Мама для Одуванчика (СИ) - Коваль Алекс

— Я не люблю Дениса. Я люблю Влада, — говорю уверенно и чуть ли не топаю ногой. — Это ты решила, мама, но я тебя сразу предупредила, чтобы ты не питала больших надежд на этот выгодный брак.

— Кто такой этот Влад? — спрашивает отец растерянно, — и почему мы все еще с ним не знакомы? — кажется, менее воинственно настроен отец.

— Влад — пилот, — поворачиваюсь к отцу, чувствуя, что именно от него могу получить поддержку. Тогда как мать с каждым словом все сильнее краснеет от злости. — Работает на международных авиалиниях, и он замечательный. Правда, пап. И он очень сильно любит меня, а я…

— А еще у него есть дочь лет восьми, весьма несносный и вредный ребенок, — подает голос Денис, который, кажется, вышел из ступора и осмелел. Романовского бы сюда, он бы его быстро на место поставил.

— Что?! Какой ребенок, Варя, ты с ума сошла?! — аж затряслись руки мамы.

— Бывшая жена, — продолжает вещать Денис, — и работа, на которой этот Влад практически живет, — говорит с таким презрением и гадкой ухмылкой на губах. — Да и сам этот Влад старше вашей дочери лет на семь. Такой себе кандидат в мужья, на самом деле.

— Ребенок? Семь лет? Варя… — вздыхает отец, — ну, зачем тебе нужны такие проблемы?

— Ася совершенно не проблема! Да и разница в возрасте ерунда, — складываю руки на груди в намерении стоять до конца. — Это первые дни в школе она была…

— Так это еще и отец твоей ученицы?! — взвизгивает мама. — Я запрещаю тебе встречаться с этим мужчиной, Варвара!!!

— Что?! — выдыхаю возмущенно. — Не тебе решать, с кем я живу и в кого мне влюбляться! Да и к тому же Влад очень понравился бабе Шуре, и…

— Ты его и к бабке уже свозить успела?! — вылетает из-за стола мать.

— Успела! А верней, Влад сам нашел меня и приехал. Тогда как ваш Денис только и умеет из себя строить возвышенную особу и кичиться деньгами родителей! Влад же зарабатывает сам. И на квартиру, и на машину, и вообще он замечательный мужчина, с которым я готова прожить всю жизнь и знаю, что не предаст, не обидит и на руках носить будет. Я люблю Влада и точка! — заканчиваю свою гневную тираду, смотря прямо в колючие глаза матери.

— Это, значит, я возвышенная особа? — слышу фырканье и оборачиваюсь, когда Денис поднимается с места. — Что ж, спасибо за дешевый чай и неприятную компанию, Варвара.

— Всегда пожалуйста! — бросаю и морщусь, так как на его губах играет гадкая ухмылка, от которой в натуральную воротит.

— Прошу меня простить, но думаю, дольше мне тут оставаться нет смысла. Всего хорошего в семейной жизни со своим пилотом, Варвара Дмитриевна, — бросает парень и уходит в прихожую.

— Денис, подожди! — несется за ним мать, а я вздыхаю и прикрываю глаза руками, пытаясь сдержать наворачивающиеся слезы. Вот и поговорили! Вот тебе и родители, которые ратуют за счастье дочери.

— Ладно тебе, Варюнь, — слышу неожиданно над самым ухом и чувствую, как обнимают родные руки папы. И не могу сдержаться, прижимаюсь что есть сил к родному человеку и начинаю рыдать, глотая слезы.

— Я правда, люблю его… пап. И Влад правда хороший. Очень-очень… — шепчу, всхлипывая через слово и заикаясь в молчаливой истерике. Обидно. Ужасно обидно, что ты к людям со всей душой, делишься радостью и ждешь поддержки, а тебе в ответ кучу гадостей.

— Ты же знаешь, твоя мама всегда считает, что знает, как лучше и кому лучше.

— Знаю. Но от этого не менее обидно. Я, правда, хотела вас с Владом познакомить, — поднимаю взгляд на папу, а его карие глаза лучатся добром. Так, как в детстве, когда строгая мама ругала за конфеты, которые портят фигуру, добрый папа исподтишка тебя этими конфетками подкармливал. У нас с ним всегда взаимопонимания было явно больше, чем с мамой.

— Честно говоря, мне этот франт тоже не нравится, и я рад, что ты смогла принять волевое и взвешенное решение. И я безумно рад, что ты нашла мужчину, которого полюбила сама, и который полюбил тебя. Несмотря на все эти материны высокопарные заявления о том, что брак должен быть по расчету, если бы у нас с ней не было любви, не прожили бы мы столько лет вместе, малышка.

— Пап, — шмыгаю носом, улыбаясь сквозь слезы, — я тебя люблю.

— И я тебя, дочурка. И я тебя — целует в макушку отец, а для меня его слова, словно бальзам на душу. Мама побесится и успокоится, но у меня есть как минимум один союзник в этой войне.

Глава 51. Влад

Пока Варя разбирается со своими родственниками, самое время — мне разобраться со своими.

Закидываю Асю на ипподром, а сам, поглядывая на часы, несусь к универу Ника. Этот шалопай получит у меня так, что еще долго на задницу не сядет за его длинный язык и мальчишеский поступок.

Двадцать пять лет мужику! А ведет себя, как подросток обидчивый, твою бабушку!

К универу подъезжаю как раз в тот момент, когда поток студентов “вытекает” из родных застенков. Выхожу из машины и, облокотившись на капот, встречаю и провожаю взглядом толпу, выискивая братца, который на мои сообщения и звонки по-прежнему не отвечает. Совесть заела? Или язык проглотил, интересно?

И долго себя Никита Станиславович не заставил ждать. Перехватив тетрадки, бодро чешет к своей тачке, когда замечает меня.

— Влад? — удивленно взлетают брови братца, а у меня руки сжимаются в кулаки.

— Не был ты моим братом, честно слово, съездил бы по роже, Ник! — рычу, в пару шагов подлетая к растерявшемуся парню, и хватаю за грудки. — Ты какого хрена Варе ляпнул?!

— А-а-а, — тянет Ник, ухмыляясь, — а я-то думал, что за праздник? Сам Владислав Романовский соизволил почтить своим присутствием, — отцепляет мои руки от себя Ник, щелкая брелоком сигнализации, закидывая в машину тетради.

— Не язви, Ник, какого лешего ты лезешь в наши с Варей отношения и что вообще ты забыл в тот вечер у нас? — шиплю, понижая громкость до шепота.

— В гости заехал, — ухмыляется парень, с силой долбанув дверью своего седана. — Думал, пообщаемся нормально, а то в последнее время ты у нас весь такой занятой, ни мне, ни матери не звонишь.

— И-и-и?

— И тут на тебе! Сюрприз!

— Развернулся бы да ушел! На хрена ты Варе всякую чушь наговорил? — закипаю пуще прежнего, видя, как спокоен и расслаблен Ник. Словно до него вообще не доходит, какое девушка для меня имеет значение и что своим детским выпадом чуть не разнес все к чертям!

— Чушь? Да я всего лишь сказал ей правду, раз уж у тебя духу не хватило! Прости, брат, но долго ты из нее дуру делать собирался? А? Месяц вместе, а она, оказывается, ни сном ни духом про то, что наш белый и пушистый пилот женат.

— Твое какое дело?

— Да такое, что обидно за нее стало! — тычет пальцем мне в грудь Ник.

— За нее или все-таки за себя? — тычу в ответ, намекая непутевому родственнику на его притязания на внимание девушки в самом начале лета. — Помнится, как только она появилась, мы чуть не сцепились из-за нее, Ник. И как я могу расценивать этот твой выпад иначе, чем ревность? Реально, — машу головой, упирая руки в бока. — Ты повел себя, как мелкий пакостный пацан, Ник.

— Зато ты у нас умный, разумный, взрослый Романовский.

— Нет! — бросаю, глядя в глаза брату. — Тоже дурак и тоже неправ, что скрыл. Но я, по крайней мере, нашел бы в себе гордость и силы порадоваться за тебя, а не пытаться за твоей спиной разнести все в твоей жизни.

Ник молчит и отводит взгляд. Желваки на лице братца ходят от натуги, а ноздри раздуваются так, что кажется, он сейчас огнем дышать начнет. Но вопреки всему спустя долгие минуты упрямого молчания, слышу:

— Все совсем плохо?

— Нет. Но вчера думал, сердце остановится, когда приехал домой, а она с вещами практически в пороге.

— Я не знал, что твоя Варвара не в курсе того, что вы с Кариной все еще не в разводе. Честно, да, ляпнул по глупости и дурости, Владос, — разводит руками братец.

— Шалопай! — треплю его по светлой голове, слыша возмущенный вздох. — Ты просто не представляешь, как вчера чесались кулаки сломать тебе нос, Никитос!