Барбара Делински - Дорога к тебе
— Да нет, не надо. — Трейси раскрыла последний номер «Вог». — Идите.
Стянув резиновые перчатки — по иронии судьбы, хирургические, — Кэтрин отодвинула в сторону тележку с красками и принялась проверять свои записи, давая Стиву Бауэру возможность уйти. Но он по-прежнему стоял на другой стороне улицы — уперев руки в бедра, в пропотевшей рубашке, тоже темно-синей. Кэтрин пришлось признаться самой себе, что он выглядит просто великолепно.
Она вышла на улицу.
— Я так и думал, что это вы, — все еще учащенно дыша, сказал Бауэр.
Кэтрин слишком часто работала по утрам, чтобы не знать, что обычно он не бегает по этой улице.
— Вы что… решили сегодня опробовать новый маршрут? — с нескрываемым цинизмом спросила она.
Надо отдать ему должное — он даже не покраснел, напротив, улыбнулся.
— По правде говоря, в Интернете я нашел два номера телефона, рабочий и домашний. Я позвонил на работу, узнал название заведения и решил пробежать мимо, чтобы на него взглянуть. Я не ожидал, что вы будете здесь так рано.
— А я не ожидала, что вы будете здесь так поздно. Разве вам не нужно делать обход или еще что-нибудь в этом роде?
Глаза Бауэра сверкнули. При дневном свете они оказались ослепительно голубыми.
— Вчера у меня был очень долгий день, — сказал он, — рано утром обход, днем занятия в городе, частные пациенты между операциями. — По его щеке побежала капелька пота. — Вчера вечером я до девяти пробыл в операционной. Сегодня думал отоспаться. — Он плечом вытер пот со щеки. — Значит, это и есть ваша парикмахерская?
— Угу.
— Выглядит шикарно.
— В таком городе иначе нельзя, а то сразу вылетишь в трубу.
— И сколько она у вас?
— Пять лет.
— А, значит, есть постоянная клиентура?
— Да, среди местных. Появляются и туристы.
— А откуда туристы о вас узнают? Вы что, даете рекламу?
— Я даю гостиницам скидку за то, что они направляют их сюда.
— Разумно, — улыбнулся Бауэр и жестом показал на соседний итальянский ресторан. — Вы когда-нибудь там были?
Кэтрин нравилось, что он выглядел вот так — как голубоглазый юнец.
— Да, была. Прекрасный ресторан.
Он снова поймал ее взгляд.
— А я никогда не был. Может, сходим вместе?
— Мне кажется, не стоит.
— Есть какая-нибудь веская причина? Муж, жених, вторая половина?
Кэтрин могла бы солгать, но это было не в ее стиле.
— Нет. Просто… просто мне не хочется.
Его глаза потемнели.
— Значит, дело во мне?
Конечно, в нем. Ей нравилось, как он выглядит, нравилось, как одевается, нравилось, как бегает. Нравилось, что он не уклоняется от неприятных вопросов. Тем не менее тут было что-то еще, и Кэтрин не понимала, что именно. Ну почему женщина вдруг западает на какого-то определенного мужчину? Что это — химия вместо логики?
Да, именно он ей и нужен. Но Кэтрин еще не готова снова испытывать судьбу. Пока не готова. Тем более что она только-только начала приходить в себя.
Это заняло долгое время — об этом ее тоже не предупреждали. В свои сорок два года она наконец поверила, что умрет не завтра и не через месяц. Ей здорово помогла парикмахерская, заставлявшая строить планы на будущее, помогло и то, как смотрели на нее люди. Они видели в ней не только здоровую женщину, которой она действительно стала, но и привлекательную женщину, которой она хотела стать.
И все-таки она еще не была готова снять блузку перед кем бы то ни было, тем более перед мужчиной — хотя тут она, конечно, опережает события. Стив Бауэр пригласил ее на ужин, а не в постель.
Впрочем, обязательно дойдет и до этого. Она видела это по его глазам. Более того, она вновь почувствовала сейчас то ноющее ощущение в животе, которого не испытывала с момента операции. С этим человеком она готова лечь в постель. Беда только в том, не пойдет ли все прахом, если у него возникнут проблемы с ее грудью.
Но в любом случае Кэтрин не хотела причинять ему боль.
— Нет, — сказала она. — Дело не в вас, а во мне.
— А почему?
— Остались кое-какие неприятные воспоминания. — В ее улыбке чувствовалось сожаление. — Возможно, когда-нибудь мы и поужинаем вместе. Но не сейчас.
Он посмотрел на ее губы, и на долю секунды Кэтрин показалось, что она ощутила его ласку.
— Я бы согласился и на ленч, — с обезоруживающей прямотой заявил Стив.
— Я вам вот что скажу. Выведите мою подругу из комы, и тогда я, возможно, соглашусь.
— Я же не Бог.
Кэтрин пожала плечами и, повернувшись, подчеркнуто медленно направилась к своей парикмахерской.
* * *Джек приехал в больницу, когда еще не было девяти. Синди как раз обтирала Рэйчел. Единственное, что изменилось в палате, — появилась новая, еще более роскошная корзина цветов, которую прислала Виктория.
— Привет, Рэйчел! — сказал он, но было незаметно, чтобы Рэйчел его услышала. — Больше никаких движений? — спросил он Синди.
Та молча покачала головой.
Достав из кейса несколько компакт-дисков, которые девочки отобрали из обширной коллекции Рэйчел, Джек стал перечислять:
— Здесь есть еще один Гарт, есть Клинт Блэк, есть Колин Рай, Шания Твейн и Винонна. Ну что, пойдет? — Не дождавшись ответа, он добавил: — Хоуп сказала, что мне понравится Колин, так что давай его поставим. — И он включил проигрыватель.
Пока Синди заканчивала обтирать Рэйчел, Джек просмотрел букеты, выбросил увядшие цветы и отправился в цветочный магазин за свежими, благо магазин располагался здесь же, на первом этаже. Джек решил купить розы и тюльпаны. Розы были желтыми, тюльпаны — розовыми. Они простоят неделю, не больше. Джек хотел, чтобы к этому времени Рэйчел вернулась домой.
Синди уже надела на Рэйчел ярко-розовую, с оранжевыми и голубыми пятнами, ночную рубашку — присланную хозяйкой магазина по продаже художественных изделий вместе с открыткой, которую поместили на доску объявлений рядом с рисунком Хоуп и другими открытками, — и теперь пыталась завязать ее волосы в затейливый пучок, который создала Саманта днем раньше.
— Да бросьте вы это, — сказал Джек сестре. — И так красиво.
Через несколько секунд, оставшись вдвоем с Рэйчел, он потрогал ее волосы. Они были мягкими и шелковистыми, в них все еще чувствовалась жизнь.
Взяв в руку розу, он поднес ее к носу Рэйчел.
— Ярко-желтая, — сказал он и придвинулся поближе, чтобы получше рассмотреть цветок. — Как солнечный свет. — Он вдохнул ее аромат. — И благоухает. Пахнет тоже солнечным светом. Напоминает мне розы, что росли на пляже в Нантакете. Помнишь? Это был хороший отпуск. — Он заменил розу на тюльпан. — А этот нежно-розовый. Высокий и грациозный, как танцор. Элегантный весенний танцор.
