Белва Плейн - Гобелен
Гуляющие вернулись.
– Для Дэна это слишком утомительная прогулка, – доложила Хенни. – Возможно, ему не следовало идти по песку, хотя Хенк помогал ему.
– Уже пора домой, – сказала Ли.
– Кто побежит со мной до конца луга и обратно к машине? – спросил Хенк.
Его мать приняла вызов. Хенни и Дэн сели в машину. Поль развернул автомобиль, и они смотрели, как бегут наперегонки мальчик и женщина, а старая собака догоняет их. Ветер поднимал короткую юбку Ли, показывая ее сильные бедра. Твердая плоть, подумал Поль, она твердая и мягкая в нужных местах.
Что с ним? Можно подумать, что пришла весна, время, когда полагается иметь странные мысли, когда расцветает земля, играет кровь и воздух так нежен! И хотя впереди длинная зима, у него в присутствии Ли возникают ощущения, которые возможны только весной. Боже мой, Ли!
Они повернули и приближались к машине; мальчик лишь слегка обогнал мать, которая бежала быстро: плащ и роскошные волосы развевались по ветру. У самой машины она выронила сумочку и наклонилась, чтобы поднять ее. Поль увидел тонкую золотую цепочку между ее грудей. На ней был золотой медальон. Он вспомнил, что у Анны тоже был золотой медальон. Ничего особенного в этом не было, но Анна тоже носила его под блузкой, под кружевами. И сейчас это так взволновало его.
Когда спустя несколько месяцев Поль вошел в свой кабинет, на столе, как обычно, его ждала стопка писем. Мисс Бриггс положила его персональную корреспонденцию отдельно. Хотя письма Йахима с иностранными марками никогда не помечались «лично», она знала, что это для него.
«Йахим все еще ведет себя как страус. Я бы сказала, что сейчас стало немного лучше, чем в последнее время, по крайней мере для меня. Правда, продолжается антиеврейская пропаганда, но в экономике настоящий подъем. Бизнес так процветает, что, мне кажется, еврейский вопрос умрет естественной смертью. Люди счастливы, когда в карманах у них звенят деньги, и у них не возникает желания ненавидеть».
В конце письма, явно написанного в тайне от мужа, Элизабет приписала маленький постскриптум:
«Я хочу, чтобы мы уехали. Я ужасно боюсь, хотя Йахим спокоен».
Постскриптум был похож на слабый шепот. Поль ясно слышал голос Элизабет, как будто она стояла рядом, цепляясь за его рукав.
Он встал и подошел к окну. Моросил мелкий дождик. Крыши автомобилей внизу блестели и были похожи на панцири жуков. Обрывки новогодней елочной мишуры – следы новогодних вечеринок в офисе – разносились ветром по тротуару. В такую погоду хорошо сидеть дома и работать.
Он вдруг подумал, что с лета работал без перерывов. Он был все время так занят… а почему? Он был не беден, но тем не менее не мог купить и плитки шоколада для своего единственного ребенка.
Поль вернулся к письменному столу и просмотрел некоторые документы относительно покупки фабрики инструментов в Иллинойсе. Это было выгодным вложением денег, что являлось редкостью в годы спада производства, который продолжался, несмотря на новую политику. Если у Элфи есть деньги, неплохо было бы вложить их туда. Деньги Хенка хорошо работают в гитлеровской Германии, подумал с горечью Поль, благодаря манипуляциям Донала Пауэрса.
Беспокойство нарастало. Оно вылилось в непреодолимое желание уехать, которое уже охватывало его однажды после рождения мертвого ребенка и всех переживаний, связанных с этим; тогда он сел на пароход и уплыл.
Он вспомнил разговор с равви несколько месяцев назад и снял телефонную трубку.
– Я еду в Европу, равви, – сказал он. – В Германию. Вы хотите, чтобы я что-нибудь сделал, кого-нибудь повидал?
Старческий голос дрожал в трубке:
– Ты поедешь в саму Германию?
– Поеду, я буду осторожен.
– Ну, тогда у меня есть некоторые письма и записки. Когда ты планируешь уехать?
Он не планировал. Все решилось в момент его разговора с равви.
– Как только у меня будет билет. В такое время года это не проблема. Сначала я поеду в Англию. Помните, что вы мне рассказывали о палестинском вопросе? У меня есть в Англии клиенты. Важные политики. Денежные разговоры, равви. Хотя им наплевать на беженцев в Палестину, деньги повлияют.
– К сожалению. Ну, приходи и поговорим. В любое утро. Я буду к твоим услугам.
– Мне нужны все ваши соображения о Балфурской декларации, мне хочется знать цифры и факты, вообще всю информацию, которой вы располагаете.
– Я тебе дам все, что смогу, Поль. Благослови тебя Бог.
Поль позвонил мисс Бриггс и попросил заказать один билет на «Нормандию» до Англии.
Ему хотелось плыть на этом новом и, как он слышал, шикарном пароходе. Он может получить удовольствие, плывя на нем.
Когда позже он позвонил Мариан, она пожаловалась:
– Почему ты всегда отправляешься в Европу в середине зимы?
– Не всегда. Только во второй раз.
Ее вздох чуть не оборвал телефонный провод.
– Ну, если это необходимо. Если твои дела того требуют…
– Конечно, дорогая. Кроме того, ты ведь уезжаешь во Флориду на следующей неделе, так что какая разница?
– Правда. Раз ты будешь в Лондоне, постарайся купить несколько предметов из сервиза Ройял Кроун Дерби. Эта неуклюжая прислуга разбила еще одну чашку на прошлой неделе.
– Хорошо.
– И еще, купи себе несколько свитеров. Твои уже потерлись на локтях.
Потерлись на локтях? Он сначала не понял, о чем она говорит.
– Да, да. Что-нибудь еще?
– О, я подумаю. Я оставлю список.
– Да, это будет список длиной в милю.
Ему было все равно. Его ничто не волновало, кроме предстоящего путешествия. Предвкушая его, он был полон радостного ожидания. Он только сейчас понял, в каком подавленном состоянии находился все это время.
Когда такси доставило его на пирс, корабль неясной горой виднелся сбоку. Он вошел в пустынное гулкое здание и встал в очередь с билетом и паспортом. Было туманно и холодно. На улице гудели автомобили, мужчины кричали друг на друга, таща чемоданы, яркая женщина, возможно, кинозвезда, тащила под мышкой скулящего пуделя. Но Поль не обращал на это внимания. Ему нравился весь этот хаос, он наслаждался каждой минутой бытия…
В это время года обычно было много деловых путешественников, для которых погода не являлась препятствием. Но они не интересовали Поля. Его воображение занимали случайные пассажиры, решившиеся пересечь бурный океан в зимнюю Европу. Он представлял, что эти люди бегут навстречу новой любви по другую сторону океана или спасаются бегством от потерянной. А может быть, они скрываются от правосудия из-за растраты или еще какого-нибудь преступления. Романтические бредни! Он откровенно развлекался.
Потом он поднялся по сходням и ступил на палубу. Если бы он был на пароходе Кунарда, к нему бы поспешил офицер, чтобы приветствовать его по имени, но ему нравилось быть неузнанным, среди чужих людей, в новом месте.
