Клэр Нейлор - Любовь. Инструкция по применению
Но тем не менее, его сейчас не слишком тянуло к философским размышлениям. В глазах Эми был блеск, который Орландо частенько замечал за своей бывшей женой. Эми, возможно, и не полностью несет ответственность за вчерашнюю историю в газетах, но эта история ее явно не очень опечалила! А его волнение она окрестила паранойей! Может быть, теперь Эми проявит больше сочувствия к его мукам? Несмотря на все, Орландо безумно хотел обнять ее и желал, чтобы она перешагнула через свою гордость и позвонила ему. Но на каком-то уровне подсознания он чувствовал, что нужно дать Эми время. Ее организм должен самостоятельно избавиться от попавших в него ядовитых веществ! Поэтому Орландо паковал чемоданы, чтобы в тот же день улететь в Новую Зеландию, и делал это с таким благоразумием и терпением, которым позавидуют даже буддистские монахи.
Позже в тот же день Эми незаметно покинула здание «Вог» в эскимосской куртке от Исаака Мизраи, надев на голову отороченный мехом капюшон, а на глаза — очки. Она лично настояла на подобной экипировке, так как была уверена в том, что волосатые курьеры, спешащие по тротуарам Ганноверской площади, — на самом деле замаскированные папарацци. Люсинда тщетно пыталась отговорить ее.
— Эми, эти парни даже не думали маскироваться, когда шныряли под балконом принцессы Дианы у Кенсингтонского дворца, пытаясь заснять ее в одних бигудях и нитке жемчуга! Что, черт побери, заставляет тебя считать, что они пойдут на такие жертвы просто ради того, чтобы запечатлеть, как ты уходишь с работы в дождливый понедельник?
— Потому что — клянусь тебе — вон тот, с ярлыком курьерской службы на спине, лысый с хвостиком, определенно ошивался тогда у дома Орландо! И у гостиницы! Я бы везде узнала эти глаза-бусинки, мне они даже в кошмарном сне снились!
— Милая, тебе не кажется, что ты просто слегка мелодраматична? — протянула Люсинда. У Орландо, может быть, терпение, как у святого, но Люсинда чувствовала, как ее нимб сползает с головы.
— Люсинда, говорю тебе! Давай найдем что-нибудь, что закроет лицо и, конечно же, тело, а потом вызовем такси и попросим секьюрити сообщить, когда оно приедет.
— Послушай, я уверена, что ты будешь в полной безопасности и на метро, ты же не топлесс будешь, правда? — Люсинда тут же пожалела, что сделала это ехидное замечание. Просто после пяти часов в одной комнате с Эми и ее раненой, но тем не менее очень быстро поправляющейся душой, она чувствовала себя заезженной лошадью.
— Люсинда, мне нужна поддержка друзей! А ты язвишь!
— Прости, милая. Слушай, вот чудесный плащ, который закроет лицо, и очки. Никто на тебя даже не посмотрит.
Но естественно все смотрели: в своем стильном и экстравагантном прикиде — очках от солнца и эскимосской куртке — и это в апреле! — Эми являла собой любопытное зрелище даже для тех, кто привык созерцать странных личностей, курсирующих в непосредственной близости от здания журнала «Вог». Но если кто-то и бросал взгляд в ее сторону, то видел симпатично одетую Люсинду с ее сияющими кудрями, собранными в хвост безукоризненной формы и спадающими на плечи, а с рядом с ней — «нечто», у которого явно были не все дома. Да, этой определенно не суждено выиграть в местном конкурсе красоты! Поэтому Эми, пусть и таким прискорбным образом, удалось достичь желанной анонимности.
Оказавшись у Люсинды, они уселись перед экраном телевизора и посмотрели шестичасовые, девятичасовые и десятичасовые новости. А вдруг в разделе «и наконец…» всплывет краткое сообщение о последней возлюбленной Орландо Рока? Вдруг пару строк подсунул в общую сводку какой-нибудь дежурный менеджер, испытывающий склонность к грязным подробностям и упругой груди второго размера? Ни-че-го. Люсинда не слишком страдала из-за того факта, что в обязанности няньки входил еще и просмотр новостей, так как была влюблена в ведущего Питера Сиссонса. С тех самых пор, как увидела его в момент национального кризиса, когда он хмурил брови, задавая страшно заумные вопросы правительственным министрам, Люсинда находила его возмутительно сексуальным. Но это уже другая история, и ее она лучше оставит при себе. Что Люсинду сейчас действительно волновало — так это Эми, с нескрываемым удовольствием пустившаяся в плавание по волнам медиа-проституции.
— Как думаешь, может, мне стоит найти агента, Люс?
— А зачем тебе агент? — Слово «дорогая» странным образом отсутствовало.
— Ну, сохранять конфиденциальность, и также, ну… если люди захотят со мной побеседовать, мне кажется, более профессиональный подход — это договориться обо всем через агента, на самом деле. Знаешь, деньги — вещь весьма вульгарная.
— Я так не считаю, — вмешался Бенджи, ворвавшийся в комнату за сигаретами, которые почему-то оказались под диваном.
— О, дорогой, можно мне одну? — взмолилась Люсинда.
— Ты, кажется, бросила.
— Помоги нуждающимся! — взмолилась Люсинда, незаметно кивнув в направлении Эми, которая была всецело погружена в прошлый выпуск журнала «Хелло!». Зрелище, которое способно заставить взрослую женщину расплакаться, подумала Люсинда.
— Сколько, по-твоему, заплатили Ферджи за интервью этому журналу?
— Целое состояние, — отозвался Бенджи, поспешно скрываясь за надежными стенами кухни.
— Правда? — у Эми засияли глаза. — Если такой, как она, столько заплатили — такой пошлой и старомодной, которая на самом деле ничего не добилась, кроме того, что вышла замуж и является счастливой обладательницей золотисто-каштановых волос… тогда я уверена, что цены нет кому-нибудь, знаешь, покруче, помоложе, посвежее.
— Кому например? — спросила Люсинда раздраженно, набирая полные легкие спасительного сигаретного дыма.
— Да нет… просто мысли вслух.
Люсинда просто не могла это вытерпеть. Люди справляются с шоком по-разному, думала она, они вытворяют всевозможные глупости и безумства, они говорят кучу нелепостей или матерятся. Они не ограничиваются тем, что падают в обморок и белеют, как стена! Возможно, мне стоит проявить больше понимания.
— Но я полагаю, если бы меня попросили… было бы глупо отказаться. Просто немного попозировать в шикарной одежде? Я слышала, что все проходит даже не у тебя дома, а в номере какого-нибудь роскошного отеля, который заполняют твоим барахлом. Мне хотя бы не придется терпеть плоских монстров, сидящих за кухонным столом и тщетно пытающихся создать дружескую и теплую атмосферу домашнего уюта.
Господи помилуй. К черту понимание! Этой поможет только пинок под зад с разбегу!
— Эми, тебе не кажется, что тебе следует позвонить родителям? Я хочу сказать, что они наверняка увидели всю эту фигню и отчаянно попытаются связаться с тобой. Чтобы удостовериться, что ты не слишком расстроена.
