Развод за каменной стеной - Лайза Фокс
Он смотрел на меня с таким восхищением, словно я была настоящей красавицей. Самой желанной женщиной на свете!
И от этого моя кровь закипала безудержным вожделением. Заставляла кружить по его плечам, стонать и прижимать к себе.
Я уже не могла сдерживаться. Была податливым воском в его руках. Откликалась на каждое движение, прикосновение, жгучую ласку.
Не прятала своих чувств. Выплёскивала их с откровенностью мартовской кошки. Не просто поддавалась, отвечала. Выгибалась на встречу. Тёрлась бёдрами.
Рука Артёма раздвинула мои ноги. Его ладонь уверенно легла на промежность. Большой палец надавил на клитор, и низ живота скрутило огненным жгутом.
Я всхлипнула. Артём застонал в ответ. А потом ритмично начал скользить по промежности. Задавая ритм огненной пульсации в крови.
Он просто гладил меня сквозь одежду, а я чувствовала так остро, словно он был во мне!
– Ну пожалуйста! – взмолилась я, когда он взвинтил темп ритмичных движений.
– Что? – От его хриплого голоса по спине побежали мурашки.
– Пожалуйста!
Сказать вслух я не могла. Скользнула рукой к его промежности и натолкнулась на выпирающий в джинсах бугор.
Артём гортанно застонал.
– Хочешь меня? – Я кивнула, глядя расфокусированным взглядом. Артём поймал мой подбородок и посмотрел в глаза.
Я задрожала от нетерпения, и, словно бросившись вниз с обрыва, простонала, – да!
Артём зарычал и набросился на меня. Его горячие руки обожгли спину. Единым слитным движением вытряхнули меня из спортивных брюк вместе с бельём.
Каждое прикосновение жгло, било по обнажённым нервам. Будоражило кровь и заставляло стонать.
Артём вложил в мою руку край футболки, и я нетерпеливо её сорвала. Теперь мне в губы застонал он.
Прямо по нервам звякнула пряжка ремня, взвизгнула молния. Я остервенело тянула джинсы вниз, шипя от нетерпения.
И видела такой же сумасшедший взгляд Артёма. Такое же бешеное желание.
Он спешно перешагнул через брючины, надорвал фольгу и раскатал латекс по члену.
А потом подхватил меня под ягодицы и, обойдя диван, посадил меня на обитую тёмным материалом спинку.
– А хотел, чтобы наш первый раз был здесь.
Артём припал к моим губам. Я обхватила его поясницу ногами, обвила руками и шею, а когда он обжёг меня изнутри, хрипло застонала.
Член Зуева вбивался в меня с бешеной скоростью. Он брал меня так напористо, что я горела в его руках.
Он опалял каждым прикосновением, каждым рваным вздохом, каждым стоном.
Огненная спираль удовольствия закручивалась с каждым толчком сильнее, туже. Опаляла промежность. Жгла низ живота.
А когда наши отрывистые стоны перешли в крики, сожгла нас дотла в жарких объятьях.
Я билась в его руках, словно птица, пытаясь вырваться от огненного оргазма. Но Артём вошёл ещё глубже и запульсировал удовольствием внутри меня.
Мы цеплялись друг за друга, прижимались и царапались. А когда стихли последние всполохи удовольствия, Артём прошептал, – добро пожаловать домой, Лера.
И я зарыдала.
Счастье
Артём поднял меня на руки и отнёс на диван. Усадил на колени. Плача, я пыталась освободиться от его объятий, но он держал крепко. Гладил по голове, осыпал поцелуями лицо, укутывал в кокон объятий.
Внутри у меня кипела смесь обиды на нетактичность Зуева и отчаяньем перед безысходностью. Жить нам теперь негде. Артём про нас всё знает, поэтому его издёвка ранила больно.
Едва я смогла перестать рыдать, спросила охрипшим от стонов и слёз голосом.
– Зачем ты так жестоко? Понятно, что мы не выполнили твои требования, но зачем же причинять боль своими шутками? Это было несмешно, Артём!
– Я не шутил.
Он посмотрел на меня серьёзно. Убрал волосы со лба и провёл рукой вдоль ключицы. Мне стало щекотно и снова волнительно. Но чтобы закончить это разговор словами, а не нежностями теперь уже с этой стороны дивана, ответила – ты сказал «добро пожаловать домой». Но это не мой дом и никогда им не будет. Ты же теперь мне его не продашь!
Дёрнувшись из рук Зуева, я снова была вынуждена замереть в его железных объятиях. Кожа к коже. Глаза в глаза.
– Не продам, да. – Совершенно спокойно ответил Зуев. А потом улыбнулся задорно и по-мальчишески подмигнул. – Потому что я тебе его дарю.
У меня в голове что-то сломалось.
– Как подаришь? Зачем подаришь? – А потом, осознав смысл слов, замерла. Шёпотом спросила, – правда подаришь?
– Подарю, улыбнулся Зуев и чмокнул меня в макушку.
– Как?
– По договору, Лер. Я привёз бумаги. Они мной уже подписаны. Папка осталась в прихожей. Ты прочитаешь его, обдумаешь. Если устроит – подпишешь, и с этого момента дом твой.
Артём держал меня на руках совершенно голый. Н даже без одежды я видела сейчас в нём крупного бизнесмена. И я рядом с ним терялась.
– А что я буду должна взамен?
Зуев улыбнулся и поцеловал меня в щёку.
– Растить Андрея, заботиться о нём. Жить, радоваться, быть счастливой.
– Артём, прекрати ты отшучиваться! Скажи словами, что я тебе буду должна?
Теперь взгляд Зуева стал жёстким, почти металлическим. Таким несгибаемым, словно он продавливал какое-то важное многомиллионное решение и сдаваться не собирался.
– А я тебе говорю совершенно серьёзно, Лер. Ты прекрасная мать: любящая, заботливая, самоотверженная. Ты даёшь Андрею больше, чем можно было бы даже нафантазировать. Я не думал, что такие бывают. И сын у тебя отличный. Ему как раз не хватает размаха. В доме ему будет где гонять на велике и где устраивать баталии. Вы вдвоём чудесная любящая семья. И я хочу, вы точно знали, что никто не заменит замки, не выставит вас из дома, не будет шантажировать и тянуть с передачей документов. Чтобы вы были счастливы. Вот это ты и будешь мне должна.
– Артём. Это же несерьёзно? Этот дом стоит миллионы! Миллионы, ты понимаешь?
Он посмотрел на меня таким влюблённым взглядом, что я начала плыть. Верила безоговорочно и надеялась, что всё это правда.
– Да, дом стоит много миллионов. Это правда. Но то, что ты бесценна – ещё большая правда. Твоя любовь к сыну невероятна. Таких матерей больше нет, ты знаешь? – Он склонился ко мне и поцеловал возле уха, в щёку, нежно коснулся губ.
– Артём, погоди! Но так же не бывает! Давай я продам машину. У меня ничего другого нет. И сколько получится, отдам тебе.
– А сама с Андреем будешь ездить в автобусе? – Он хмыкнул. – Лера? Ты как это придумала? Зачем? Просто будь счастлива. И это будет для меня самой большой платой за этот
