Татьяна Алюшина - Риск эгоистического свойства
– Мы с тобой занимались любовью! И мне, как любому нормальному человеку и мужику, очень не нравится, когда его используют и обманывают!
– Да что вы говорите? Неприятное чувство, да? – саркастически подивилась Катя. – Мы занимались сексом, и вы недвусмысленно дали понять, что это мероприятие носило одноразовый характер и никого из нас ни к чему не обязывает. Ваше любопытство и естественные потребности удовлетворены, и продолжение не подразумевается. В свете данного факта ваше возмущение неуместно и непонятно.
– Я тебя обидел? Ты ждала продолжения? – смягчив тон, спросил Кирилл.
– Я не обижаюсь на чужих людей, Кирилл Степанович, – ровным голосом отозвалась Катерина, – и нет, я не ждала продолжения. А теперь, будьте любезны, покиньте мою квартиру.
– Я был у тебя первым мужиком, и я это понял! И ты меня хотела так же сильно, как я тебя! Знаешь, это совсем не подходит под понятие «чужой человек»!
Катерине хотелось накричать на него, наговорить все самые обидные слова, вылить накопившиеся обвинения, стукнуть, кинуть в него тарелкой, всем, что под рукой окажется! Да, черт возьми, позволить себе побыть истеричной дурой! Тем более он заслужил все определения, рвавшиеся наружу!
Но она хладнокровно, отчетливо, по слогам произнесла:
– До сви-да-ни-я, Кирилл Степанович! – и, оттолкнувшись от подоконника, пошла к выходу из кухни, старательно обойдя Кирилла, стоявшего на ее дороге.
Ему хотелось схватить ее и потрясти, чтобы прочистить ей мозги, добиться ответов, признаний и застолбить свое первое место в ее жизни!
Вот зачем? А не до резонных вопросов и рассуждений ему, сплошные инстинкты и злость! Но Бойцов понял, что сейчас ничего от нее не добьется, и, пропустив мимо, пошел следом за ней.
Ладно, временно отступим. Но не надолго! Да чтобы Бойцов и сдался!
Катерина, подойдя к входной двери, распахнула ее, приглашая господина Бойцова на выход. Молча.
– Мы еще не закончили разговор! И вернемся к нему! – пообещал многозначительно Кирилл, переступив порог, и повернулся к ней для последнего слова.
– Нет! – отрезала Катерина и захлопнула перед его носом дверь.
– Ревность иногда бывает весьма продуктивной, – сказал у нее за спиной Тимофей.
Он стоял в дверном проеме между гостиной и прихожей, опираясь плечом о косяк, и смотрел, снисходительно улыбаясь. Большую часть времени он улыбался разнообразными улыбками, определяющими его настроения, это такая форма защиты и самовыражения.
Сейчас Катьку его понимающая улыбка раздражала. Как долго он там стоял и что слышал?
– Слышал я все, беседовали вы не шепотом, – предвосхитил вопрос он.
– Зачем ты это сделал, Тим? – возмущенно потребовала разъяснений Катя.
– Что? Слушал? Наверное, потому, что я не глухой.
– Тим! – предупреждающе-недовольно рыкнула Катерина. – Зачем ты дал ему повод сомневаться, что ты мой брат?
– Я?! – изобразил неподдельное изумление Тим, дразня ее.
– Тим!! – последним китайским предупреждением повысила она голос.
– Ну хорошо, – снизошел он, – ты поняла, зачем он пришел?
– Облечь в красивую словесную упаковку отказ от дальнейшего общения, что-то вроде «Вы прекрасны, ночь потрясающая, мерси, но…», далее любой текст по смыслу. Не приходить же одному специально, чтобы разъяснить, что более вступать в интимные отношения со мной не намерен. Совсем уж некрасиво получается, а тут повод удачный, вроде как за семьей пришел.
– Вот именно, – подтвердил Тимофей сделанные ею выводы и, выпрямившись, предложил: – Идем чайку еще попьем, поговорим.
– Как, и с тобой поговорим? – наигранно ужаснулась Катя. – Я не могу больше чаю. И говорить тоже не могу!
– Ну что ж, водочка под такой разговор даже предпочтительнее, – проигнорировал отказ от участия в дискуссии Тимофей.
И как совсем недавно Бойцов, за локоть потащил Катерину в кухню, как выяснилось сегодня, место для важных переговоров. Усадил на стул, достал из холодильника и поставил на стол початую бутылку водки, из которой они выпили по рюмочке за его приезд перед соседским нашествием, какую-то закуску: огурчики соленые, колбасу-сыр, остатки пирога, что-то еще. Катерина хмурилась и на все приготовления к «разговорным» посиделкам не смотрела.
Тимофей, не спеша никуда, намеренно неторопливо расставил все на столе, сел напротив нее, налил в рюмки водку, поднял свою, жестом пригласив Катерину поучаствовать. Она отказалась, покачав головой, а он выпил, закусил кружком нарезанного огурца.
– А он мне понравился, – удивил заявлением.
– Чем? – смирившись с предстоящей беседой, спросила Катерина. – Тем, что переспал со мной и понял, что это неинтересно и будет с него?
– Если бы я оказался на его месте, я бы тоже от тебя сбежал, как бы трудно это ни было.
– Да? Это еще почему? – оживилась мадам Воронцова.
– Да потому что с тобой все слишком всерьез! Легких, веселых, ни к чему не обязывающих постельных отношений с вами, Катерина Анатольевна, не получится. Любой разумный мужик считывает в тебе некую трагичность, надрыв душевный. Оглянуться не успеешь, уже по уши в этой бабе и решаешь ее проблемы. А оно ему надо? У него своих выше крыши.
– Да какая трагичность, Тим! Ты о чем? У меня все в полном порядке!
– Неужели? – стрельнул скепсисом он. – Я тебе уже все про твои комплексы сказал сегодня, повторяться не собираюсь. Никому не нужна обиженная женщина, которая обвиняет всех вокруг в своих несчастьях, даже тех, кто и рядом не стоял, так, авансом, на всякий случай «все сволочи!», и ждет от мужиков только плохого.
– Нет! – не могла согласиться она.
Да не может быть, что это ее психологический портрет! Да нет же!
– Да, Кошка, да! А защищаешься ты от мужчин убийственным высокомерием, заранее подчеркивая их глупость, еще не вступив в стадию знакомства. Я бы держался от такой бабы на бо-о-ольшом расстоянии, какой бы сексапильной она ни была! Если ты дура и все для тебя плохи и недостойны, ну и Бог тебе в помощь! А я лучше девчонку веселую, умненькую, легкую найду, которая расскажет мне, какой я замечательный мужик, и любовник, и красавец к тому же!
– Неужели я такая, Тим? – потрясенно спросила Катерина.
– По большей части да. Но этот Кирилл умудрился продраться через всю твою хрень напридуманную. И, как я понял, секс у вас был хорош. Катька, у него бизнес, который он сам выстроил, с кровью и болью, потеряв по дороге жену, двое детей, и, судя по Соне, не самых мирных и покладистых, у него непростая, но устоявшаяся жизнь. Как бы сильно он тебя ни хотел, ради чего ему менять это? Чтобы ты притащила в его жизнь свою обиженность, ему, детям? А на хрена?
– Так, хватит! Я все поняла! Я тяжелая и трудная, занудная баба, которая носится со своими детскими обидами и расстаться с ними не желает, и жить со мной нельзя!
