Р. С. Уотсон - Объект его страсти
Пейтон, которая не отходила от меня больше двух шагов всю ночь, видит это и настаивает на нашем уходе. В этот раз я не спорю. Она пытается успокоить меня, но я снова ее затыкаю. Это моя карма. Я благодарна за маленькую часть счастья здесь. Когда мы возвращаемся в ее комнату, и я вижу свои вещи из квартиры Гевина возле кровати, финал моих отношений разрушает ту видимость, которую я сдерживала весь день. Я падаю на кровать, и слезы начинают литься из глаз.
— Пожалуйста, поговори со мной, Нэвиш. Я чувствую себя такой беспомощной. Я не знаю, как помочь тебе пройти через это, если ты отказываешься впускать меня, — плачет она.
— Это слишком больно, Пейтон. Он трахает кого-то прямо сейчас, пока я чувствую, будто весь мой мир на грани Апокалипсиса. Знаю, что у меня есть ты, и я люблю тебя всем своим сердцем. Дай мне немного времени, чтобы переварить все это, и я обещаю, что мы сможем поговорить, хорошо? Просто я не могу сделать этого прямо сейчас. Пожалуйста, не дави на меня.
— Я тоже тебя люблю, Нэвиш. Я дам тебе столько времени, сколько потребуется, — она заползает на кровать ко мне, и я плачу на ее плече. Плачу еще сильнее того, что это последняя ночь с моей подругой.
Стою перед регистратурой и подтверждаю, что хочу уйти со всех занятий — я бросаю университет. Я уже вызвала такси, которое отвезет меня в аэропорт. Ненавижу то, что не попрощалась с Пейтон, но она никогда не отпустит меня без чувства вины. Знаю, что когда она получит письмо, которое я оставила, это разобьет ей сердце. Это прямо дежа вю — писать опять его, только в этот раз для лучшей подруги. Я выписала чек на десять тысяч для Джорджа этим утром и оставила его вместе с письмом для Пейтон. Попросила, чтобы она передала его Лэндону, а тот — своему дяде. Мой рейс через пару часов, и я готова просто исчезнуть. Миссис Митчелл согласилась приютить меня, пока я не получу работу. Она была хорошей подругой моей мамы, а затем и моей, после того как мама умерла. Она была соседкой, которая проведывала ее, пока я была в школе и смотрела, не нужно ли ей что-нибудь. Ей за семьдесят, и она живет одна. Ее муж умер четыре года назад от рака легких, так что она понимала, через что мы прошли. Она сказала, что я могу оставаться так долго, сколько мне это нужно. Она даже подготовила свободную спальню для меня. Так что другая глава в моей жизни начинается — немного удручающая, но все равно новая.
Прошло две недели, и я наконец-то установила новый ритм своей жизни. В тот день, когда уехала, вместе с письмом я оставила свой мобильный на комоде Пейтон. Не потому, что я не хочу услышать ее, а из-за того, что мое сердце не может вынести мысли о Лэндоне, не пытающемся дозвониться до меня или выяснить, куда я уехала. Таким образом, я могу притворяться, что он беспокоится. Мое сердце все еще болит, будто не прошло этого времени, но, в конце концов, я нашла причину, по которой просыпаюсь по утрам. Я работаю по утренним сменам в соседней закусочной. Там не платят много, но это нормальная работа. Уверена, что могла бы получать лучшие чаевые, если бы заставила себя улыбнуться. После работы я ем домашнюю еду, которую готовит миссис Митчелл для меня, принимаю душ, и затем готовлюсь ко сну. Каждый день цикл повторяется. Знаю, что она волнуется, но она не относится к тому типу людей, которые любопытничают. Мои дни наполнены притворством, будто я держусь, но ночное одиночество открывает ту печаль, которая держит меня в плену. Не знаю, буду ли когда-нибудь в порядке вновь.
У меня есть номер Пейтон, но я не могу позвонить ей. Не могу впустить ее или сделать шаги, чтобы стать сильнее. Вы можете опрокидывать человека так много раз, прежде чем он потеряет желание помочь вам снова. Она не заслуживает той драмы, происходящей со мной. Хотя Лэндон и Пейтон живы и дышат, потеря их в моей жизни причиняет боль так же сильно, как и потеря мамы. Беру снотворное, которое стало частью моей ежевечерней рутины в последнее время. Оно сокращает время, которое я провожу в сознании, так что мне не нужно оставаться наедине со своими мыслями. Мои глаза тяжелеют, и я приветствую отсрочку.
Легкий стук в дверь вырывает меня из моего медикаментозного сна. На секунду я дезориентирована, пока тянусь к телефону. Сейчас только девять утра.
— Нэвиш, — миссис Митчелл мягко зовет с другой стороны двери. — Ты проснулась? — у меня выходной сегодня, так что не знаю, почему она возле моей двери так рано. Может быть, она долго терпела меня в моем депрессивном состоянии и хочет поговорить. Встаю и иду к двери в одних трусиках и маечке. Когда открываю ее, она стоит и выглядит неуверенно, не зная, как поступить. Что-то не так.
— Что такое, миссис Митчелл? — спрашиваю осторожно. Она настаивает на том, чтобы я называла ее Мари, но я уважаю ее слишком сильно, чтобы согласиться на это.
— К тебе пришел гость, дорогая, — говорит она.
Пытаюсь понять, кто это может быть, особенно в такое время. Я никуда не хожу, кроме закусочной, и я точно не очень общительна с коллегами. Я опускаю голову вниз. Возможно, Сара или Минди как-то выяснили, что я вернулась обратно в город. Прежде чем я успеваю получить подсказку от миссис Митчелл, она уже развернулась назад и спустилась вниз. Надеваю халат и следую за ней. Когда захожу на кухню, то чуть не спотыкаюсь о собственную ногу. Мое сердце ускоряется и грозит вырваться из груди. Он не может быть здесь. Как он узнал, где искать меня? Лэндон смотрит на меня. Солнечный свет проникает через кухонное окно на его красивое лицо. Его волосы взъерошены, будто он не раз запускал свою руку в них, и он делает так, когда нервничает или неуверен.
Я вижу каждый сантиметр его мышц через футболку, а спортивные штаны, низко сидящие на его бедрах, напоминают мне, что скрывается под ними. Он выглядит как ходячий секс на палочке, также, как я и помню. Мое тело и сердце болит из-за него. К черту его за то, что пришел сюда и вскрыл раны, которые уже не будут шрамами. Я отворачиваюсь от него, потому что его присутствие здесь — это слишком.
— Что ты здесь делаешь, Лэндон? — еле слышно спрашиваю я. Миссис Митчелл не стоит рядом, ожидая знакомства. Она почувствовала, что он причина, по которой я живу с ней, хотя мы никогда не говорили об этом.
— Я готов выслушать, Хэвен, — он подходит ко мне, и я делаю шаг назад. Слышать его, называющим меня старым ласковым прозвищем, наносит сокрушительный удар. Он не играет честно. Он не должен приходить сюда и вести себя так, будто все в порядке, потому что он решил, что готов выслушать.
— Не знаю, как ты нашел меня, но я больше не хочу говорить. Верь тому дерьму, которому хочешь, — отвечаю я. Он хватает меня за руку и поворачивает к себе лицом. Воспоминания о том, когда я видела его в последний раз, затуманивают мой разум и это влияет на мой ответ. — Отпусти меня, Лэндон. Иди и трахай свою блондинку.
