Галия Мавлютова - С праздником! Новогодние рассказы о любви (сборник)
– Да ни в коем случае, – почему-то расхохотался он и подхватил Надю на руки.
Сначала она ждала, чутко прислушиваясь к звукам из-за дверей и формулируя строгую отповедь, мол, честные женщины – они ого-го, в обиду себя не дают. Потом просто ждала, потом даже начала обижаться. И как-то незаметно уснула.
Утро воскресенья было хмурым, под стать Надюшиному настроению. Женщины – они такие. Говорят одно, думают другое, а хотят вообще – третьего, не всегда четко понимая, чего именно.
Максим «не воспользовался».
– Я думал, ты порадуешь меня завтраком, – оповестил он Надежду, опасливо заглянувшую в кухню.
– С чего это? – мрачно фыркнула девушка.
– Действительно, не женское это дело – завтраки готовить. – Он вдруг оглянулся и внимательно уставился на недовольную гостью. Судя но нахальной физиономии, ему что-то чрезвычайно нравилось. – Чего такая невеселая?
– Просто.
– А-а-а. Целоваться больше не будем?
– Ты издеваешься? – вспыхнула Надя. – Вообще забудь все, что вчера было!
– А что вчера было-то? – изумился Максим.
Надя оскорбленно взгромоздилась на стул и затихла. Но долго молчать у нее не получилось. Вопросы бурлили и лезли наружу, как переварившаяся каша.
– Почему ты не спрашиваешь, что в тебе не так? – весьма невпопад брякнула Надежда. – Мы же для этого встречались и общались?
– А что, во мне что-то не так? – искренне удивился хозяин, от души насыпав себе в чашку сахара. Кофе он пил из поллитровой керамической кружищи, умиротворенно жмурясь и улыбаясь каким-то своим мыслям.
Надя отвлеклась от разглядывания маленькой искусственной елочки, стоявшей на окне, и недоуменно посмотрела на Максима:
– Ты же сам хотел узнать, что делаешь неправильно…
– Я что-то делаю неправильно? – в свою очередь удивился он, приподняв бровь.
У Нади сердце снова ухнуло вниз и затрепыхалось где-то в коленках. С трудом отведя глаза, она пробормотала:
– Ты сам говорил.
– Врал, – легко открестился Максим. – А ты что, серьезно решила, что меня может интересовать такая глупость? Я думал, ты все правильно поняла.
– Я? Что поняла? Да я вообще ничего не поняла! Что происходит-то? Ты зачем это все устроил?
– Чтобы сейчас сидеть с тобой и пить кофе. Пей, кстати, а то остынет. Нет ничего противнее холодного кофе.
Это было черт знает что такое! Наврал он! А зачем? И что это все значит?! А почему тогда ночью не пришел?!
Надя внезапно поняла, что вот этот последний факт отчего-то задевает ее больше всего. Нет, если бы он пришел, она бы выгнала! Еще чего не хватало! Но он же даже не пришел!
– Еще глупость эту про жену выдумал, – оскорбилась Надя.
– Это не придумал. Чистую правду сказал, чтобы, так сказать, обозначить, что я свободен.
– А целовался зачем? – выпалила она внезапно.
– Так захотелось. И тебе захотелось. Мы же взрослые люди, имеем право делать то, что хочется. – Максим то ли был невозмутим, то ли издевался, то ли…
– Я домой хочу. К маме. – Надежда отпихнула чашку и выскочила в коридор. Бестолково пометавшись, нашла прихожую, быстро оделась и выбежала на улицу.
Вот так все просто. Захотел – обманул. Захотел – поцеловал. Захотел – сидит, пьет кофе, как будто так и надо!
А она теперь как дура скачет у крыльца и ждет, пока ее отвезут в город. Играет с ней, как кот с мышью. Да, ей захотелось целоваться вчера. И сейчас хотелось! И вообще… А он ведет себя не пойми как.
И тут Наденька, как истинная женщина, решила усугубить высосанную из пальца проблему, вылетев со двора и бросившись прочь. Поплутав по поселку, она нашла остановку автобуса, на котором и доехала до города.
– Ну ты и дура, – резюмировала Вера, выслушав сбивчивый рассказ подруги. – Влюбилась же, сразу ясно.
– Да нет же…
– Минаева, мне-то хоть не ври! Ты зачем это сделала?
– Влюбилась зачем?
– Сбежала зачем?
– А чего он, – обидчиво вспыхнула Наденька, но дальше сформулировать претензию не смогла, пугливо затихнув.
– Да-да, любопытно послушать, – тут же прицепилась Вера. – Что тебе было не так? Ты чего хотела-то? Я тебе русским языком говорила, что эту байку он придумал, чтобы с тобой познакомиться. Можно подумать, я Америку открыла. Обманули ее, скажите, пожалуйста! Ты незабудку-то из себя не строй. Нормальный мужик, решил не форсировать события. Вел себя так, как ему комфортно. Это мы, бабы, все проговариваем, да еще с подтекстами, а мужики – они другие. Нормальные мужики. А вот ты ненормальная. И как ты теперь собираешься дальше жить? Что делать-то будешь, дурында? А если он не позвонит больше?
– Ты думаешь, он может больше не позвонить? – севшим от ужаса голосом переспросила Надежда. От этой мысли ее аж замутило. Чтобы понять, как много человек для тебя значит, надо его потерять. Сейчас ей было гораздо хуже, чем в истории с Андреем.
– Я тогда сама позвоню, – испуганно прошелестела она.
– Ага. И скажешь, мол, здрасьте, это та самая истеричка, которая сбежала, а сейчас я передумала, давайте еще раз кофе попьем, – рассердилась Вера. – Запомни, для интрижки инициатива может исходить и от тебя, а для чего-то серьезного – только от мужчины. Вот балда! Минаева, я от тебя в ужасе! У меня нет слов, одни буквы, и те неприличные! Ты хоть сама понимаешь вообще, чего тебе от мужика надо? И как он должен себя вести, чтобы тебя все устроило?
– Что делать-то теперь, Вер? Что?
– Ждать, – вздохнула подруга. – В крайнем случае придумаем что-нибудь.
Ждать не получалось. Наде было так плохо, что даже мама забеспокоилась и начала предлагать поучаствовать в примирении. Она пребывала в святой уверенности, что дочь переживает из-за размолвки с мужем.
Остаток дня Надя просидела у окна, ежесекундно проверяя телефон. Аппарат был заряжен, работал, но не звонил.
Не звонил.
– У вас что-то случилось? – Борис Сергеевич был тих, кроток и даже кофе ни разу не попросил. Сотрудница тревожила его скорбным выражением лица и протяжными вздохами. Какой тут кофе – как бы тоже, как секретарь Анжела, не слегла!
– Все нормально, – обронила в ответ Надя таким тоном, что перепуганный босс умелся в кабинет, решив не вникать в чужие горести. Мало ли что у нее там. Надо будет – сама скажет.
Надежда ни на мгновение не расставалась с телефоном, таская его с собой даже в туалет. Поэтому, когда аппаратик пискнул, оповестив хозяйку о приходе эсэмэски, она чуть не потеряла сознание от избытка чувств.
И как же она возненавидела банк, от которого пришло это сообщение. Ей, как любимой клиентке, предлагали смехотворный кредит под невменяемые проценты. В другое время она бы посмеялась, но только не сейчас. С трудом сдержав слезы, она закусила губу и уставилась в стену.
