Джанет Дайли - Поцелуй ветра
— Я не тронусь с места, пока ты не ответишь на мой вопрос, — предупредила Шейла.
Рафага развернул гнедую, чтобы оказаться лицом к лицу с Шейлой.
— Ты останешься здесь, — быстро проговорил он и, чуть помедлив, добавил: — На некоторое время.
— На какое? — воскликнула Шейла. — Пока тебе не надоем? И что ты сделаешь тогда? Отдашь кому-нибудь из своих людей? Продашь?
— Ты задаешь глупые вопросы.
— Глупые?!! — возмутилась Шейла. — Разве глупо интересоваться, что станет со мной, когда я тебе надоем?
— Когда это случится, ты сможешь уехать отсюда.
— Так я тебе и поверила!
— Я даю тебе слово, — холодно и твердо заявил он.
Угрожающий блеск в его глазах заставил Шейлу удержаться от комментариев. Она проглотила невысказанные слова, в глубине души сомневаясь, что его обещаниям можно верить.
— Мои родители хотя бы знают, что я жива? — вместо этого спросила она.
— Я не знаю.
— Не может этого быть, — настаивала Шейла. — Твои информаторы должны были сообщить тебе, разыскивали ли меня родители.
— Я ничего не слышал.
— Ты мог бы передать им весточку? — Слезы полились у нее из глаз, когда она представила себе, что родители считают ее погибшей. А как может быть иначе, ведь прошло столько времени! — Или по крайней мере сообщить, что я жива?
— Это невозможно.
— Неправда! — Ее голос предательски задрожал. — Ларедо мне сто раз говорил, что у вас есть связь с внешним миром. Вы могли бы использовать эти ваши «каналы», чтобы связаться с моими родителями.
— У нас только односторонняя связь, — коротко бросил Рафага.
— Боже мой, у тебя есть хоть капля сострадания? — срывающимся голосом выкрикнула Шейла. — Неужели ты не понимаешь, каково им знать, что их дочери, возможно, уже нет в живых?
— Думаю, им станет не намного легче, если они узнают, что ты жива, но при этом не будут знать, где ты находишься и можно ли с тобой связаться, — резко заметил он.
— Прошу тебя, Рафага, передай им весточку, — взмолилась она.
— Нет, это невозможно. — Он взял из ее рук поводья, развернул свою лошадь и повел кобылу Шейлы следом. — И давай больше не возвращаться к этой теме.
— Боже мой, как же я тебя ненавижу! — воскликнула она, сожалея, что не находит более убедительных слов.
— Ты слишком часто повторяешь эту фразу, — холодно усмехнулся он. — Я уже почти смирился с этим.
18
Нежные звуки исполняемой на гитаре серенады улетали к звездному небу. Шейла старалась не прислушиваться к завораживающей мелодии, доносившейся из окна; в последние недели все ее мысли были сосредоточены на побеге.
Пока Рафага оставался дома, о побеге нечего было и думать. Он постоянно был рядом, всюду брал ее с собой, одним словом, не спускал с нее глаз, словно догадываясь, какие планы зреют в ее голове. Шейле оставалось рассчитывать лишь на то, что рано или поздно он задумает совершить налет на тюрьму, который давно уже планировался.
Дни складывались в недели, Рафага, казалось, забыл о приближающейся операции, и беспокойство Шейлы стало расти. Сегодня, за ужином, она наконец решилась завести нужный разговор.
Ей потребовалась вся ее выдержка, чтобы не выказать разочарования, когда он мимоходом сказал, что налет отменяется. Суд над преступником уже состоялся, и его уже переправили в американскую тюрьму.
Надежда Шейлы рухнула. Пути к спасению не было. И рядом не было никого, кто мог бы ей помочь.
Последние аккорды гитары растворились в тишине. Что-то заставило Шейлу обернуться. У нее часто забилось сердце при виде устремленных на нее темных, прищуренных, проницательных глаз Рафаги. Ей захотелось подойти к нему, но не с мольбой об освобождении, а для того, чтобы испытать жаркую силу его объятий.
Она не могла противостоять ему. Рафага обладал безграничной властью если не над ней, то над ее телом. Каждый раз в момент близости она с новой силой переживала любовный экстаз. Рафага мастерски управлял ее чувствами; он мог поднять ее к таким вершинам страсти и наслаждения, о которых она даже не догадывалась.
Отложив гитару, Рафага с кошачьей грацией подошел к стоящей у окна Шейле. Он еще не притронулся к ней, а она уже почувствовала зов его тела. Сильные тонкие пальцы коснулись ее плеча. Он привлек ее к себе, и сердце бешено застучало у нее в груди, словно насмехаясь над ее мыслями о побеге. Она влюблена. И, возможно, уже давно.
Она прекрасно понимала, кто такой Рафага — главарь банды наемников. Он захватил ее в плен, сделал своей наложницей, не посчитавшись с ее желаниями. Но Шейле не было до этого дела. Сердце никогда не внемлет доводам логики и рассудка.
Его пальцы расстегнули пуговицу на ее воротнике, а властные губы жарко приникли к ее шее. Сладким трепетом отозвалась ее кожа на это прикосновение. Внутренняя борьба между разумом и чувствами кончилась. Шейла отдалась пьянящему чувству и приникла к Рафаге так, чтобы его губы получили более свободный доступ к не исследованному еще пространству.
И вот уже он поднял ее на руки и понес в спальню. На этот раз, лежа в его объятиях, она не сдерживала себя, с радостью подчинившись сладостному плену. Завтра она попробует разобраться в собственных чувствах, а сегодня будет наслаждаться и сгорать в огне любовной страсти!
И все же одна мысль, прилетевшая на крыльях страха, отрезвила ее. Пал последний бастион ее защиты, и отныне ее сердце никогда не будет свободным. Шейла боялась, что он догадается, как сильно она привязалась к нему. У ее любви нет будущего! Шейла понимала, что ей надо бежать от Рафаги, пока есть хоть малейшая возможность забыть его.
Рафага коснулся ее руки, и Шейла вздрогнула, глядя на него широко раскрытыми глазами и пытаясь понять, не догадался ли он, о чем она думает. Он насмешливо поднял бровь, как видно, забавляясь столь бурной реакцией на его прикосновение.
— Ты говорила, что хочешь проехаться верхом сегодня после обеда. Хуан привел лошадей, — сказал он, сдерживая улыбку.
— Хорошо, — выдавила она.
Шейла засунула дрожащие руки в карманы джинсов, пытаясь скрыть свое смятение от проницательного Рафаги. Она осторожно обошла его, чтобы не коснуться ненароком. Она жила на грани нервного срыва, и это не могло продолжаться бесконечно.
Ее чалая заржала при виде приближающейся Шейлы и выставила вперед свою красивую морду, чтобы ее погладили по бархатному носу. Плотно сжатые губы Шейлы разомкнулись в улыбке.
— Привет, Арриба, — пробормотала она. Услышав свое имя, кобыла навострила уши. — Ты уже готова?
Хуан наклонился вперед в своем седле и передал Шейле поводья. Ухватившись за луку седла, она вставила ногу в стремя и вспрыгнула в седло, прежде чем Рафага успел предложить свою помощь. Он принял у Хуана поводья и стал обходить гнедую, чтобы последовать примеру Шейлы.
