхватываю ногами торс Смолова, чтобы прижаться к нему еще крепче. Хочу слиться с Витей, стать одним неразрывным целым. Люблю. До умопомрачения люблю.
Витя аккуратно укладывает меня на капот и сам ложится сверху. Целует шею, запускает руку под кофту. Гладит меня, трогает, ласкает. Расстегивает пуговицу на моих джинсах. Затем ремень на своих. Еще несколько десятков секунд возни — и мы действительно становимся одним целым.
Соприкасаемся лбами, дышим друг другом. Тихо стонем, извиваемся, не перестаем осыпать друг друга поцелуями.
— Даша, я люблю тебя.
— И я тебя люблю.
Оргазм приближается очень быстро, низ живота пылает. Я смотрю на усыпанное миллионом звезд небо и ощущаю себя где-то на другой планете. Среди них, этих звезд. Там нет отца, Марата, заводов… Там только я и мой самый любимый мужчина в мире.
— Кончи в меня, — прошу.
Не знаю, зачем говорю это. Если я уже беременна, то не имеет значения. А если не беременна, то… не знаю. Просто хочу, чтобы Витя сделал это.
И он кончает в меня. Одновременно сотрясаемся блаженной лихорадкой, глотаем жадно кислород, как будто поднялись со дна океана. Слезинки стекают с уголков моих глаз, и Витя нежно собирает их губами. Затем его тело расслабляется и обмякает на меня.
Сильно-сильно прижимая к себе спину Вити, продолжаю неотрывно глядеть на звезды. Вдруг замечаю, как одна из звёздочек срывается с неба и падает вниз. Звездопад.
— Какое у тебя желание? — спрашиваю Витю, едва шевеля языком.
— Что? — не понимает.
— У тебя есть какое-нибудь желание? Одно.
— Всегда быть с тобой.
Уголки губ тянутся вверх. Обязательно сбудется.
Глава 44. Сознаться
Витя перекатывается с меня рядом на капот. У него выражение лица, как будто пьяный. Да и я пьяна. Еле-еле нахожу силы, чтобы натянуть джинсы обратно. Смолов застегивает ремень и садится. Страстный порыв прошел, теперь настало время говорить по душам.
— Я придумал кое-какой план, — начинает, откашлявшись.
— Какой?
— У тебя же есть загранпаспорт?
— Да.
— Давай уедем из страны? — поворачивает ко мне голову и внимательно смотрит.
На несколько бесконечно долгих секунд впадаю в ступор.
— Куда? —
