Игры мажоров. "Сотый" лицей (СИ) - Ареева Дина
Но охранников просить не приходится. Из дверей клуба выходят несколько парней, и в одном из них я узнаю Диму Ляшко. Кажется, у него стало еще больше татуировок.
— Дим, — кричу ему и для верности взмахиваю рукой, — Дима! Это я, Маша.
Ляшко отделяется от компании и подходит ко мне. Удивительно, но он рад меня видеть намного сильнее, чем я ожидала. Озвучиваю свою просьбу, и Дима сразу мрачнеет.
— Зачем тебе его видеть, Маша? — спрашивает бывший одноклассник, и мне не очень нравится его тон.
— Мне очень нужно, Дим, — отвечаю твердо и просительно заглядываю в глаза. — Пожалуйста...
Ляшко молча берет меня за локоть и ведет мимо охранников в «Пигмалион». Волшебным образом мой возраст сразу перестает их интересовать.
Проходим просторный холл и попадаем в зал. Я никогда еще не была в подобных заведениях, здесь громко и много людей. В другое время я бы с любопытством поглазела по сторонам, но сейчас не могу ни о чем думать кроме Никиты.
Мы с Димой поднимаемся на второй этаж, и он указывает на небольшой коридор.
— Пятый вип, Ник там. На твоем месте я бы туда не шел, Маша.
Зря он это сказал. Дотрагиваюсь до его рукава.
— Спасибо, Дим.
И иду к двери с надписью «№ 5». В последний момент одергиваю себя, чтобы не постучаться. Я не к врачу пришла, и не к директору. Просто распахиваю дверь.
За дверью довольно просторная комната. Мягкие диваны, стол и большие экраны, на которых транслируется все что происходит на танцполе.
Здесь много народу, но Никиту выхватываю взглядом мгновенно. Он сидит на диване, откинувшись на спинку и положив на нее руку, а рядом сидит и не сводит с него глаз незнакомая девушка. Красивая.
Ник замечает меня сразу, но никак не реагирует. Просто смотрит. И я стою и смотрю. Глаза в глаза. Они у него сейчас темно-синие. И очень-очень холодные.
Арктический холод. Он сковывает меня от макушки до кончиков пальцев. Даже если бы я хотела уйти, не могла бы сделать ни шагу. Ноги словно приросли к полу.
Никита вскидывает голову, не разрывая зрительного контакта берет за руку девушку и тянет к себе на колени. В его взгляде мне чудится превосходство, а может это в моем восприятии слишком размыта картинка.
Стою, бессильно свесив руки, пока мир вокруг разлетается на осколки. Взрывается яркими вспышками, внутри меня тоже все объято пламенем, и каждое движение отдает пикирующей болью прямо в сердце.
«Уходи, Маша», — кричат осколки.
«Уходи, Маша», — слышу сквозь треск хохочущих искр.
«Маша, уходи», — бесшумно двигаются его губы.
— Пойдем, Маш, — передо мной захлопывается дверь, и твердая рука перехватывает запястье. Поднимаю глаза и натыкаюсь на такой же твердый взгляд
— Макс, — еле шевелю языком, который совсем не слушается, — что ты здесь делаешь?
— Мне Ляшко позвонил, я приехал тебя забрать. Тебе не стоило сюда приходить.
— Да, конечно...
Я позволяю Каменскому увести свою пустую оболочку и усадить в машину. Прислоняюсь виском к обшивке салона и когда хлопает дверца, отчетливо понимаю, что это захлопнулась дверь в прошлое.
