Моя - Анастасия Пырченкова
Перед глазами встали мёртвые тела родителей. Их лица. Обезображенное мамино. Последний взгляд отца, когда из него исчезла жизнь. Я не понаслышке знала теперь, что значит "погас свет в глазах". Я держала его за руку в тот момент. Видела. Не только глаза. Застывшую восковой маской улыбку. И Антошка. Хриплое дыхание, хрупкое тельце на огромной для него реанимационной кушетке.
Стало невозможно дышать, стоило только представить, что всё это может повториться. Я не могу ещё и их потерять. Я только-только собрала себя воедино. И снова повторение?
— Галь, — позвал меня Артём шагнув навстречу.
— Нет! — выставила я руку перед ним, не желая, чтобы он сейчас ко мне прикасался. — Не подходи! Не сейчас!
— Галь…
— Уйди, Тём, — глухо попросила я его. — Прости, но сейчас тебе лучше уйти, правда. Я хочу побыть одна.
Артём не подходил, но и не спешил куда-то уходить. Просто стоял и хмуро наблюдал за мной. А я… смотрела на него и не видела. Перед глазами по-прежнему мелькали кадры из прошлого, перемежаясь с картинками возможного будущего.
— Я посмотрю, как там Артёмка. И Антона надо покормить, — наконец, сдался он, направившись на выход из спальни.
— Не стоило тебе умалчивать о таком, — бросила я ему вслед.
Акимов на мгновение остановился, а после всё-таки ушёл, как я и просила. Только теперь я поняла, что меня всю трясёт. Обхватила себя руками и прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Понимала, что Артём хотел, как лучше для меня, но… слишком много на кону, чтобы заботиться о моём душевном равновесии. Да и всё равно должен был осознавать, что рано или поздно, но правда всплыла бы. Так зачем было играть в молчанку? Вдруг бы я действительно по незнанию детей подставила?!
— Галь, — снова позвали меня.
На этот раз Стас.
— Тебе тоже нужен словесный посыл? — холодно обратилась к нему. — Или сам дорогу найдёшь из комнаты?
— Твой Акимов отправился кормить детей. Ты уже час не выходишь из комнаты. Даже не заметила, как он сообщал тебе об уходе. Только кивнула бестолково.
— И? Тебе-то что до этого? — сфокусировала зрение на блондине. — Тебе разве не пора тоже уходить? Не в нашем же номере ты остановился?
— Не в вашем. И я даже ушёл, — кивнул он согласно. — Но вернулся, — подошёл ближе.
Я на это лишь плечом повела и отвернулась, уставившись в окно, глядя на улицы Рима и их прохожих.
— Уходи. Со мной всё в порядке, — сообщила ему.
— Я вижу, — раздался его голос рядом.
Парень остановился сбоку, тоже глядя на столицу Италии.
— Не верю, что говорю это, но… он просто не хотел, чтобы ты лишний раз волновалась и испытывала стресс. Я не согласен с тем, что он умолчал о проблеме, но понимаю его стремление оградить тебя ото всего. Даже от самой себя...
— Да? — усмехнулась я, полуобернувшись к нему. — А вы оба постоянно всё делаете не со зла. Во имя блага. Ты вот ради спасения моего брата женился на мне, отказался от своей мечты и всего остального, и вообще. Артём вот тоже… Всё ради меня. И никто не хочет спросить меня, а оно мне надо? Ваши жертвы? А что мне делать потом, если эти жертвы окажутся напрасными? Да к чёрту весь этот отдых! Даже если я больше не попаду в этот Рим! Ладно бы если мы были вдвоём. Но…
— Дети, — понимающе кивнул Стас. — Я их заберу. Поживут пока в моём доме. Там до них точно никто не доберётся. Хотя я не думаю, что Прохоров заберёт их. Я больше склоняюсь к тому, что это будешь ты. Ты моя слабость. Это все знают в наших кругах. Так что можешь не переживать за мальчишек.
— Сейчас не нужны, а завтра этот Прохоров решит, что нужны. И что тогда, Стас? Я не могу их потерять, понимаешь? Не могу, — прошептала я сквозь слёзы. — Только не их. Я не выдержу ещё одного раза. Просто не смогу. Мне кажется, Артём не понимает. Не осознаёт. Он так уверен в том, что ему всё подвластно. А я… Я ему доверяю. Больше жизни. Но нельзя предугадать всего…
Стас на это только тяжело вздохнул и осторожно приобнял меня за плечи, а после, не заметив сопротивления, прижал ближе к себе, успокаивающе погладив по голове.
— Не плачь, красивая моя. Всё будет хорошо. Обещаю. Я никому не позволю им навредить, слышишь? — поцеловал в макушку. — Никому, — повторил уверенней прежнего. — Ты больше никого не потеряешь. Клянусь, — закончил совсем тихо.
Хорошо бы…
Но прежде чем я успела ответить, Стас меня отпустил, а после быстрым размашистым шагом покинул сперва спальню, а через пару секунд я услышала щелчок замка входной двери номера. Я же осталась пребывать в замешательстве.
Я правильно его поняла? Или нет? Он… готов от меня отказаться? Ну, если судить по последним словам. Или я снова слышу то, чего нет? Принимаю желаемое за действительное? Вот бы, и правда, позволил остаться мне с Артёмом…
ГЛАВА 20
Это было странно, вернуться домой полтора года спустя. Поначалу замерла на пороге, не спеша проходить. Перед глазами всё детство пронеслось. Казалось, я слышу голоса родителей. Но нет. Пусто и тихо. Лишь обстановка осталась прежней, как напоминание о прожитых здесь днях.
Ещё более нереальным было видеть здесь Стаса.
Из Рима он уехал на день раньше нашего. Но до этого они с Антоном провели весь вечер вместе. О том, как брат плакал при расставании с ним, лучше не вспоминать.
Как смогла быть настолько слепа? Не видеть того, что у меня под носом? Что эти двое стали друг для друга настоящей семьёй! Воистину мы слепы перед очевидным.
Дома мы находились уже неделю. И всё это время Егоров никак не давал о себе знать. А сегодня неожиданно пришёл. Без предупреждения и звонка. Нагрянул в обед, как снег на голову. Я как раз уложила детей.
— Акимов тоже скоро будет, — заметил он, заметив мою напряжённость его появлением. — Я просто хотел поговорить с тобой до его прихода, — кинул на журнальный столик в зале кипу бумаг.
