Джейн Кренц - Непростой союз
— Ты ведешь себя неразумно, Флии.
— Это же мне сказали на работе, — признался он к изумлению Эбби. — Они сказали, что я начал действовать неразумно и принимаю решения произвольно. Но скоро я покажу всем, кто прав, я получу большие деньги и женщину, которая думала, что слишком хороша для меня. И вот что, маленькая насмешница, я собираюсь предъявить права на то, что мне принадлежит, прямо сейчас.
— Флии! Нет! — закричала она от изумления и испуга.
Но Флин прихлопнул ее рот рукой, размахнувшись с такой бешеной силой, что ладонь ударила по губам. Крик оборвался, и Флин толкнул Эбби обратно на софу. Она почувствовала, как он грубо рвет на ней одежду, и ее охватила паника. Клетчатая рубашка была распахнута одним бешенным рывком. Под ней обнажился лифчик.
— Я покажу тебе, какая ты, шлюха!
Флин в своем сознании перешел какую-то границу, Эбби поняла это по его глазам. Теперь она имела дело не с человеком, сумасшедшим от ярости, а просто с сумасшедшим.
Потная ладонь, зажимавшая рот не давала ей ни кричать, ни спорить, и Эбби яростно боролась в полной тишине. Она чувствовала ладонь Флина на своем теле, и от этого к страху примешивался гнев — такой мощный, какого она еще никогда не испытывала. Она не могла вынести того, что этот человек касается ее. Вдруг Эбби каким-то самым дальним уголком своего сознания поняла, почему никогда всерьез не чувствовала искушения начать любовную связь с Флином Рендольфом. Она инстинктивно знала, что Флин не подходит для нее ни в каком отношении. Теперь внешнее обаяние, которое привлекало когда-то, раскололось на мелкие осколки, обнажив — даже слишком хорошо — скрывавшегося под этой оболочкой неразумного и жестокого человека.
Борьба, хотя и в молчании, была жестокой. Эбби слышала тяжелое дыхание Флина, который пытался придавить ее к софе, чтобы лишить возможности двигаться, его горячая ладонь больно надавила ей на груди, пытаясь сорвать лифчик
— Хватит бороться, шлюшка. Это то, ради чего ты живешь. Я дам тебе это лучше, чем ты получала до сих пор. Я стану брать тебя, пока ты не запросишь пощады.
Эбби отталкивала его, царапала ногтями его лицо и шею, пыталась ударить ногами. Но он словно не замечал боли, и Эбби поняла, что не сможет прогнать его. В своей бешеной борьбе она почти сумела соскочить с софы.
Теперь они совершенно не представляла, сколько времени прошло и скоро ли вернется Тор. Сколько еще она сможет продержаться? Эбби знала, что у нее нет никакой надежды на спасение, Флин намного сильнее ее. Его жестокость просто чудовищна
Ее рука скользнула по стеклянной крышке кофейного столика. Пальцы Флина ухватились за застежку молнии ее джинсов. Отчаянным усилием Эбби увернулась от его руки, и ее пальцы снова царапнули по стеклу кофейного столика, но на этот раз натолкнулись на какой-то предмет. Зеленая ваза с элегантной цветочной композицией Тора. Она стояла там, куда Эбби поставила ее раньше.
Ваза была холодной и твердой, и Эбби вдруг осознала, что держит в руке оружие.
Она схватила вазу и швырнула ее в своего врага. Краем глазa увидела, как сверкнули, словно огонь, яркие цветы, когда зеленая чаша описала короткую яростную дугу. Как может быть столько красоты в таком свирепом ударе?
Ваза ударила сбоку в голову Рендольфа с силой, вызвавшей страх у самой Эбби и с треском раскололась. Водa и цветы выплеснулись на Эбби и Флина. У Эбби перехватило дыхание, и в этот момент со стороны двери раздался хриплый первобытный крик.
Эбби едва успела понять, что этот жестокий вопль издал не Флин. В следующую секунду она была свободна от сдавившей ее тяжести, а тело Флина рухнуло на пол.
— Тор!
Тор даже не взглянул на нее, он оттаскивал от нее и опускал на пол Флина, потерявшего сознание. Эбби видела, как сжались плечи Тора под белой тканью классической рубашки. Он стоял, расставив ноги и плотно сжав кулаки, и пристально смотрел на Флина. Эбби схватилась за свою рубашку, натянула ее и попыталась отдышаться. Цветы валялись на ковре, а один цветок лежал, раздавленный каблуком Тора.
— О господи, Тор! — она поняла, что дрожит. Ее трясло как в лихорадке. — Ох, Тор!
Теперь Тор повернулся к ней, очевидно убедившись, что человек на полу не шевелится. Янтарные глаза взглянули на нее так же свирепо, как недавно глаза Флина. Но Эбби, хотя и опасалась такой дикой силы, не боялась ее в Торе. Он контролировал себя. Его поступками управлял гневный, но здоровый рассудок. Она видела, что Тор отличается от Флииа, как день от ночи.
— Как он попал в квартиру? — Это было все, о чем спросил Тор. Его голос звучал напряженно и жестко.
— Я…. — Эб6и облизнула пересохшие губы и начала снова. — Я приняла его зa курьера. Думала, что он принес еще одну партию витаминов. — Ее голос звучал виновато и так слабо, что был плохо слышен даже ей самой.
За этим последовала грозная тишина. Тор усваивал смысл этого туманного оправдания. Потом спросил:
— С тобой все в порядке?
Эбби, изумленная тем, что он не начал сурово отчитывать ее за то, что она открыла дверь, лишь коротко кивнула.
— Тогда звони в полицию.
— Да, Тор.
Она стала набирать номер. В это время лежавший на полу Флин застонал и открыл глаза.
— Шевельнешься, я сверну тебе шею.
Это было сказано с таким опасным спокойствием, что смысл слов проник даже в затуманенный разум Флина. Флин взглянул на Тора, потом полным ярости и разочарования взглядом отыскал Эбби.
— Она должна была принадлежать мне. Я должен был сделать ее своей, когда была возможность, — простонал Флин и потянулся рукой к кровоточащей ране на голове.
— Он не в своем уме, Тор. Он болен, — спокойно сказала Эбби, уже ожидая ответа по телефон
Тор перевел взгляд с лежавшею у его ног Флина на ее встревоженное лицо:
— Я это вижу. Но болен он или нет, если он eще раз когда-нибудь попытается приблизиться к тебе, я его убью.
Тор присел на корточки возле поверженного врага и пристально взглянул в егго испуганные глаза:
— Ты понимаешь это, Рендольф?
— Она моя, — прошипел Флин.
— Нет, — ровным голосом ответил Тор, — она принадлежит мне, потому что отдала себя мне. Слушай, Рендольф. Я буду защищать свое. Если ты когда-нибудь снова подойдешь к ней, я тебя убью. Убить тебя мне будет легко. Я уже убивал раньше, помнишь?
Глаза Флина расширились, и он понял, о чем шла речь.
— Ваша жена. Вы убили свою жену. Я читал об этом в газетах. Я помню, что слышал об этом примерно тогда же, когда это произошло. Я никогда не мог забыть об этом. Женщинам нельзя доверять. Мужчина не может доверять им. — он говорил нечетко и бессвязно, словно не мог думать ясно. Похоже. Он еще не совсем пришел в себя.
