(не) Отец моего сына - Эмилия Марр
Во время этого диалога Эрик мне показался таким сентиментальным, но я подозреваю, что все это – влияние его Алины. Потому что, когда позже я все же встретилась с Элен, чтобы передать ей очень откровенный и сексуальный комплект нижнего белья, она со мной тоже поделилась, что Эрик тот еще сноб и критик. И что Алина в какой-то степени перевоспитала своего муженька.
Вообще, за все время раздумий и встреч семейка Миллеров стала для меня как родная. И это такое новое чувство для меня. Ведь я уже долгое время одна и лишь только Жанну воспринимала как родную. А тут сразу трое новых друзей, которые искренне переживают за меня и Андрея и желают нам счастья. Вот только когда этот упрямец образумится – никто не знает.
В скором времени он возвращается домой. И его здесь ждет большой сюрприз.
Глава 31
День возвращения Андрея
Я нервничаю как никогда. Не хочу с ним встречаться дома! Но и как избежать этого, не представляю. Единственный выход – уехать на работу, где в присутствии нотариуса нам дадут бумаги на подпись. При чужих людях он не будет со мной говорить о личном. Правда, я не отбрасываю вариант, что и без свидетелей он не заговорит, решив, что в письме уже все объяснил. Не зря же он уехал тогда.
Хотя он звонил, но я слишком тяжело переживала его отъезд, мне было так тоскливо и одиноко, штормило самочувствие на физическом уровне, и я не хотела, чтобы он видел, как тяжело я переживаю нашу разлуку. Еще больше унижаться я не хотела. Хватает и того, что я без зазрения совести и соблюдения траура прыгнула к нему в постель, а ведь он родной брат моего мужа! Поэтому заблокировала его. Кляла и себя, и его за то, что допустили все это, что влюбил меня в себя, что доверилась и сама влюбилась… В дни истязаний что только не приходило мне в голову! Наконец однажды Жанна приехала, забрала меня и отвезла в больницу, потому что на мой отсутствующий взгляд пожаловалась Татьяна Викторовна. Даже мой ребенок меня уже не радовал. Вот там мне подруга мозги и вправила. Так как я почти ничего не ела, организм ослаб, и мне прокапали поддерживающие лекарства. Ну и, конечно, большое влияние оказали слова Жанны. Что не должна я из-за мужика забывать о своем ребенке и о себе. Ведь, кроме меня, у сына никого не осталось.
И хоть все оставшееся время я держусь и не расслабляюсь, порой, вечером, когда уже все спят, я достаю одну из бутылок Володи и, закурив сигаретку, позволяю себе затосковать по Андрею. Но только до тех пор, пока весь табак не перегорит и не превратится в пепел. Смотрю на мерцающие огоньки и вспоминаю его запах, руки, улыбку. Его жадные поцелуи, объятия. Какой счастливой я была в те моменты, какие эмоции и ощущения переживала! Одинокие слезы катятся из моих глаз, так как я понимаю, что больше это не повторится. Отчего становится еще больнее, хочется скулить, и я допиваю бокал вина, которое обжигает мое горло.
Подскакиваю на месте, когда мобильник начинает вибрировать. Воспоминания настигли совсем не вовремя, что я забылась, где нахожусь.
– Алло.
– Ну что, ты как? – беспокоится обо мне Алина.
Она уже третья у меня это спрашивает. До этого мне звонили Жанна и Элен.
– Держусь. Сижу в выделенном мне кабинете, изучаю бумаги, но ничего не могу запомнить с тех пор, как Эрик позвонил и сказал, что встретил Андрея в аэропорту.
– Да, он мне тоже звонил. А знаешь, что еще он мне сказал? – закидывает удочку подружка, и что-то ее заговорщический тон меня настораживает.
– Ты же ради этого и звонишь, давай рассказывай, – с легкостью, которую на самом деле не ощущаю, пытаюсь отшутиться.
– Андрей первым делом спросил, где ты и как ты настроена в отношении него…
Не могу совладать с эмоциями и поднимаю лицо к потолку, пытаясь сдержать слезу. Ну почему мне все еще так больно?! Мне на физическом уровне плохо, что даже появляется легкая тошнота и пустота в теле.
Я молчу, и Алина, приняв это за согласие слушать дальше, продолжает:
– Мне кажется, вы уже достаточно настрадались вдали друг от друга. Надеюсь, и он это понял и теперь хочет наладить ваши отношения и наконец быть с тобой.
Боюсь даже дать себе возможность мечтать о таком, чтобы после не страдать от разочарования.
– Ты забыла, Алина? Я собираюсь замуж, как только закончится траур по Вове! – заявляю категорически. – Все, мне пора готовиться к встрече. Эрик говорил, что они сразу приедут в офис, и нотариус с поверенным уже тут.
– Хорошо, дорогая, но я все же помолюсь за вас…
– Пока, – скидываю вызов, не желая развивать эту тему.
Выдыхаю. Предпринимаю попытки успокоиться, но внутреннее напряжение не отпускает. Обманутые надежды возвращают меня к нестерпимым страданиям, ведь все это время я его ждала. Надеялась, что он все же приедет и скажет, что не может без меня жить. Но за прошедшие месяцы этого так и не произошло.
И это ранит до глубины души. И хоть разумом я понимаю, что он мне ничего подобного и не обещал. Это все мои хотелки, как сказала Жанна, когда я однажды, не сдержавшись, все же заплакала у нее на груди. Но… это, наверное, действительно мои желания, но никак не его… но все же… я жаждала его приезда, как жаждет путник в пустыне обнаружить воду.
В первый месяц я каждый день, просыпаясь, ждала звонка. Нет, не на телефон, а в дверь. Чтобы он, беспокоясь за меня, не найдя причин блокировки, сорвался с места и примчался убедиться, что со мной все хорошо. Но этого не произошло…
А сейчас… мне сделали предложение руки и сердца, буквально неделю назад. И хотя я попросила время подумать, друзьям я не уточняла этого момента.
Пусть до него дойдет слух об этом, а это обязательно случится, я знаю. И тогда я точно решу, как мне поступить. А сейчас мне надо успокоиться. Они уже подъезжают, а значит, мне надо собраться и вести себя невозмутимо.
Секретарь пригласила меня в большую переговорную, где будет проходить процедура передачи имущества и всех активов Вовы. Про себя проговариваю, как должна себя вести с Андреем…
Но все мои барьеры и установки летят к чертям, когда он входит в переговорную, вместе с Эриком.
