Сердце наружу - Виолетта Роман
– К черту эту суку. Я виновата, Верх. После разговора с твоей матерью я должна была поговорить с тобой. Я должна была послушать тебя, а не бросать трубки. Я знаю, мы оба вспылили, ты был агрессивен, я испугалась… но я люблю тебя. И я не хочу тебя терять…
В этот момент меня кто-то толкает в бок. Илья поднимает глаза на подошедшую к нему девушку в красном платье. В ее руках два бокала, один из них она ставит перед ним. Дева обнимает Илью, а когда она поднимает на меня глаза и ее волосы больше не скрывают лицо, я едва не теряю дар речи.
– Марго?!
Она смотрит на меня также удивленно.
– Какого черта, Илюш? Что этой липучке тут надо, вы разве не расстались?
Он улыбается. На меня смотрит, глаза не сводит. И есть в его улыбке что-то садистское. А потом за затылок ее к себе притягивает и накрывает ее губы своими. Мне больно. Боль такая, словно несколько сильных ударов прилетели в мои кости. Мне хочется пополам согнуться, хочется взвыть, но я стою и смотрю на то, как губы, которые срывали стоны с моих, сейчас целуют ее. Я смотрю на то, как руки, от касания которых я с ума сходила, сейчас трогают другую и не верю свои глазам. Потому что если это правда, то я не хочу жить в таком мир. В мире, где он разбивает мне сердце. Где происходит самое страшное, что может произойти.
И когда он наконец-то отстраняется от нее, у меня начинает темнеть глазах. Я не дышу, всматриваюсь, вслушиваюсь, жду, что он скажет, будто это жуткая пьяная шутка – не больше.
– Она все еще стоит тут, – смеется Марго, окидывая меня насмешливым взглядом.
Он позволяет им всем растоптать меня. Его дружки смеются. В этот момент к нам подходит Птаха и устраивается за стол. В его взгляде, брошенном на меня украдкой – жалость.
– Уходи, не видишь, ты тут не нужна… – в голосе Марго столько брезгливости.
Не отвечаю ей. С него глаз не свожу. Все надеюсь, что он не допустит этого. Это ведь Илья! Мой Илья!
– Эй, цыпа, либо вали, либо присоединяйся, – тянется ко мне рукой один из его дружков. В этот момент Верх скидывает с себя Марго, делает шаг ко мне, подходя в упор. Злой бешеный взгляд скользит по моему лицу. А я запах его вдыхаю и сердце свое рву на куски.
– Уходи отсюда.
В его голосе нет эмоций. Робот. Мне так больно. Глотаю слезы, упорно выдерживаю его взгляд.
– Нет.
Я не сдамся. Ни за что.
– Я не уйду, потому что не верю в этот спектакль, Илья. Ты врешь… ты наказываешь меня.
Стоит мне произнести это, он резко подается ко мне. Схватив за плечо, встряхивает и цедит сквозь зубы.
– Я сказал, бл*ть, пошла отсюда.
– Нет. Только с тобой уйду.
Уголок его губ вздрагивает в едкой кривой улыбке.
– Ты не нужна мне, слышишь? – он отходит от меня. Делает это специально, чтобы нас слышали все его друзья.
– Я поигрался, и меня за*бала эта игра. Слишком много заморочек, Вика, мне просто стало скучно. Хотя… – он окинул меня с головы до ног. – С такой, как ты, всегда скучно.
Я вижу, как поднимается с дивана Марго, Илья обнимает ее, притягивает к себе. Она так льнет к нему, словно он ее. И всегда им был.
– Хватит позориться. Я тебя не звал. Да и не к месту ты здесь, прости.
Я чувствую, как что-то мокрое стекает по щекам. Он мне в грудь гвоздь забил. И с каждым ударом сердца он вонзается в него, заставляя захлебываться кровью и болью. Верх – мой палач. Он с таким удовольствием уничтожает меня, с таким упоением поворачивает нож у меня под ребрами. Такой токсичный, такой безжалостный. Он ворвался в мою жизнь, не спрашивая разрешения. Захотел и взял. Он заставил меня полюбить себя, он заставил верить в то, что мы – навсегда. И сейчас с легкостью отказывается от меня. Отшвыривает, словно ненужную вещь. Верх жестокий, самовлюбленный, он – чертов эгоист. Ник был прав… он всегда говорил мне правду, а я, дура, не верила ему.
Илья злиться, что я не ухожу. Он кричит на меня. Называет глупой и наивной, он смеется надо мной. А я просто уйти не могу физически. Мои ноги приросли к полу. Я даже отвернуться от него не могу, стою и пью его ненависть, его презрение, будто это вода.
– Нас нет! И не было никогда! – будто из тумана его голос. Отдаленный такой, чужой.
– Это была игра, стеб. Я не знаю. Попробовал и понял, что такие, как ты, слишком пресные для меня…
Я не понимаю ни слова.
– Такие, как я?
Он пожимает плечами, ухмыляется гадко.
– Обычные серые мыши, которые постоянно ревнуют и еб*т мозги.
Я не помню, как вышла из бара. Не помню, как вызвала такси и добралась сюда. Внутри меня – агония. Я понимаю, что все рухнуло, понимаю, что он предал меня, что уничтожил. Но сердце все еще отказывается чувствовать, отказывается принимать. Словно после операции, когда анестезия еще действует, и я не чувствую всей боли. Но я знаю, что она обязательно нахлынет, с минуты на минуту. Знаю, что будет адски плохо, и боюсь этого…
И она настигает меня. Ровно в тот момент, когда Ник открывает дверь и заводит меня к себе. Когда он смотрит в мои глаза и понимает все без слов. Когда обнимает меня за плечи, притягивая в объятия. И когда я оказываюсь в его теплых руках, она настигает меня так резко… на полную мощность… и я начинаю кричать, потому что он вывернул мое сердце. Он вонзил в него нож, и сейчас мне так больно, что я даже не могу дышать.
Ник говорит, что все пройдет. Он говорит, что я забуду… но я знаю, что такой, как Илья, ни за что не исчезнет из памяти. Таких, как он, не забыть. Того, кто безжалостно растоптал то чистое, искреннее и сильное, что было когда-то во мне.
Конец первого тома
Продолжение следует…
