Няня для дочки миллионера - Анастасия Соловьева
Владимир гладит меня по спине, по волосам, целует в щёку. Его нежность и ласка действуют, как сильное успокоительное.
— Надо было рассказать. Такое не держат в себе, — тихо произносит Владимир.
— Наверное… Но в любом случае это уже не имеет значения. Через несколько месяцев я пошла к врачу, чтобы узнать, когда можно снова попытаться. Сдала анализы. Оказалось, я вряд ли смогу забеременеть…
— Ты ходила в другую больницу?
— Угу, — киваю. — Там сказали почти то же самое.
— Когда это было?
— Примерно полтора года назад.
— Давно. Тебе нужно снова провериться. В хорошей частной клинике.
— Я собиралась это сделать. Как-нибудь позже… Страшно потерять последнюю надежду.
Владимир обхватывает моё лицо руками, приникает к губам в нежном поцелуе. Я обнимаю его за шею, дышу им, растворяюсь в очередном идеальном моменте.
Этот разговор будто окончательно нас сблизил. Мне нечего скрывать, надеюсь, Владимиру тоже. Я не ожидала от себя такой откровенности, но теперь чувствую, как тяжесть покидает сердце. Прошлое больше не тяготит меня.
— Ты очень сильная девушка, — говорит Владимир, убирая прядь волос с моего лица. — Я рад, что встретил тебя.
— Спасибо. Поначалу ты, правда, не особо мной восхищался, — специально перевожу тему. Не хочу снова грустить, этот день создан для радости, а не для печальных разговоров.
— Да, я ошибался.
Но есть всё же одна тема, которая не даёт мне покоя. Делаю глоток остывшего кофе, целую Владимира в плечо и всё же говорю:
— Не уверена, что смогу совмещать работу и личную жизнь. Мне было очень неприятно вчера. И если я ещё когда-нибудь накосячу, ты снова будешь кричать и вести себя… как строгий жёсткий босс. Понимаешь, о чём я?
— Да, — хмурится Владимир. Он переводит взгляд в окно, потом снова на меня. — Ты права. Я уже думал об этом.
— И что же? Хочешь меня уволить? — спрашиваю я с опаской.
— Нет. Ты прекрасная няня…
— Ладно, всё, проехали, — закрываю его рот ладонью. Уж слишком серьёзным стал Владимир, я же не хотела снова лезть в грустные темы.
— Да, — он целует мои пальцы, да так, что по телу моментально пробегает дрожь. — Не будем сейчас об этом. Я что-нибудь придумаю позже.
Он тянет меня к себе, я обвиваю ногами его торс и накрываю его губы своими. Мы снова не доходим до спальни. Кажется, нам она просто не нужна. Всё происходит настолько быстро, жадно и крышесносно, что мы забываем о защите.
— Чёрт, — Владимир тяжело дышит, приходя в себя после случившегося.
— Ты просто голову потерял от моей красоты, с кем не бывает, — шучу я, совершенно не думая о случившемся. С моим диагнозом можно не волноваться о последствиях.
— Со мной такого никогда не было, — поражённо качает головой Владимир.
— Звучит как комплимент.
Наше единение прерывает телефонный звонок. Владимир отстраняется, смотрит на экран.
— Это Каролина, — растерянно бормочет он. И тут же принимает вызов: — Да, слушаю. Что случилось?
Пока он беседует с Каролиной, я привожу себя в порядок, одеваюсь, допиваю кофе и открываю окно, чтобы впустить побольше свежего воздуха. Лицо и тело до сих пор горят, негой сковывает веки. Хочется лечь в кроватку и ничего не делать.
— Да, хорошо, — Владимир кладёт телефон на стол и подходит ко мне. — Каролина с Ксюшей поехали в торговый центр.
— Она поэтому звонила?
— Да, спрашивала, что может понравиться Ксюше. Я рассказал про батуты, коньки, игровые автоматы и прочие детские развлечения.
— Ксюша будет в восторге от всего, мне кажется. Но здорово, что Каролина решила это у тебя уточнить.
— Угу, — он обнимает меня сзади и целует в шею. — А ты чем хочешь заняться?
— Без разницы. Мне хорошо с тобой, а остальное — не важно.
— Значит, останемся дома.
Я зажмуриваюсь и киваю. Это лучшее, что можно было придумать.
Глава 23
Зачитываю список вслух и спрашиваю:
— Это всё, пап? Или ещё что-нибудь нужно? Ты не стесняйся, говори.
Он неопределённо машет рукой. Взгляд отводит. Я делаю заказ в интернет-магазине, оплачиваю его и радостно сообщаю, что детали доставят уже во вторник.
— Так быстро, — удивлённо тянет отец. — Сколько там вышло, дочка?
— Не важно, — мотаю я головой. — Так вот, что ещё тебе необходимо для нормальной комфортной жизни?
— Да ничего, — горестно произносит он. — В мои годы уже поздно чего-либо хотеть.
— Ты ещё молодой, пап! Не выдумывай, — возмущаюсь я. — Должно быть что-то!
Терпеть не могу разговоры о старости и приближающейся смерти. В наше время в пятьдесят или шестьдесят жизнь у многих только начинается. Дети полностью самостоятельные, можно радоваться каждому дню, находить новые увлечения, отдыхать в конце концов! А отец ни в чём не заинтересован, кроме выпивки.
— Я раньше читать любил, — наконец говорит папа. — Но зрение сейчас никудышнее, глаза больно устают.
— Записать тебя к окулисту?
— Нет. Я слышал, сейчас очень популярны эти... как их… книги с озвучкой! Я бы послушал что-нибудь, но интернет для меня — это тёмный лес.
— Дай, пожалуйста, свой телефон.
Папа достаёт из кармана старый кнопочный телефон, на котором вообще ничего нет. С его помощью можно только звонить да сообщения писать.
— Слушай, пап, ты никуда не уходи. Мне в магазин нужно, — я вскакиваю с места и, проигнорировав вопросы
