Позволь мне любить тебя - Бриттни Шахин
Он схватил меня за задницу, а затем склонил голову к моей.
— Но не сейчас. Я должен рассказать своим братьям то, что я только что узнал. Двоюродный брат моей матери подтвердил, что Томас был тем, кто нанял этих идиотов.
— И ты только сейчас говоришь мне об этом? — Я отступила назад от удивления, и он ослабил свою хватку.
— Подумал, что это испортит момент, — ответил он, и да, в этом он был прав. Томас потерял голову и нанял какую-то «третью сторону» для нападения на Энцо — это точно испортило бы настроение.
— Мне так жаль, что он так поступил. — Я повернулась, чувствуя, что снова краснею, но он схватил меня за запястье, притягивая обратно к себе.
— Никогда не извиняйся за него. — Его глаза прищурились, когда он изучал меня, и он хотел сказать еще что-то, я это чувствовала, но он предпочел промолчать.
— Я так рада, что Киара сейчас вдали от него и с моими родителями.
— Я бы придумал план ее похищения, если бы все не сложилось так, как сложилось. — В его тоне не было ни капли юмора, и от этого мне стало легче.
— Значит ли это, что мы можем сократить дополнительную охрану?
— Мы все еще не избавились от опасности, если учесть, что чистильщик на свободе и его клиенты более чем вероятно знают, что их имена находятся под угрозой. — Он подтвердил то, что я боялась озвучить.
— Тогда тебе надо идти к братьям. — Я кивнула, отметив время на настенных часах. Было уже шесть, и, конечно, он хотел поговорить с братьями до того, как отец придет на ужин.
Он переплел наши пальцы.
— С тобой все будет в порядке?
— Мне уже гораздо лучше. — Я улыбнулась, но он покачал головой.
— Ты должна перестать мне врать. — Он крепче сжал мою руку.
— А ты мистер Честность, не так ли? — Я бросила вызов.
Он отпустил меня и пробормотал:
— Я работаю над этим, помнишь?
Глава двадцатая
Мария
— Привет. — Я остановилась у открытого дверного проема, когда заметила Изабеллу. А потом у меня свело желудок, когда я поняла, что это их новая библиотека, а значит, это была бывшая спальня Бьянки.
— Представляешь, я впервые захожу сюда с тех пор, как мама все переделала. — Изабелла потянулась к одной из книг на полках. «Большие надежды».
— Твои родители в основном живут в квартире возле Центрального парка, верно? — Нервничая, я вошла в комнату, не уверенная в том, что мне здесь место, и немного обеспокоенная тем, смогу ли я выдержать ощущение присутствия Бьянки и не расплакаться.
— Да, папа до сих пор безостановочно работает в офисе, хотя ему давно пора уходить на пенсию и передать дела Константину. — Она положила книгу на место и повернулась ко мне лицом.
— А ты никогда не хотела работать в офисе?
— Слияния и весь этот джаз меня не очень-то привлекают. — Она освободила свои волосы, только для того, чтобы снова собрать темные локоны, закрепив их розовой заколкой. — Могу я спросить, как дела у Энцо? Он сам не свой. Вроде бы пытается вести себя нормально и шутить, но такое ощущение, что он делает это, чтобы что-то скрыть. Слишком старается.
Черт. Меня уже засыпала вопросами ее мама, и я чуть не провалилась. Я не хотела снова ввязываться в разговор, полный лжи.
Она подняла руку и покачала головой.
— Не волнуйся. Тебе не нужно предавать его и раскрывать все его секреты. Я бы не стала просить тебя об этом. — Она подошла к французским дверям, распахнула их, и я присоединилась к ней на балконе.
На улице было прохладно, небо было пасмурным, но дождя, по крайней мере, не было.
— Где Пабло? Я бы хотела с ним познакомиться.
— Пабло медитирует в домике у бассейна. Он говорит, что ему нужно немного пространства, чтобы удалить токсичную энергию, которую он почувствовал от моих братьев. — Она повернулась ко мне лицом, прислонившись спиной к перилам. Она была единственной из братьев и сестер, у которой отсутствовал какой-либо акцент, поскольку она родилась в Нью-Йорке. Она прекрасно владела своим голосом, и я этим восхищалась. Из нее получился бы отличный диктор для аудиокниг. — Они действительно его ненавидят.
— Думаю, что им не понравится любой парень, которого приведет домой их сестра. — Я стояла рядом с ней, глядя на бурлящие волны. — Просто потому, что они братья.
— Мой психотерапевт говорит, что я всегда выбираю мужчин, которых, как я знаю, моя семья не одобрит, потому что я хочу, чтобы мои братья любили меня так же сильно, как они любили Бьянку, а встречаться не с теми мужчинами — значит привлечь их внимание и… — Она закрыла рот рукой, и мне пришлось мысленно повторить слова, которые она произнесла, чтобы убедиться, что я услышала их правильно. — Мне очень жаль, я не хотела этого говорить, — добавила она, опустив руку.
— Нет, все в порядке. — У меня тоже нет фильтра.
Она нервно теребила край футболки, и я обратила внимание на надпись.
— Я пытаюсь начать читать. Я надеялась, что это поможет мне почувствовать себя ближе к Бьянке, ведь она была писательницей.
— И это работает?
— Она мертва, — прошептала она. — Лучшее, чего я могу достичь, это быть ближе к призраку. — Ее глаза медленно встретились с моими. — И это еще одна вещь, о которой мой психотерапевт любит мне напоминать. Я больше никогда ее не увижу.
Черт.
— Может быть, тебе нужен другой психотерапевт? То есть, прости, но мне не очень нравятся ее комментарии, наверное. Но кто я такая, чтобы знать, что лучше? Наверное, мне следовало бы обратиться к кому-нибудь после рождения дочери. — Я винила гормоны в своем несчастье, и, возможно, несколько недель они имели к этому отношение, но, по правде говоря, я уже давно не была счастлива в браке.
— И наверное, мне следовало бы обратиться к врачу после того, как я нашла свою сестру мертвой в ее квартире. — Она опустила глаза, как будто снова сожалея о своих словах.
Как я могла не знать, что именно она обнаружила свою сестру убитой? Я обхватила себя руками за живот, испытывая тошноту от боли за нее. Я не могла даже помыслить о том, что когда-нибудь могу найти Наталью в таком состоянии.
— Я не знала.
Она открыла глаза и сказала:
— Мы должны были позавтракать вместе, и она не могла не прийти. После того как она не ответила на звонок, я воспользовалась ключом,
