Простушка на одну ночь - Айрин Лакс
— Считай, что ничего уже нет!
Я раздеваюсь на ходу, разбрасывая одежду по номеру небрежно. Остановившись возле кровати в одних трусах, намерен снять и их тоже. Но, кажется, у Шатохиной на меня совсем другие планы. Она притягивает меня к себе за руку и гладит бедра ладонями, шаловливо проводит пальчиком по ткани боксеров, натянутых эрекцией.
— Хочу тебя…
Ее пальцы крепко обхватывают ствол члена. Мои пальцы мгновенно зарываются в ее волосы, собранные в хвост на затылке.
Медленно оттянув резинку трусов вниз, показываю, с чем ей придется иметь дело. Черт… Я помню, как она дразнила меня в отеле, и член каменеет еще больше. Свела меня с ума, чертовка. Я сам не свой.
Лена окончательно стягивает с меня трусы, обхватывает член пальцами, целует кожу живота…
Обжигает…
Ее дыхание как горячий ветер.
Не терпится распробовать ее ротик-десерт на вкус! Почувствовать его глубину и жар.
— Что, обойдемся без сеновала? — спрашиваю, часто дыша.
— А ты не заметил? — уточняет Лена, облизнув губы.
— Что?
— Элементы декора. С соломой… Деревенские мотивы проглядывают…
Ничего подобного! Потом замечаю абажур лампы, кое-какие детали плетеные.
— С натяжкой. С о-о-очень большой натяжкой. Скажи просто, что хочешь мне отсосать.
— Так мне стоит это делать или нет? Если не хочешь, отправишься на поиски самого настоящего деревенского сеновала, и никакие закосы под него я не приму! — говорит Лена с вызовом, сжав мои потяжелевшие яйца.
— Просто соси, бля… Соси, вредина!
* * *
Лена
Меня переполняет желанием как можно быстрее ощутить его вкус во рту. Но я не могу отказать себе в удовольствии полюбоваться Марселем. Его плоский, тренированный пресс, черная дорожка волос указывает вниз порочной стрелкой.
Его член большой, прямой, каменный от возбуждения, с каплями смазки. Так и хочется снять их язычком.
Сначала я просто глажу его горячий, пульсирующий член, потом припадаю губами к набухшей головке. Марсель издает стон с рыком, запрокидывает голову назад и крепче впивается пальцами в волосы.
— Да-да… Продолжай! — просит он.
— Я едва приступила, — выпускаю на миг головку изо рта.
Он толчком загоняет ее обратно между моими губами.
— Меньше слов, больше дела…
Я старательно облизываю языком его головку, всасываю глубже, выпускаю, снова мягко обволакиваю губами, меддленно смачивая его по всей длине, захватывая с каждым погружением больше и больше эрекции.
— Хочу подвигаться, — просит он, часто дыша. — Дай мне…
Я замираю, член пульсирует глубоко во рту, почти на всю длину. Начинаю ритмично посасывать, беря еще глубже, делая по своему. Пресс Марселя сжимается, хватка крепчает. Его член становится невыносимо напряженным, горячим, как раскаленный камень.
Уши закладывает от биения пульса, звуки гасятся. Слышны только приглушенные стоны Марселя и его хриплые ругательства, смешанные с одобрением.
— Опусти руку между ног, — требует. — Сейчас же…
Я немедленно исполняю приказ. Пальцы утопают в смазке.
Искорки от прикосновений, ласка на его глазах самой себя.
— Ты же умеешь забавляться. Покажи! — в голосе звенит приказ. — Активнее!
Развожу ноги пошире, добавляя огня в ласку на глазах мужчины, двигаю пальцами быстрее и резче, чувствуя, как на каждом прикосновении подбрасывает вверх, как пушинку, гонимую ветром.
— Вот так. Продолжай… Умница… А теперь расслабь ротик. Дай его мне выебать хорошенько!
Ладонь Марселя ложится на шею, поглаживая и расслабляя, потом фиксирует плотно. Вторая ладонь до сих пор на затылке. Получается крепкий капкан, из которого не вырваться.
— Ты мне нравишься… Очень, — говорит он.
Я мигом получаю ту необходимую дозу доверия, которой мне не хватало, чтобы расслабиться полностью, отпустить себя. Я ему нравлюсь… Нравлюсь! Окрыленной себя чувствую, желанной! Не просто девушкой, на которую член стоит… Он мной наслаждается, ощущаю это остро именно сейчас и позволяю ему все, о чем просит.
Сглатываю вязкую слюну, позволяю себе расслабиться. Подняв взгляд, смотрю Марселю в глаза. Он пробует двигаться. Сначала осторожно, потом активнее и резче, взмахами бедер вбивая член мне в рот активнее и быстрее с каждой секундой.
Разогнавшись, он просто вгоняет его между губ мощно и жестко, входит и выходит почти целиком, действуя даже агрессивно немного. Глаза начинают слезиться от такого минета.
— Быстрее, — просит хрипло. — Хочу, чтобы ты кончила с моим членом во рту…
Новые взмахи… По его прессу скатываются капельки пота. Моя грудь колышется от его движений, все тело трясет. Между ногами скапливается жар, стекает прямиком на простынь.
Хлюпает. Чавкает. Звуки, с которыми он имеет меня в рот, накладываются на другие, не менее влажные и громкие.
В воздухе четко витает запах секса.
— Ммм… — стону, чувствуя, как подкатывает, как накрывает.
Выдержать нет сил… Кончаю, сжимаясь вокруг своих пальцев.
Марсель все ще вбивается мне в рот быстрее и быстрее. Думаю, что не хватит сил выдержать это сумасшествие, но потом его освобождение перекрывает мое. Взрыв теплой жидкости, вязкой, с особенным вкусом у меня во рту.
Я глотаю.
— Идеально… Да… — продолжает добивать замедляющими толчками.
Он не отпускает меня долго-долго. Потом Марсель падает на кровать и притягивает меня к себе, обняв.
Его руки на моих плечах, спускаются по спине, успокаивают, разносят негу.
— Как ты?
— Хорошо.
Голос хриплый, будто чужой.
— Было жестко? — уточняет он.
— Это было… очень несдержанно.
— Я буду деликатнее в следующий раз.
— Следующий раз? — округляю глаза в притворном ужасе. — Следующий раз будет только через настоящий сеновал!
* * *
Елена
Я думала, мы все время безвылазно проведем в номере отеля или на пляже, как в первый день пребывания — то загорая, то погружаясь в прохладные волны, то прячась от посторонних за хлипкими стенами строения, создающего иллюзорную отстраненность от всех прочих.
Но у Марселя другие планы. После обеда он затянул меня в город на шоппинг, очевидно без причины балуя меня. Я прошу его притормозить, но это не работает.
— Что-то случилось? — спрашиваю у него после очередного захода в магазин.
На этот раз после покупки на моей руке красуется тонкий браслет из золота, с
