Наталия Фелиз - Что такое любовь?
– Ты совершенно точно обозначил, «если мужчина влюблён», – включился в разговор Серж. – Дело в том, что, когда люди влюблены, у них в удвоенном количестве выделяются эндорфины и такой тип феромонов, как релизеры, побуждающие особь к каким-либо немедленным действиям и используются для привлечения брачных партнёров. Кто никогда не ведал чувства влюблённости, могу для наглядности провести аналогию с апогеем полового акта. Человек в таком состоянии никого и ничего не замечает, кроме объекта своего вожделения. То же касается непосредственно и недостатков самого объекта, которые без сомнения присутствуют в любом живом существе. К сожалению, когда влюблённость проходит, исчезает и розовая дымка. Глаза партнёров друг на друга открываются и, если они не расстаются, то любят друг друга, что является совершенно осознанным и понятным для обоих, как расставание и измена.
– То есть ты под одним подразумеваешь другое? – подвёл итог Макс всему вышесказанному.
– Это естественно. Ведь как всё устроено: несмотря на то, что от животных человек отличается лишь наличием сознания, мы редко им пользуемся, когда перед нами начинает маячить красная тряпка. А ведь для каждого она своя. Для некоторых женщин – это возможность проверить своего суженного в разлуке. Для некоторых мужчин – шанс вспомнить, что такое свобода. А в итоге каждый пожинает свои горькие плоды, ведь что бы мы не думали и чего бы мы не хотели доказать друг другу, измена остаётся изменой, и она бьёт точно в сердце.
– Но есть же множество доказательств, что расставание укрепляет отношения, а значит и любовь, – настаивал на своём мистер Кит. – Давайте не будем долго думать и назовём фильм, например, Фореста Уитакера «Проблески надежды». Идеальная жизнь главной героини рушится. Из большого города она переезжает в родной городишко к маме в поисках поддержки и утешения. А возвращает к жизни её никто иной, как друг детства, преданный поклонник, пронёсший свою любовь сквозь года.
– Мистер Кит, ну Вы прямо как ребёнок! – рассмеялись ребята. – Где же Вы видели, чтобы в кино реальность показывали? Не считая, конечно, фильмов, основанных на реальных событиях.
– Кино – это отражение жизни: показывают полную противоположность реальности, чтобы люди могли отвлечься, – заявила Мари.
– А как же трагедии?
– То, что отражено в трагедиях и драмах, в жизни будет в сто крат печальнее или наоборот мягче.
– То есть, по-вашему, в фильмах показывают преувеличенную сторону реальности? – уточнил Максимилиан. – Вы все так думаете?
Макс дождался некоторых кивков и нахмурился:
– Похоже, у вас сложилась довольно мрачная картина мира…
– Если бы жизнь была сказкой, было бы не так интересно её проживать, – пожал плечами Серж.
– Жизнь не такая тоскливая. Мир яркий и красочный. Люди бывают и милыми…
Ребята дружно рассмеялись, а мистер Кит продолжил:
– Ну что ж, разговор получился отличным. Всем, кто принимал участие, – спасибо! А от остальных я жду письменных работ к следующему уроку. И хочу ещё раз напомнить…
– Раз, два, раз, два, три… не понимаю… работает? – раздался из динамиков голос директора школы.
Максимилиан удивлённо уставился на содрогавшуюся от вибрации колонку в углу класса. Ученики затихли. А голос Шмидта продолжил вещать:
– Уважаемые преподаватели и ученики, извините, что прерываю учебный процесс. Я буду краток. Ученикам средних и старших классов после последнего урока прошу пройти в актовый зал. А преподавательскому коллективу хочу напомнить, что на большой перемене состоится собрание, на котором должны присутствовать все. На этом всё. Спасибо за внимание… Я отключился? Нет… А!
Из колонки последний раз донеслось странное похрюкивание, и в классе воцарилась гробовая тишина.
– Что случилось, мистер Кит?
– Не знаю. По-видимому, на собрании скажут.
– С чем это может быть связано? – не унимались ребята.
– Не знаю, – развел руками Максимилиан.
Атмосфера недоумения и беспокойства повисла над всей школой и с каждым часом только накалялась. Ученики без сомнения сразу же заметили хмурые лица своих преподавателей, как только те появились в коридорах после собрания. Но как не пытались ребята выудить хоть какую-нибудь информацию, так ничего и не узнали. Поэтому сразу после последнего урока все без исключения поспешили в актовый зал, который весь бурлил и гудел от перешёптывания и переговоров. Но все моментально стихли, как только на сцену взошёл директор школы, а за ним и весь преподавательский коллектив. Класс мистера Кита быстро понял, что дела обстоят совсем плохо по его бледному и угрюмому выражению лица.
Мистер Шмидт обвёл всех своим не привычно глубоким и серьёзным взглядом и, наконец, заговорил:
– Все вы прекрасно знаете, что наша школа славится не только отменным образованием, но и строгой дисциплиной. Существуют гласные и негласные правила, которые каждый обязан выполнять. Не гласные – просты, как дважды два. Все мы их прекрасно знаем с раннего детства, как, например, мыть руки перед едой или здороваться со старшими. Гласные же правила тоже не сложны. Их устанавливает общество, в котором мы живём. Из какой бы части света вы сюда не приехали, эти правила актуальны везде и всегда. В некоторых государствах они занесены в гражданский кодекс, в других – в библию. В нашей школе эти правила значатся в уставе, за нарушение которого следует высшая мера наказания – исключение. Большую часть своей жизни я нахожусь в стенах этой школы. До того, как стать директором, я здесь учился. Но ни разу ещё я не сталкивался с нарушением школьного устава. И как же горько мне сейчас от того, что этот день настал.
В актовом зале стали перешёптываться и оглядываться по сторонам в поисках «преступника». Мари наклонилась к Наталии и произнесла с лёгкой ироничной улыбкой:
– Если бы в школе была инквизиция, то здесь некому было бы учиться, а ему горько за одного.
– Почему некому? – улыбнулась Наталия.
– Да в этой школе либо сумасшедшие, либо чёрные маги, либо куртизанки. Нормальных адекватных людей можно сосчитать по пальцам одной руки!
– Ты – сумасшедшая, – хмыкнул Ник. – Ты бы горела первая.
– А ты – куртизанка. Твой номер – второй.
– Хорошо, что у нас всё же нет инквизиции, а то я бы стал вдовцом, – подытожил Серж.
А мистер Шмидт, прочистив горло, вновь заговорил:
– Один из выпускников совершил ужасный поступок, который не может остаться безнаказанным. И я очень надеюсь, что это станет для него уроком на всю жизнь. Впрочем, как и для вас всех.
Директор выдержал некоторую паузу, за которую нервно пробежал глазами по залу, сделал ещё пару глотков воды из стакана, лихорадочно провёл пятернёй по густой седеющей шевелюре и, в конце концов, вцепился в стенки трибуны побелевшими костяшками пальцев. Всем было ясно, что мистер Шмидт сильно нервничал.
